Елена Блонди. Дневники чтения. Джефф Нун «Брошенные машины»
Джефф Нун «Брошенные машины»
Нун выбрал самый непопулярный в популярной литературе вид апокалипсиса. И угадал.
Гибель цивилизации от шумовых помех, напрочь искажающих информацию. Всю информацию. Техногенный мир болен, отравлен, а лечатся сами люди, принимая капсулы, позволяющие им существовать в искаженном мире без логики и достоверности.
Читать далее
Jonny_begood. Винфрид Зебальд «Аустерлиц»
«Аустерлиц» Винфрида Зебальда называют одним из главных текстов нового тысячелетия. Чем он заслужил столь лестные оценки? Однозначно, не сюжетом. «Аустерлиц» – текст не мейнстримный, имеющий свою собственную природу. Иличевский сказал об этом произведении: «Зебальд в «Аустерлице», прежде всего, создает невиданный ранее способ рассказа, конкурирующий с визуальными формами искусства. В романе есть фотографии обсуждаемых объектов: Зебальд словно бы предоставляет читателю возможность убедиться самому в превосходстве его рассказа над визуальной реальностью». Что касается визуальных эффектов, то главного героя этого романа Аустерлица интересует, прежде всего, архитектура пенитенциарных учреждений, крепости и вокзалы. И это не случайно: подобные сооружения помогают герою самоидентифицироватся. Попадая на вокзал, с которого он уезжал еще ребенком, осматривая лагерь, в который попала его мать, Аустерлиц обретает утраченное время.
Читать далее
CAMERA KUNSTA. Летняя сессия интервью. Елена Блонди отвечает на вопросы Сергея Рока
Рок: Привет. Какое это уже по счету интервью? Я думаю, было бы интересно собрать все интервью (общую идею и линию) в одном месте и на этом примере рассмотреть, как движется жизнь. Это не хуже, чем делать постоянные фоторепортажи. Давай с этого и начнем. С времени. Давай что-нибудь вспомним – СИ, Глаз Наблюдателя, рецензии, ранний Книгозавр. Как ты думаешь, многое ли изменилось?
Елена: Привет.
Насчет, какое по счету, я даже затрудняюсь сказать, так мы давно знакомы и с самого начала отношения у нас именно литературные. А началось все с самиздата, да. Два основных момента я вспоминаю из тех времен, оба связаны с литературой и вопросами. Как я завела «Дневники сетевого ридера» и моя колонка в московской газете «Акция». И то и другое связано с основной мыслью: как бы показать читателям, что кроме бумажной литературы существует еще и самостоятельная сама себе литература, которая не напечатана, но которую можно читать. И в ней попадаются проза и стихи никак не меньшей ценности, а часто большей, чем активно рекламируемая изданная литература.
В колонке «Акции» я воспользовалась одним из первых наших интервью. Я задавала вопросы, на которые отвечал писатель Сергей Рок.
. Получилось, как надо. И первую твою фразу из материала я помню очень хорошо. «Было скучно, и мы решили написать роман».
Читать далее
В-Глаз от Елены Блонди. Рики и — Линда
О фильме Джонатана Деми «Рики и Флэш» (2015 г)
В аннотации к фильму пишут, мол, героиня Мерил Стрип оставила семью ради карьеры рок-звезды. Ну, такая формулировка еще оставляет место для уточнений, но в прочих анонсах Линду, которая взяла себе псевдоним Рики и стала фронтвумен группы «Флэш», называют именно рок-звездой, без вариантов.
Хотя фильм совсем не про это. Фильм о том, что жизнь почти прошла, а рок-звездой героиня не стала.
Читать далее
Книговерть Дмитрия Казакова. Isabel Allende “La ciudad de las bestias”
Изабель Альенде – автор очень известный, миллионер (по тиражам) с переводами на множество языков, живет в Чили.
Эта книга издавалась и у нас под названием «Город бестий», и оно не кажется мне удачным, ибо русское «бестия» имеет такие негативные коннотации, которых нет у испанского «la bestia», я бы перевел как «Город богов» или «Город забытых богов». Читать далее
Дженни Перова. Хроники чтения. Елена Долгопят «Родина», сборник
О том, что герои Елены Долгопят словно вышли из гоголевской «Шинели», не написал только ленивый — да она это и не скрывает, поскольку первый же рассказ и есть реминисценция той самой «Шинели».
Дальше в аннотации идет сравнение с молодым Пелевиным, но я его не читала — ни молодого, никакого.
