(чтение Хомсы Тофта)

     — Очень хорошо, что вы являетесь ко мне с цветами. Все мужчины, высуня язык, бегают по Сухаревке и закупают муку и пшено. Своим возлюбленным они тоже тащат муку и пшено. Под кроватями из карельской березы, как трупы, лежат мешки.
     Она поставила астры в вазу. Ваза серебристая, высокая, формы — женской руки с обрубленной кистью.
     Под окнами проехала тяжелая грузовая машина. Сосредоточенные солдаты перевозили каких-то людей, похожих на поломанную старую дачную мебель.
     — Знаете, Ольга…
     Я коснулся ее пальцев.
     — …после нашего «социалистического» переворота я пришел к выводу, что русский народ не окончательно лишен юмора.
     Ольга подошла к округлому зеркалу в кружевах позолоченной рамы.
     — А как вы думаете, Владимир…
     Она взглянула в зеркало.
     — …может случиться, что в Москве нельзя будет достать французской краски для губ?
     Она взяла со столика золотой герленовский карандашик:
     — Как же тогда жить?
Далее…

     Человек зрелый – самодостаточен. Ему, зрелому человеку, плевать на то, каким его видят другие. Плевать на то, что о нем думают. Один мой знакомый православный батюшка говорил, благостно улыбаясь: «Что в том, красиво твое лицо или нет? Сам ты его без зеркала не увидишь, а до других тебе дела быть не должно». Человек зрелый, состоявшийся – живет собой и своим мнением о себе. «Я не рубль, чтобы всем нравиться», — роняет он между делом. «Будь собою нон-стоп», — поучает слоганом с разноцветного плаката. «Моя страна! Мой выбор! Мой президент!» — вещает с трибуны. Его, зрелого человека, пестовала европейская психология, бережно растило потребительское общество, вскармливали ньюэйджевые религии. Он живет с умом. Не полезет в драку, заступаясь за девчонку: сама ведь знала, с кем идет. Не даст нищему копейку: все равно пропьет, сволочь. Не подойдет на улице к раненому: раз в крови, значит – проходимец, порядочные люди не влипают в переделки. Зрелый человек смотрит телевизор, чтобы быть в курсе. Ходит в церковь, потому что – ну а вдруг там (значительный кивок) все же кто-то есть? Женится на умной, в любовницы ищет красивую. Копейка у него обязательно сбережет рубль, а рубль – евро. Дети у него, что называется, «пристроены» — на кафедру к зятьку, в отдел к куманьку, к дружбану финдиректором. Кстати, вот как раз из этих детей получаются отменные сволочи… Но пес с ними со всеми. Я сейчас о книге.
     «Фердидурка» Гомбровича – не для них, не для зрелых. Книга эта посвящается тем, кто понимает: мы живем на виду у человечества. Каждым поступком оставляем след в чужой душе. Любой жест, любой взгляд –моментальная фотография на сетчатке ближнего. И, казалось бы, в том беды нет: живи по совести, да будь хорошим человеком, а остальное приложится. Да только окружают-то нас те самые зрелые, с заскорузлыми, самодостаточными мозгами. И – никуда не денешься – имеют о нас свое подлое мнение. И отпечатываются наши поступки в грязи их душонок. «Ты будто рождаешься в тысяче меленьких душ!»
В общем, читайте книгу, там еще предисловие есть.

Это лишь отрывок из грандиозной подборки в «Снобе»
Все пиршество по ссылке внизу

В течение нескольких лет я с ослабевающим интересом наблюдала за тем, как люди превращают русский язык в его жалкое подобие. Тенденции сохраняются: по-прежнему, например, слово «координальный» употребляется в значении «кардинальный». А недавно тема координальности получила долгожданное развитие: появился горячо встреченный общественностью «серый координал». «Нелицеприятный» повсеместно употребляют в значении «неприятный». Всё те же трудности вызывают «несмотря» и «невзирая»: люди отказываются понимать, когда это пишется слитно, а когда раздельно. Та же история с «в виду» и «ввиду». Желающие сказать, что на них произвело большое впечатление что-то вкупе с чем-то, по-прежнему настаивают на том, что они находятся «в купе»; вся страна куда-то едет. «Вкратце», пережившее периоды «в крадце» и «вкраце», выродилось в блистательное чудовище «в крации» (впервые с ним столкнувшиеся наивно искали «крацию» в словарях). Наречия, конечно, всегда страдали. Многое вываливается на чьё-то несчастное лицо: проблемы в образовании — на лицо, факт супружеской измены — на лицо, дурные манеры — на лицо, кризис власти — на лицо, плохие дороги — на лицо, произвол начальства — на лицо, и так будет продолжаться, пока население не выучит наречие «налицо» (чего население делать явно не собирается). Люди упорно мучают неизвестную мне женщину-инвалида, действуя «в слепую», и играют с гранатами, когда пишут «быть на чеку» вместо «быть начеку», но никогда прежде они так не изощрялись. Без специальной подготовки и не догадаешься, что «не в домек» — это «невдомёк», а не в какой-то там домик.

