ЛитМузей. Правильные слова и «плавное течение времени» — интервью писателя Александра Уралова
Казалось бы, мимолётная вещь — газетная публикация, да ещё и не в самой центрально-супер-столичной прессе… Но! Снова перечитав интервью, в котором Елена Вяткина, главный редактор газеты «Озёрский Вестник» задаёт вопросы своему соотечественнику (и нашему литературному коллеге) писателю Александру Уралову, я убедилась в очередной раз, что слова словам рознь, и верно написанные, собранные в прекрасно сформулированные предложения, такие слова — не устаревают. А наоборот, снова и снова пробуждают интерес к книгам, которые состоялись. Сама я всегда говорю, это же счастье, что хорошие книги не черствеют и не скисают, действительно хорошая книга не теряет актуальности, живёт, пока вокруг неё с шорохом осыпается и улетает в небытие всякая злободневная шелуха, которая буквально утром казалась такой важной, животрепещущей, но вот поди ж — к обеду уже не трепещет.
Я могла бы ещё говорить, но это тема большая. А пока у нас есть возможность сравнить хорошую журналистику десятилетней давности с нынешней. И с новым интересом прочитать диалог литературных собеседников. (Елена Черкиа)
«ДОЛГИЙ ДОЗОР» АЛЕКСАНДРА УРАЛОВА
Читать далее
Алла Новикова-Строганова. Где бьётся сердце Диккенса (окончание)
Алла Новикова-Строганова –
доктор филологических наук,
член Союза писателей России
город Орёл
Где бьётся сердце Диккенса
(в год 205-летия писателя)
(Рождественская песнь в прозе: святочный рассказ с привидениями
первое издание)
В начале 1840-х годов Диккенс сформулировал своё credo: «Я верю и намерен внушить людям веру в то, что на свете существует прекрасное; верю, невзирая на полное вырождение общества, нуждами которого пренебрегают и состояние которого, на первый взгляд, не охарактеризуешь иначе, чем страшной и внушающей ужас перифразой Писания: “Сказал Господь: да будет свет, и не было ничего”» [1]. Эта «вера в прекрасное», несмотря на «полное вырождение общества», питала проповеднический энтузиазм английского автора.
Читать далее
Елена Коро. Опыты кантианства
С 293-м днем рождения, Иммануил Кант!
Опыты кантианства
Город Канта
(картинки бытия)
***
В городе Канта
мачты имен
окурены в дым
белым и голубым,
золотым-золотым
окаймлен тихий сплин
по крышам твоим,
по ним, по ним
трубочист, светел и чист,
свингует дымоходы имен
в чистый разум, в сон…
***
Genius loci лоцией в порт,
навигатором рек окрест,
видишь, плывет в дымке имен
Фридрих Вильгельм, курфюрст,
философской тропой
на встречу с тобой
элегантен и мил
Кант Иммануил.
Елена Коро
И дело даже не в Канте, как в мыслителе, каждый раз утверждающем место своего императива в мире, видящем себя в точке сборки, где он сам, видя, как императив, изменяя его, изменяет пространство-место и сам мир, собственно, как тем самым императив кантианской мысли каждый раз утверждается теперь, здесь.
Читать далее
Евгения Перова. День старинной книги. Совы, зайцы и улитки
Le Livre de la chasse, Paris ca. 1407. NY, Morgan, MS M. 1044, fol. fol 1v
http://www.pinterest.com/pin/3270036229
Читать далее
Альбом “Человек с книгой”
Лейбл Вильгельм Мария Хубертус
Три женщины в церкви
ЭКО-система. Книги, которые хотели дойти до нас во что бы то ни стало
Ж.-Ф. де Т.: Некоторые книги вам, по-видимому, приходилось выслеживать, и иногда с большим упорством — с целью пополнить собрание какого-нибудь автора или тематические коллекции. Либо же просто из любви к красивым вещам, либо потому, что какая-то конкретная книга что-то для вас значит. Не могли бы вы поделиться с нами какими-нибудь историями об этом кропотливом детективном труде?
