Осень, видимо, совсем ОСЕНЬ, если потянуло на воспоминания. А что такое осень того времени, о котором я буду писать, а, вернее, в котором читала то, о чем буду писать. Это – второй курс универа. Это платформа «Красные зори», ораниенбаумская электричка, на которой мы ездили к первой паре, обычно проследовала ее без остановки. А в «Красных зорях» — золотые листья, почти касающиеся вагонных стекол, или мокрые деревья со сбитой уже листвой. Читать далее
Вот помню, в детстве меня очень занимали вопросы самоидентичности. Ну это я сейчас так умно излагаю — самоидентичность и прочее. А тогда мне просто было до безумия интересно: почему я это я? почему не кто-то другой? а каково это — быть кем-то другим? До сих пор я так и не узнал об этом больше, чем знал в детстве, плюнул и не забиваю себе голову такими вопросами. А вот режиссер Спайк Джонз совместно со сценаристом Чарли Кауфманом вполне себе задумались на эту тему. Получилось у них очень оригинально и необычно. Читать далее
Романист Стюарт Хоум, панк, культовый литературный деятель современного андеграунда — нам это разрешает. Но все ли захотят?
Вместе со студенткой Анной Нун и чревовещательной куклой по имени Дадли Стояк сопровождать главного героя романа по мистическим местам Англии, где стоят дольмены и просто камни, по древним лабиринтам (не тем, где Минотавр, а тем, что из бирючины) — с целью проверить, а мог ли автор книги с таким же названием (это по сюжету появляется такая же книга, как та, которую читатель читает) действительно провезти по всем этим местам мертвую принцессу Диану? И с какой целью он ее там возил? Читать далее
Не самый известный фильм Скорсезе, но показательный. В каком плане показательный? Ну, хотя бы в том, что Скорсезе уже в тот момент вознамерился постоянно снимать Де Ниро и при этом снимать его в ролях всяческих психопатов, ненормальных и фриков. Читать далее
Размышления о поэзии и не только, навеянные книгой Ирины Одоевцевой «На берегах Сены»
…и память бедного поэта
Поглотит медленная Лета…
А.С. Пушкин
Первая часть воспоминаний Одоевцевой – «На берегах Невы» – была мной прочитана еще в незапамятные времена в «толстом» журнале и не раз перечитана в последствии. Помню смешной случай, связанный с этой публикацией – читала ее запоем в электричке, а напротив сидел молодой человек с какой-то книгой Пикуля. Почему-то я взялась его просвещать и сказала:
– Ну, что Вы читаете! Вот лучше бы Одоевцеву почитали! Она пишет про Гумилева, Ахматову, Блока…
На что мне молодой человек совершенно серьезно ответил вопросом:
– Это что, всё ее знакомые?
С тем я и вышла из вагона.
Поговорим просто так.
Поговорим о вещах необязательных и потому приятных..
Ф.Искандер
Начну издалека.
Всегда лучше начать издалека – это раздвигает горизонты читателя и добавляет уважения автору.
– Да-а, смотри ты, – думает читатель, – откуда зашел! А мне и в голову не приходило, что дядька в Киеве имеет такое непосредственное отношение к бузине в огороде…
Где-то я уже об этом писала…
Ну ладно.
Итак, вернемся на… э-э… можно не уточнять, на сколько именно лет назад?
Достаточно сказать, что это были советские времена, а юная Дженни занималась на подготовительных курсах при истфаке МГУ.
Читать далее
Эта книга меня не отпускает.
Писать о ней очень сложно – не хочется пересказывать сюжет, чтобы не лишить удовольствия потенциального читателя. Хотя, собственно говоря, сюжета никакого особенного и нет, а есть воспоминания молодой женщины о жизни в закрытом пансионе: счастливое детство, дружбы-любови, разочарования-предательства, взросление тела и души…
Все так просто, так обычно… Читать далее
«С тех пор, как у нас запретили поэзию, жизнь стала, конечно же, проще…»
Д.Буццати
Впервые я прочла «Татарскую пустыню» лет двадцать назад, еще в журнальном варианте. И запомнила на всю жизнь. А недавно купила книгу, в которой кроме романа еще и рассказы, не читанные мной никогда. Перечитав роман, поняла, что эта книга – на все времена. Ибо она – вне времени.
Ибо она – о времени. О его беспощадном течении.
Это завораживающий роман. Странный и волшебный. Тем более странный и волшебный, что в нем практически ничего не происходит. Ничего, кроме жизни.
Это странное, странное, странное кино…
Таинственное и непонятное, как новая игрушка, которую еще не успел разобрать по винтикам и разобраться, отчего она вертится!
Тягучее и страшное, как ночной кошмар, который все длится, длится, и длится – и недостаточно проснуться, чтобы он прекратился.