Наталья Белюшина
Торжество абырвалга

Хомса кинул мне ссылку на эту новость, а заодно одарил формулировкой о разглаживании мозга.
Лена Колчак подарила эпиграф в виде свежеиспеченных пирашков
Просим любить и восхищаться. Теперь Шекспир вам не грозит, дорогие вы наши читатели!

шекспир смертельно архаичен
но счастлив офисный планктон
про мавра и других ромео
расскажут прозою для них

***

нет в мире повести печальней
от чтенья вильямовых пьес
вдруг мозг появится шекспира
давайте прозой перекласть

Елена Колчак

В рамках проекта (по разглаживанию мозга) британского издательства Hogarth популярные писатели современности перескажут пьесы Шекспира простым, всем доступным языком прозы. И не просто перескажут, а судя по формулировке The Guardian «им будет придано современное звучание»
Далее перечисляются имена авторов, которые возьмутся за улучшение классика.
Попытки что-то кому-то пересказать были всегда, наверное, это часть литературной деятельности, которая вполне устраивает тех, кто не может читать настоящее и тех, кто настоящего не умеет писать.
Главное, чтобы читателям все же оставили выбор и не забывали о приоритетах, а то вдруг через десяток лет те же привлеченные к адаптированному Шекспиру читатели выбьются в великие литературоведы и будут ставить двойки всем, кто считает подлинником пьесу, а не фильм База Лурмана с очаровательным Ромео Ди Каприо…

по материалам http://lenta.ru/news/2013/06/27/shakespeare/

«Побег из Шоушенка» для меня по тональности сильно отличается от обычных кинговских вещей. Он «светлее», он не ввергает читателя в состояние ужаса, нет никакой мистики. Обычная дерьмовая тюрьма строгого режима, обычные дерьмовые заключенные… И Энди — человек, который хочет выйти на свободу.
Читать далее →

продолжение; начало статьи здесь

«Кэррингтон любила рисовать людей… и было столько способов писать портреты, сколько было лиц».
Джейн Хилл, «Искусство Доры Кэррингтон».

Мастерство отбора актёров для фильма «Кэррингтон» было в том, чтобы схватить сущность людей в мире Доры: как сама художница позволяла себе вольности, трансформируя дух своих моделей в зависимости от своей техники, — так и кинопроизводители могли пользоваться свободой.
Но для начала, конечно, необходимо было найти переменчивую и живую Дору Кэррингтон. И только одна актриса, Эмма Томпсон, серьезно рассматривалась на эту роль. Кристофер Хэмптон (Christopher Hampton) называет это «абсолютно логическим выбором»; он хотел Томпсон на эту роль с самого первого дня, когда проект только начал обсуждаться с Майком Ньюэллом (Mike Newell) в качестве режиссера.
Читать далее →

Чего там скрывать, этот фильм (вернее, «киношку»: так я зову все образчики т.н. «недумательного», но чрезвычайно позитивного (для меня) жанра) я стала смотреть из-за Ивана Охлобыстина, личности неоднозначной, конечно, но несомненно харизматичной. Ничего не могу с собой поделать: мне всегда доставляют те «киношки», в которых он играет, а уж если сценарий его (расскажу еще, может быть, когда-нибудь про «ДаунХаус»), то вообще прелестно, ибо выходит произведение с явным отпечатком неповторимой харизмы Ивана. Читать далее →

Удивительно, насколько личность Сэлинджера привлекательна для исследователей. Казалось бы, после биографии, написанной Кеннетом Славенски (я писал об этой книгездесь, а ее 99 страницу в русском переводе можно почитать здесь), трудно что-либо добавить.Тем  не менее, Сэлинджер сам по себе, даже в отрыве от его творчества, настолько интересен как человек, что до сих пор находятся люди, способные работать над его биографией в течение восьми лет и за это время опросить более 150 человек, работавших с Сэлинджером, его друзей и близких.

Новая книга с названием “The Private War of J.D. Salinger“ выйдет в сентябре 2013 года в издательстве Simon & Schuster, ее авторы – David Shields и Shane Salerno. Они обработали всю собранную информацию таким образом, чтобы получилась этакая “изустная биография”, дополненная никогда не публиковавшимися снимками великого писателя.

Читать далее →

Этот фильм у многих рождает трепет, он без сомнений культовый и ни один читатель сообщества Другое Кино не будет бросать помидоры в пищущего рецензию на «Безумие». Однако я не знаю, как выразить чувства к этому фильму. Дело в том, что он мне сильно понравился за исключением того, что делает этот фильм фирменным шванкмайерским. Мне совсем не понравилась эта мясная анимация. Я вообще в анимации понимаю только детское, да и в детской не люблю пластилин. А уж всякое шизофреническое в анимации я совсем не понимаю.
Читать далее →

Привет, это я. Ты лучше меня знаешь, как же все достало. Родители, они вообще уже ничего не замечают. Эта противная сестра, Эрле, нужно еще раз сказать ей, что она дура. Хелле, а еще говорит, что она моя подруга, тоже мне, а заступается за брата. Стиан, это ты во всем виноват! Ты и еще раз ты, мог бы родиться не таким глупым. Что же делать…. Я осталась одна.
Читать далее →