Ж.-К. К.: По этому поводу могу рассказать вам, как лет десять назад я нанес визит директрисе Национального архива. А нужно сказать, во Франции — думаю, как и во всех странах, где есть архивы, — каждый день к зданию архива подъезжает грузовик и вывозит кучу старых документов, которые было решено уничтожить. Нужно же освобождать место для всего того, что поступает в архив ежедневно. Здесь тоже что-то приходится уничтожать, тоже нужно что-то отсеивать, таков закон жизни.
Иногда, пока грузовик не приехал, к архиву пропускают тех, кого называют «papiéristes», — любителей старых бумаг, нотариальных актов, брачных договоров, — они приходят и бесплатно копаются в том, что ждет уничтожения. И вот эта директриса рассказывает мне, что однажды она приходит на работу, а ей навстречу выезжает один из таких грузовиков. Мне очень нравится словосочетание «наметанный глаз». Глаз, который научился видеть, глаз, ожидающий что-то увидеть. Директриса отходит в сторону, пропуская грузовик, и вдруг замечает торчащий из огромного тюка кусок пожелтевшей бумаги. Она немедленно останавливает грузовик, просит открыть тюк и находит там одну из редких известных нам афиш «Блистательного театра»[210] Мольера — тех времен, когда он еще ездил по провинциям! Как туда могла попасть эта афиша? И почему ее отправили на кремацию? Сколько ценных документов, редких книг были уничтожены просто по рассеянности, по недосмотру, по небрежности? Людская небрежность нанесла книгам, быть может, больший ущерб, чем те, кто уничтожал их сознательно.
Читать далее
Альбом “Человек с книгой”
Аньоло Бронзино. Портрет Лауры Баттифери
ЛитМузей. Лидия Винничук. ВОСПИТАНИЕ И ОБРАЗОВАНИЕ В РИМЕ
Лидия Винничук «Люди, нравы и обычаи Древней Греции и Рима», отрывок из книги
Ведь беспочвенны жалобы, будто лишь немногим дана способность к познанию, большинство же, мол, из-за неразвитости ума напрасно теряет время и труды. Напротив: немало найдешь ты и легких на соображение, и скорых на учение. Ибо это от природы присуще человеку, и как птицы рождаются для полета, кони для бега, а дикие звери — чтобы быть свирепыми, так нам свойственны усердие и острота ума… Появление тупых и непонятливых не меньше противоречит природе, как явление телесных уродств и всяких чудищ; но их очень мало.
Квинтилиан. Воспитание оратора, I, 1, 1—2
По мнению Плутарха, в Риме совместное, коллективное обучение началось в середине III в. до н. э., когда там открыл свою школу Спурий Карвилий (Плутарх. Римские вопросы, 59). Нет, однако, сомнений, что групповое обучение существовало в Риме уже значительно раньше. Это подтверждают и сообщения Тита Ливия.
Как мальчики, так и девочки начинали учиться в семь лет. Девочки из богатых семей — дома, под руководством матери, мальчики имели своего домашнего учителя, а те, кто происходил из семей менее состоятельных, посещали школу. Школы эти были частными, содержали их чаще всего греки-вольноотпущенники. Мальчики, ходившие в школу, были под постоянной опекой воспитателя-педагога: он сопровождал их на занятия, а дома исполнял роль воспитателя и учителя одновременно. Квинтилиан предъявляет к педагогам серьезные требования: прежде всего они должны иметь соответствующее образование, а если у них его нет, то отдавать себе отчет в этом. «Нет ничего хуже людей, мало продвинувшихся в науке дальше начальных сведений, а уже преисполненных ложной уверенности, будто они ученые!»
Бронзовая счетная доска. I в. н. э.
ЛитМузей. Лидия Винничук. Философы-учителя в древнегреческом образовании
Первые философы, ионийские мыслители, не были учителями или лекторами. Лишь в VI в. до н. э. Анаксимандр, а за ним Анаксимен пытались делиться своими знаниями.
В Италии, в Элее, возникла элейская школа, с которой связаны имена Ксенофана из Колофона и Парменида (VI–V вв. до н. э.); как о формально организованном институте можно говорить о школе Пифагора. Школы эти, однако, развивали свою деятельность вне пределов Греции в собственном смысле слова.
Читать далее