У меня возникла ассоциация с Михаилом Булгаковым. Читать далее
Алла Новикова-Строганова. Где бьётся сердце Диккенса (окончание)
Алла Новикова-Строганова –
доктор филологических наук,
член Союза писателей России
город Орёл
Где бьётся сердце Диккенса
(в год 205-летия писателя)
(Рождественская песнь в прозе: святочный рассказ с привидениями
первое издание)
В начале 1840-х годов Диккенс сформулировал своё credo: «Я верю и намерен внушить людям веру в то, что на свете существует прекрасное; верю, невзирая на полное вырождение общества, нуждами которого пренебрегают и состояние которого, на первый взгляд, не охарактеризуешь иначе, чем страшной и внушающей ужас перифразой Писания: “Сказал Господь: да будет свет, и не было ничего”» [1]. Эта «вера в прекрасное», несмотря на «полное вырождение общества», питала проповеднический энтузиазм английского автора.
Читать далее
Алекс Громов, Ольга Шатохина. БЛИЖНИЕ И ДАЛЬНИЕ
…Они знают о книжках слишком много
Алекс Громов — руководитель жюри премии Terra Incognita и портала Terraart, автор ряда книг, опубликованных в России и Европе тиражом более 200 тысяч экземпляров, обозреватель «Озон-Гид», «Библио-Глобуса», журнала «Банки и деловой мир», лауреат премии им. Пикуля и премии литературного журнала «Москва».
Ольга Шатохина – автор романов, ведущая рубрики в «Российской газете» — «Книжные новинки с Ольгой Шатохиной».
Награждены Кульмскими крестами за возрождение и развитие исторических традиций отечественной литературы, почетными призами Генеральной дирекции международных книжных выставок и ярмарок «За верность книге», Карамзинскими крестами. Являются лауреатами Евразийской премии и премии «Сорок сороков».
ВЫБРАТЬ ЛУЧШЕЕ
В сборник включены произведения российских и зарубежных авторов в новом жанре — фантастика non-fiction — использующем элементы реальности для фиксирования грядущего.
Читать далее
Елена Коро. Опыты кантианства
С 293-м днем рождения, Иммануил Кант!
Опыты кантианства
Город Канта
(картинки бытия)
***
В городе Канта
мачты имен
окурены в дым
белым и голубым,
золотым-золотым
окаймлен тихий сплин
по крышам твоим,
по ним, по ним
трубочист, светел и чист,
свингует дымоходы имен
в чистый разум, в сон…
***
Genius loci лоцией в порт,
навигатором рек окрест,
видишь, плывет в дымке имен
Фридрих Вильгельм, курфюрст,
философской тропой
на встречу с тобой
элегантен и мил
Кант Иммануил.
Елена Коро
И дело даже не в Канте, как в мыслителе, каждый раз утверждающем место своего императива в мире, видящем себя в точке сборки, где он сам, видя, как императив, изменяя его, изменяет пространство-место и сам мир, собственно, как тем самым императив кантианской мысли каждый раз утверждается теперь, здесь.
Читать далее
Алла Новикова-Строганова. Где бьётся сердце Диккенса
Алла Новикова-Строганова –
доктор филологических наук,
член Союза писателей России
город Орёл
Где бьётся сердце Диккенса
(в год 205-летия писателя)
Великий английский романист Чарльз Диккенс (1812–1870), юбилей которого отмечается в этом году, – наиболее родственный по духу русской классике зарубежный писатель.
В России Диккенс стал известен уже с появления первых переводов в 1830-е годы, в «гоголевский период» развития русской литературы. Отечественная критика сразу обратила внимание на общность художественной манеры Н.В. Гоголя и Диккенса. Критик журнала «Москвитянин» С.П. Шевырёв, подчеркнув в английском авторе «талант свежий и национальный», одним из первых заметил, что «Диккенс имеет много сходства с Гоголем» [i]. Близкое родство талантов отразилось и в таких определениях христианского богослова, славянофила А.С. Хомякова: «Два родных брата», «Диккенс, меньшой брат нашего Гоголя» [ii].
Деятельная и могучая вера в Бога, умение видеть то, чего, как говорил Гоголь, «не зрят равнодушные очи», сближали Диккенса с русскими классиками. «Великим христианином» называл английского романиста великий русский писатель-христианин Ф.М. Достоевский. В «Дневнике писателя» (1873) он подчёркивал: «Между тем мы на русском языке понимаем Диккенса, я уверен, почти так же, как и англичане, даже, может быть, со всеми оттенками; даже, может быть, любим его не меньше его соотечественников. А, однако, как типичен, своеобразен и национален Диккенс!» [iii]. Достоевский признавал благотворное влияние, которое оказывало на него диккенсовское творчество: «Никто меня так не успокаивает и не радует, как этот мировой писатель» [iv].
Л.Н. Толстой ценил Диккенса как писателя безошибочного нравственного чутья. Н.С. Лесков, шедший в литературе своим самобытным путём «против течений», также высоко оценивал «английского писателя с именем, с которым очень приятно ставить своё имя» [v], узнавал в нём родственную душу, был увлечён его творчеством. Русские писатели были внимательными читателями и знатоками произведений Диккенса, видели в нём своего союзника.
Читать далее