ABTOP
Jonny_begood. Винфрид Зебальд «Аустерлиц»
«Аустерлиц» Винфрида Зебальда называют одним из главных текстов нового тысячелетия. Чем он заслужил столь лестные оценки? Однозначно, не сюжетом. «Аустерлиц» – текст не мейнстримный, имеющий свою собственную природу. Иличевский сказал об этом произведении: «Зебальд в «Аустерлице», прежде всего, создает невиданный ранее способ рассказа, конкурирующий с визуальными формами искусства. В романе есть фотографии обсуждаемых объектов: Зебальд словно бы предоставляет читателю возможность убедиться самому в превосходстве его рассказа над визуальной реальностью». Что касается визуальных эффектов, то главного героя этого романа Аустерлица интересует, прежде всего, архитектура пенитенциарных учреждений, крепости и вокзалы. И это не случайно: подобные сооружения помогают герою самоидентифицироватся. Попадая на вокзал, с которого он уезжал еще ребенком, осматривая лагерь, в который попала его мать, Аустерлиц обретает утраченное время.
Читать далее
Книговерть Дмитрия Казакова. Isabel Allende “La ciudad de las bestias”
Изабель Альенде – автор очень известный, миллионер (по тиражам) с переводами на множество языков, живет в Чили.
Эта книга издавалась и у нас под названием «Город бестий», и оно не кажется мне удачным, ибо русское «бестия» имеет такие негативные коннотации, которых нет у испанского «la bestia», я бы перевел как «Город богов» или «Город забытых богов». Читать далее
Алла Новикова-Строганова. Где бьётся сердце Диккенса (окончание)
Алла Новикова-Строганова –
доктор филологических наук,
член Союза писателей России
город Орёл
Где бьётся сердце Диккенса
(в год 205-летия писателя)
(Рождественская песнь в прозе: святочный рассказ с привидениями
первое издание)
В начале 1840-х годов Диккенс сформулировал своё credo: «Я верю и намерен внушить людям веру в то, что на свете существует прекрасное; верю, невзирая на полное вырождение общества, нуждами которого пренебрегают и состояние которого, на первый взгляд, не охарактеризуешь иначе, чем страшной и внушающей ужас перифразой Писания: “Сказал Господь: да будет свет, и не было ничего”» [1]. Эта «вера в прекрасное», несмотря на «полное вырождение общества», питала проповеднический энтузиазм английского автора.
Читать далее
Алекс Громов, Ольга Шатохина. БЛИЖНИЕ И ДАЛЬНИЕ
…Они знают о книжках слишком много
Алекс Громов — руководитель жюри премии Terra Incognita и портала Terraart, автор ряда книг, опубликованных в России и Европе тиражом более 200 тысяч экземпляров, обозреватель «Озон-Гид», «Библио-Глобуса», журнала «Банки и деловой мир», лауреат премии им. Пикуля и премии литературного журнала «Москва».
Ольга Шатохина – автор романов, ведущая рубрики в «Российской газете» — «Книжные новинки с Ольгой Шатохиной».
Награждены Кульмскими крестами за возрождение и развитие исторических традиций отечественной литературы, почетными призами Генеральной дирекции международных книжных выставок и ярмарок «За верность книге», Карамзинскими крестами. Являются лауреатами Евразийской премии и премии «Сорок сороков».
ВЫБРАТЬ ЛУЧШЕЕ
В сборник включены произведения российских и зарубежных авторов в новом жанре — фантастика non-fiction — использующем элементы реальности для фиксирования грядущего.
Читать далее
Елена Коро. Опыты кантианства
С 293-м днем рождения, Иммануил Кант!
Опыты кантианства
Город Канта
(картинки бытия)
***
В городе Канта
мачты имен
окурены в дым
белым и голубым,
золотым-золотым
окаймлен тихий сплин
по крышам твоим,
по ним, по ним
трубочист, светел и чист,
свингует дымоходы имен
в чистый разум, в сон…
***
Genius loci лоцией в порт,
навигатором рек окрест,
видишь, плывет в дымке имен
Фридрих Вильгельм, курфюрст,
философской тропой
на встречу с тобой
элегантен и мил
Кант Иммануил.
Елена Коро
И дело даже не в Канте, как в мыслителе, каждый раз утверждающем место своего императива в мире, видящем себя в точке сборки, где он сам, видя, как императив, изменяя его, изменяет пространство-место и сам мир, собственно, как тем самым императив кантианской мысли каждый раз утверждается теперь, здесь.
Читать далее
Алла Новикова-Строганова. Где бьётся сердце Диккенса
Алла Новикова-Строганова –
доктор филологических наук,
член Союза писателей России
город Орёл
Где бьётся сердце Диккенса
(в год 205-летия писателя)
Великий английский романист Чарльз Диккенс (1812–1870), юбилей которого отмечается в этом году, – наиболее родственный по духу русской классике зарубежный писатель.
