Сетевая литература, она же сетература, существует, развивается и прогрессирует – это факт. Сетература уже давно перестала быть феноменом, с тех самых пор, как интернет плотно вошел в нашу повседневную жизнь, сетевая литература стала одним из наименее затратных и доступных видов творчества. Именно с акцентом на последние слова.
Литература и сетература как объекты рецензирования и критики с первого взгляда есть категории вроде как имеющие больше сходств, чем различий. Но это на первый взгляд. Если присмотреться…
Книгозавр поздравляет автора Александра Рыборецкого с днем рождения.
Как многие сетевики, Саша вполне взрослый человек с уже сложившейся жизнью и писательство для него — не основная профессия.
Потому в его рассказах — море. Настоящее. Такое, каким знают его моряки.
Картинку не вешаю, потому что прекрасное фото добавил Ulus.
Творческих успехов тебе, Саша, и хорошего настроения!
Есть среди живущих и ныне почивших гениальные авторы. Есть талантливые, есть посредственности, четко знающие где и когда надо вякнуть, чтобы это выглядело коньюктурно и достаточно комильфо. Есть плохие авторы — полные бездари, никому неизвестные при жизни, а теперь и позабытые вовсе.
А есть «худшие» авторы. Гении кривой стилистики, злодеи слова и палачи буквы. Таких на самом деле немного, и их титанический труд многим почитателям более ценен, чем скажем, изысканные словесные импровизации гениев. Вот, к примеру, любимая мною до слез, Наталия Патрацкая. Столп Самиздата, человек, принявший на свою голову такое количество помоев, что немудрено было бы и захлебнуться. Ан нет! Жива и пишет всем назло. И правильно! Наталья Патрацкая (и все ее аватары) — это вам не какая-нибудь Ясвета с пятнадцатью высшими педагогическими образованиями, это мощная энергия безвкусицы, на той самой грани, где начинается талант. Впрочем речь сейчас пойдет совсем о другом авторе, совершенно неизвестном русскому читателю. В конце 19 века в Великобритании проживал некий Уильям Топаз Макгоннагал, судя по второму имени человек со странными семейными традициями. Этот самый Уильям был поэт, даже так — ПОЭТ, или даже — Матерый Поэтище, и наиздавал старый добрый Уильям за собственный кошт аж 35 книжек со стихотворениями собственноручно нацарапанными. Чванливые британские снобы дружно навесили бравому Топазу ярлык «худшего поэта Великобритании» и тумаков еще, думаю, выписали некислых. Тогда с этим было попроще, написал херню — получай в рыло вместо сладких булок, а вместо гонорара — гонорею. И не один Уильям Топаз был в своем красном углу ринга, но красивое звание «худшего поэта» закрепилось именно за ним. Возможно, тому и были причины, сам я стихов Макгоннагала не читал, да и сомневаюсь, что когда-нибудь прочту, однако помнится мне, что в свое время творчество Лопе де Веги тоже называли не иначе как «ужасным» «безграмотным» и «аморальным». И ничего — «Собака на сене» очень даже изысканное на мой взгляд произведение. А вдруг через сто лет, когда человечество окончательно отупеет, а телевизоры станут имплантировать прямо в глаза, и передавать по ним одну рекламу и сериалы, Наталья Патрацкая станет самым издаваемым на аудионосителях автором? (книги тогда, я думаю, запретят под страхом смерти). Все может быть.
Ну это я отвлекся опять. Так вот — «самый худший поэт Великобритании» имеет своих почитателей и по сей день. Не верите? А зря. Сей факт был доказан буквально на днях, когда полное собрание удивительного Топаза было продано на аукционе за некислую сумму в 6,6 тысячи фунтов стерлингов. Что оказалось несколько дороже, чем подборки книг о Гарри Поттере, подписанных самой Роулинг. Так что очкастый волшебник и его литературная мама — пока еще просто серые посредственности и курят в сторонке. Куда им до «худших».
…Павла Крусанова. Благоразумно начала с рассказов, досыпанных в книжку с романом. Умно поступили издатели — к большому тексту приклеили несколько маленьких, чтоб мне стало понятно, а читать ли его — большой текст.
Первый рассказ убедительно потребовал «читай-читай!», правда в первой своей половине. Чем дальше, тем активнее вылезал оттуда Павич, плечами поводя и крусановское с себя стряхивая. Слегка Борхесом помахивая. Может еще кем махал, не скажу, всего не читала на свете. И не недостаток это, конечно. Что же делать, если они такие классные ребята. Недостаток у рассказа другой, я после сюда цитатку вставлю.
Второй рассказ был почти интересен и я его читала-читала — с почти интересом. Длинен и множествословен. Маленькая моя мысль висела надо мной черной тучкой «у-у-у-у, какие длинныя, умныя какия слова-а-а-а…».
Третий прочитанный заворожил бесконечностью предложений. Я так увлеклась, разыскивая точки и так радовалась, их находя, что как-то упускала сюжет…
Четвертый запомнился названием и последним предложением. Но он больше. Намного.
Читаю пятый. Как-то вот…
Самой интересно, буду ли читать роман?
ЗЫ. До чего же здорово брать книжки почитать, а не покупать их за деньги…
В Петербурге в возрасте 78 лет умер писатель, переводчик и публицист Юрий Сергеевич Рытхэу.
Я давно не перечитывала его книг. Все собиралась. Было интересно, как прочитаются сейчас «Время таяния снегов», «В Долине Маленьких Зайчиков», «Вэкэт и Агнес»… Да много еще что читала и перечитывала. Когда писала о Хэрриоте, недавно совсем, то упомянула Рытхэу, как автора убедительнейшего. Так и есть. Прочитанное очень давно, практически в детстве — всплывает в памяти часто, в разной связи. Позже был Рокуэлл Кент с его ледяной красотой севера. И именно потому что до него был Юрий Рытхэу, я схватилась за его книги и репродукции.
Только что перечитала рассказ Юрия Рытхэу «Числа Какота». И не стала открывать роман или повесть — потому что уже ничего не успею сегодня, буду читать, не отрываясь.