Можете процитировать любимые строки в комментариях, а мы после повесим каждый портрет отдельно, уже с цитатой.
Henry Miller, 1946
Sylvia Plath, 1951
Читать далее
Можете процитировать любимые строки в комментариях, а мы после повесим каждый портрет отдельно, уже с цитатой.
Henry Miller, 1946
Sylvia Plath, 1951
Читать далее
Поэт Михаил Рахунов, автор одного из переводов, и не только его, а целой подборки стихотворений Сары Тисдейл, вошедшей в книгу «Реки, текущие к морю» (издательство Водолей, 2011), 23 апреля в доме РУССКОГО ЗАРУБЕЖЬЯ ИМЕНИ Солженицына будет одним из участников вечера современных переводчиков.
Вечер ведет Евгений Витковский.
Михаил пригласил читателей портала на вечер и мы будем очень рады, если кто-то сумеет выбраться туда (а после рассказать нам, как прекрасно все было).
Ссылки по теме:
Михаил Рахунов — статья в википедии
Заметки о литературе и искусстве
Перевод Михаила Визеля, Анастасии Миролюбовой
На Туринском книжном салоне среди различных интеллектуалов был проведен опрос, чтобы выяснить: какие книги они никогда не читали? Как и можно было ожидать, ответы сильно разнились, но, похоже, ложного стыда никто из опрошенных не испытывал. Выяснилось, что одни не читали Пруста, другие — Аристотеля, третьи даже Гюго и Толстого или Вирджинию Вулф, а один почтенный библеист признался, что никогда не читал полностью, от начала до конца, «Сумму теологии» Фомы Аквинского, — что более чем естественно, ведь сочинения такого рода внимательно читают от первой до последней страницы лишь те, кто готовит их научные издания. Некоторые не проявляли сожалений по поводу непрочитанного Джойса, другие заявляли, что никогда не читали Библию (не осознавая, что подобные лакуны их не выделяют, а наоборот, нивелируют). Политический обозреватель Джорджо Бокка утверждал, что бросил после нескольких страниц и мой последний роман[227], и «Дон Кихота», и я, конечно, чрезмерно польщен таким незаслуженным соседством. С другой стороны, слишком много читать, как сам Дон Кихот, приводит к разжижению мозга.
Читать далее
Алоис Небель и его призраки, 2011
Майгулль Аксельссон
Апрельская ведьма
«Иностранка» 2002 г.
После прочтения «Я, которой не было», не думала, что вернусь к творчеству Майгулль Аксельссон. Слишком уж в романе все было социально-направленно, по-журналистски. Возникало ощущение, что каждый герой выведен автором только для того, чтобы ярко представить ту или иную общественную проблему. Мотив раздвоения личности, который обычно так привлекает меня, оказался весьма невнятен. Две стороны одной героини разошлись лишь однажды, да и то только затем, чтобы более отчетливо обнажить очередную народную беду. Впрочем, речь здесь не об активной жизненной позиции автора, а о другом романе Аксельссон «Апрельская ведьма».
Читать далее
Пожалуй, это самое интересное из того, что появилось этим летом. Это не просто пара детских книг, это маленькое издательство с вполне определенной концепцией.
Читатель его — тот, кто книжки не только читает, но и грызет!
Скажу честно, я не фанат детских потешек и народного творчества, то ли перечитала, то ли мало на рынке книг хорошего качества, но с таким содержанием. Но когда я увидела «Баю-бай», мое материнское сердце дрогнуло, я не могу лишить такой красоты ни одного своего ребенка.
Эта книга — союз шрифта и иллюстраций, эта колыбельная песня дремы — нотка за ноткой, буква за буквой, звезда за звездой.
Читать далее
(чтение Елены Николаевой)
Холода, бывало, уйдут еще не слишком далеко, и поэтому какая-то настороженность не покидает мира, но уже чисто и сухо. И среди этой прибранности природы – пока что только двора, где я провожу каникулы, – приближается Пасха.
Еще несколько дней, и поперек постелей лягут толстые башни только что выпеченных куличей, прикосновение к которым напоминает ладоням прикосновение к песку; еще несколько дней, и в доме появятся гиацинты…
Мы – католики, так что это не совсем наша Пасха; наша Пасха в Варшаве, в Париже, в Риме. Тем не менее у нас есть костел, и восковая кровь на челе Христа, и то нарушение как порядка дня, так и порядка души, которые свойственны этому празднику. Однако хозяева положения, конечно, православные. У них колокола с их гигантскими лопающимися пузырями звука, у них разноцветные яйца, у них христосование… У них солдаты в черных с красными погонами мундирах и горничные с белоснежными платочками в руке, у них Куликово поле со зверинцем. Впрочем, Куликово поле принадлежит всем.
На Ланжероне был спуск к морю не только по дороге, можно было сбежать и обрывами.
Они густо поросли бурьяном, эти обрывы, были засыпаны отбросами, на них спали внезапно выскакивавшие на вас опасные собаки. Тем не менее обрывы вели к морю, которое тут же, буквально за разбитым ящиком, строило свои громыхающие кубы, параллелограммы, свои треки, палатки – в сверкающей бирюзе и иногда в таких длинных лучах, что некоторые, появляясь на сотую долю секунды, заставляли вас вскрикивать.
Читать далее
Отрывки из романа
De fattiga i lodz
Автор: Стив Сем-Сандберг
Переводчик: Елена Тепляшина (Николаева)
Издательство: Астрель, Corpus
2011 г.
…
Была и другая история — но ее председатель рассказывал далеко не так охотно.
Городок Илино, в котором он вырос, стоял на реке Ловать, возле Великих Лук, где потом во время войны шли жестокие бои. Городок тогда состоял большей частью из маленьких, шатких, лепившихся друг к другу деревянных домиков. Между домами на невысоких насыпях, разбухавших весной, когда начинались дожди и разливалась река, в бесформенные пласты густой грязи, выращивали овощи. В городке жили в основном еврейские семьи; они торговали мануфактурой и бакалеей, которые привозили на фурах из Вильно и Витебска по льду, когда река замерзала. Край был бедным, синагога с двумя крепкими колоннами смотрелась восточным дворцом; все деревянное.
Читать далее