В России Диккенс стал известен уже с появления первых переводов в 1830-е годы, в «гоголевский период» развития русской литературы. Отечественная критика сразу обратила внимание на общность художественной манеры Н.В. Гоголя и Диккенса. Критик журнала «Москвитянин» С.П. Шевырёв, подчеркнув в английском авторе «талант свежий и национальный», одним из первых заметил, что «Диккенс имеет много сходства с Гоголем» [i]. Близкое родство талантов отразилось и в таких определениях христианского богослова, славянофила А.С. Хомякова: «Два родных брата», «Диккенс, меньшой брат нашего Гоголя» [ii].
Деятельная и могучая вера в Бога, умение видеть то, чего, как говорил Гоголь, «не зрят равнодушные очи», сближали Диккенса с русскими классиками. «Великим христианином» называл английского романиста великий русский писатель-христианин Ф.М. Достоевский. В «Дневнике писателя» (1873) он подчёркивал: «Между тем мы на русском языке понимаем Диккенса, я уверен, почти так же, как и англичане, даже, может быть, со всеми оттенками; даже, может быть, любим его не меньше его соотечественников. А, однако, как типичен, своеобразен и национален Диккенс!» [iii]. Достоевский признавал благотворное влияние, которое оказывало на него диккенсовское творчество: «Никто меня так не успокаивает и не радует, как этот мировой писатель» [iv].
Л.Н. Толстой ценил Диккенса как писателя безошибочного нравственного чутья. Н.С. Лесков, шедший в литературе своим самобытным путём «против течений», также высоко оценивал «английского писателя с именем, с которым очень приятно ставить своё имя» [v], узнавал в нём родственную душу, был увлечён его творчеством. Русские писатели были внимательными читателями и знатоками произведений Диккенса, видели в нём своего союзника.
Читать далее
Sivaja_cobyla. Смех за кадром
Хелен Филдинг
«Бриджит Джонс без ума от мальчишки»
Как известно, женщины бывают «прелесть какие дурочки» и «ужас какие дуры». Судя по новому роману Хелен Филдинг о Бриджит Джонс, за прошедшие пятнадцать лет героиня успешно деградировала из первого состояния во второе. Хотя, можно ли это назвать деградацией? Бриджит просто совершенно не изменилась, несмотря на позднее замужество по большой любви, рождение в весьма «среднем» возрасте двоих детей и даже вдовство. Только вот то, что смотрелось для меня, как для читателя, мило и трогательно в девяносто восьмом, сейчас, увы, просто раздражает как тупой ситком, где гоготом за кадром мне указывают, когда положено засмеяться.
Читать далее
Татьяна Мажарова. Жан-Кристоф Гранже. «Кайкен»
Главный герой последней на данный момент переведенной книги Гранже — полицейский Оливье Пассан помешан на Японии, ее культуре и обычаях, женат на японке, устроил свой быт на японский манер. Немаловажно то, что Пассан вдохновлен идеальной, рафинированной Японией: культом самураев, традиционной философией, эстетикой, национальной музыкой — в общем, всем тем, что в современной высокотехнологичной стране восходящего солнца является разве что картинками на экспорт.
Жена Пассана постоянно подчеркивала, что его представления о ее родине неправдоподобны. Наоко вполне комфортно чувствовала себя в Европе и была не в восторге от того, что муж воспринимает ее в какой-то степени трофеем. Он даже как-то подарил ей тот самый кайкен, ориентируясь на многовековые традиции — противоречивый, надо сказать, по толкованию смыслов подарочек.
Читать далее
Литературная вселенная. Василий Аксенов. Непривычный американец
Сэлинджер в период службы в армии
источник
Вот передо мной книга, написанная Дж. Д. Сэлинджером, таинственным человеком из Соединенных Штатов, и переведенная Ритой Яковлевной Райт-Ковалевой, моей соседкой по дому на Второй Аэропортовской. Талант выдающегося писателя и талант переводчика, людей столь далеких друг от друга, соединились в небольшой книжке для новой, русской уже, жизни.
Повести и рассказы, вошедшие в эту книжку, в последние годы появлялись на страницах нашей периодики и вызывали чрезвычайно живой, чуть ли не трепетный интерес читателей. Дело тут, кажется, состоит в появлении перед нами нового американца, героя этих произведений – американца Дж. Д. Сэлинджера.
Читать далее
Переводы Елены Кузьминой. Мемуары Моби (окончание)
Окончание
Отрывки из интервью, июнь 2016, источник
Как возник замысел этой книги (мемуаров)?
Моби: Лет пять назад я был на вечеринке в Бруклине, и рассказывал там всякие истории о том, каким был Нью-Йорк в 80-е и 90-е годы. Многие из тех, кто был там и слышал мои рассказы, по-настоящему впечатлились – поскольку все они приехали в Нью-Йорк совсем недавно. И кто-то из них заметил: «Такие интересные рассказы, вам следовало бы их записывать». Это дало начало моей книге воспоминаний.
В название книги вынесено название одной из ваших песен, «Porcelain«, или были еще какие-то причины?
Моби: Ну, это одна из моих самых известных песен… Потом, фарфор – он такой белый и хрупкий, и я тоже белый и хрупкий. В книге случается рецидив: где-то посередине из трезвенника-христианина я превращаюсь в алкоголика, волочащегося за стриптизершами и часто блюющего во всяческие фаянсовые и фарфоровые унитазы. Так что, по-моему, это подходящее название для книги.
Читать далее