Многие мои «френды», претендующие на позиции интеллектуалов (или именующие себя «русскими интеллигентами» в противопоставление советским интеллигентам), любят возвеличивать русскую культуру и закидывать вторичным продуктом культуру советскую. Типа, «настоящий русский интеллигент должен русскую, сиречь дореволюционную, культуру хвалить, а советскую, она же послереволюционная, хаять, ибо Великая Русская Культура была частью мировой (европоцентричной) культуры и на неё народы мира взирали с превеликим уважением, а советская была прислужницей жыдобольшевиков-масонов».
Читать далее →

И. Грекова
«Перелом»

Из всей книги сейчас больше всего зацепил вопрос, которым терзается главная героиня-врач: этично ли сообщать неизлечимому больному, что его час близок? Или доктор должен сохранять бодрый вид, поддерживая в пациенте надежду на излечение? Да и вообще надо ли сообщать человеку его диагноз, или лучше колоть «то, что надо колоть», и лечить «от чего надо»?
Читать далее →

Этот фильм Ганса-Ульрих Шлюмпфа о или, вернее, касательно Альфреда Фернана Арманда Шультесса не просто воспроизводит факты, как делают обычно документальные фильмы. Он не документирует – он сам является документом; он — факт, который сливается с другими описанными фактами, воплощает их, относится и принадлежит к ним. С первого момента его создания, фильм стал неотъемлемой частью Шультессианума (Schulthessianum).
Редчайшая удача для неигрового кино, для медиа, — служить подлинным фондом, хранилищем памяти, — не только описывая прошлое, но и оберегая его.

Шлюмпф не просто живописует Шультесса – он даёт ему жизнь. То, что снял автор фильма, не было достоянием публики – на самом деле, это была противоположность публичности, – нечто, оберегаемое Шультессом только для себя, — и исчезнувшее из сознания, использования и памяти тех, кто продолжает жить после его смерти.

Так произошло бы с Армандом Шультессом, если бы фильм Шлюмпфа потерялся или не был снят: словно такого человека никогда не существовало, словно вместе с его наследием и сам он был отправлен на свалку.
Читать далее →

…Сюжет там очень несложный. Драйвер – главный герой – влюбляется в девушку, она замужем и с ребенком. Её муж задолжал бандитам, которые, если тот не заплатит, угрожают убить и девушку, и ребенка. Драйвер вначале хочет уладить дело, помогая мужу отработать долг. Но ничего не получается, и почти все герои фильма гибнут. Всё. На таком сюжете далеко не выедешь. Чтобы из простой истории получился хороший фильм, надо сделать очень хорошую режиссуру, набрать классных актеров и найти талантливого оператора. Николас Рефн – это режиссер – взял на главные роли молодых, нераскрученных Райана Гослинга и Кэри Маллиган. Весьма рискованный шаг. Правда, оператором стал сам Ньютон Сигел, искусный и модный создатель «людей икс», «суперменов» и прочего кассового шлака. И злодей в фильме – не абы кто, а великий и ужасный Рон Перлман. Но скупая, едва ли не аутичная игра Гослинга – это игра ва-банк, ставка на особую часть аудитории.
Читать далее →

Попался мне двухсерийный фильм по пьесе Островского, 2008 года. Я признаюсь, что люблю экранизации русской классики куда больше других отечественных кино- и телепроизведений, мне кажется, что большинство их них, особенно старые, вполне отвечают букве и смыслу литературных первоисточников, а часто и в чем-то удачно дополняют. И этот фильм оказался очень приятным, несмотря на некоторые огрехи.

Читать далее →

Читать далее →

http://jonny-begood.livejournal.com/59603.html

Ирина Головкина (Римская-Корсакова)
«Побеждённые»

Я училась в советской школе и даже в университете еще сдавала историю партии и диамат, так что неизбежность победы коммунизма и идеалы революции мне внушались по полной программе. Но надо сказать, что они как-то особо не давили, воспринимаясь детско-юношеским сознанием как неизбежный фон, как некоторая данность, с которой глупо спорить, но и обращать на нее внимание не всегда обязательно, ведь вокруг столько всего более интересного. Нужно прочесть что-то по программе про героических революционеров – пожалуйста, прочту через страничку, ведь куда интереснее потом взяться за сказочную повесть, а позже – за роман о любви. Но вот при чтении некоторых программных вещей даже мой незрелый рассудок задавался вопросом. Как? Как можно было сотворить революцию в почти аграрном, совершенно необъятном по территории государстве, без средств массовой информации, при полной идеологической отсталости большей части населения? Как строй встал и как продержался? Чем? Надо сказать, этот вопрос меня цепляет до сих пор. Поэтому иногда я возвращаюсь к литературе, где описаны те дикие годы полные неразберихи, хаоса и кровавого террора. Медленно, но картина как-то проясняется.
Читать далее →

Читать далее →