Лучше, чем написала Юля, я не напишу. Но на книгу я все же соблазнилась. И даже не потому, что мне слишком симпатичен сюжет, все же это классическая история — правда, обычно, спасают нерадивого братца, вспомним хотя бы Снежную королеву и Гусей-лебедей, а тут на поиски пропавшей сестры, отправляется брат. Он переживает, как и за Милочку, так и за маму, любимую маму, которая не находит себе места. Ну, а дальше набор приключений. Стандарт.
Я купилась даже не на исполнение, книг со странноватыми глубоко авторскими иллюстрациями у меня достаточно.
Читать далее →

Почти до трех часов Мэри Джейн искала дом Элоизы. И когда та вышла ей навстречу к въезду, Мэри Джейн объяснила, что все шло отлично, что она помнила дорогу совершенно точно, пока не свернула с Меррик-Паркуэй.
— Не Меррик, а Меррит, деточка! — сказала Элоиза и тут же напомнила Мэри Джейн, что она уже дважды приезжала к ней сюда, но Мэри Джейн что-то невнятно простонала насчет салфеток и бросилась к своей машине. Элоиза подняла воротник верблюжьего пальто, повернулась спиной к ветру и осталась ждать. Мэри Джейн тут же возвратилась, вытирая лицо бумажной салфеточкой, но это не помогало — вид у нее все равно был какой-то растрепанный, даже грязный. Элоиза весело сообщила, что завтрак сгорел к чертям — и сладкое мясо, и все вообще, — но оказалось, что Мэри Джейн уже перекусила по дороге. Они пошли к дому, и Элоиза поинтересовалась, почему у Мэри Джейн сегодня выходной. Мэри Джейн сказала, что у нее вовсе не весь день выходной, просто у мистера Вейнбурга грыжа и он сидит дома, в Ларчмонте, а ее дело — возить ему вечером почту и писать под диктовку письма.
Читать далее →

По телефону из Корниша, штат Нью-Хэмпшир, где он живет [с 1953 года — прим. автора блога], господин Сэлинджер сказал:
«В том, чтобы не публиковаться, есть удивительный мир и покой. Спокойствие. Тишина. Опубликование – это ужасное вмешательство в мою приватность. Я люблю писать. Но пишу только для себя, для собственного удовольствия».

Причиной, заставившей писателя заговорить этим холодным, дождливым и ветреным вечером, стало то, что, по его мнению, является наиболее жестоким нарушением его частного пространства: публикация «Полного собрания коротких рассказов Дж. Д. Сэлинджера», том 1 и 2. («The Complete Uncollected Short Stories of J. D. Salinger, Vols. 1 and 2»).
Читать далее →

Отрывок из книги Умберто Эко “Картонки Минервы. Заметки на спичечных коробках”
Перевод Михаила Визеля, Анастасии Миролюбовой

Недавно я болтал с одним другом-писателем, который был несколько смущен, вернувшись с конгресса, где говорили о гипертексте. Гипертекст — это такая чертовщина, которая позволяет компьютерному пользователю «перемещаться» (как это называется) по всему тексту, сравнивая одновременно несколько фрагментов, устанавливая соответствия между различными местами, самостоятельно изыскивая пересечения, аллюзии, связи… Это чрезвычайно полезно для множества вещей, в первую очередь в учебных и справочных материалах, но дело в том, что мой друг слышал также и разговоры о деятельности литературной.
Читать далее →

Писателями не рождаются. Писателями становятся. Отныне и по приговору суда.

Если врач совершает преступление, заключающееся в сокрытии важной информации о последствиях приема лекарства, он идет под суд. Но если к тому же он имеет диплом Гарварда по английской литературе, то, помимо 5000 долларов штрафа и двух лет в тюрьме он может получить весьма необычное наказание: написать роман объемом в 75 тысяч слов.

Читать далее →

Нашему проекту давали от силы год. Узкоспециализированный проект. Проект с особыми требованиями к авторам, к читателям. Проект «не для всех».

Когда-то мне говорили, что подобный подход к посетителям обречен. Юзеру не интересна литература как таковая. Ему интересна окололитературная тусовка, движуха. Политика, скандалы, премии, количество мопсов у популярных писательниц и стоимость солнцезащитных очков популярных писателей. Интересны скоропостижные книжки в мягких переплетах и популярная у людей с гарантировано другой ментальностью пропаганда тотального развития командных и потребительских рефлексов.
С радостью понимаю, что мы не такие. И все что мы предлагали в течение этих семи лет – это тщательно отобранные материалы о книгах. Возможно, мы действительно отпугнули массового посетителя, возможно планка, поднятая нами, действительно для кого-то высока.
Но здесь мы непоколебимы. Приходите к нам. Читайте с нами только лучшее. Умнейте с нами. Смейтесь с нами. Плачьте с нами. Будьте собой, забейте на попсу. Только настоящая литература, только хардкор!
Всегда с вами. Ваш Великий и Ужасный.

Когда нам исполнилось три, мы подвели первые итоги и было нам гордо и немного удивительно, надо же — три года, а мы живы и более чем здоровы, продолжая писать только о литературе и чтении.

Когда нам исполнилось пять, мы с шумом и грохотом праздновали несколько дней, приглашая авторов читать стихи и прозу, стоя на ТАБУРЕТКЕ.

А сегодня нам… тут мнения расходятся… Я насчитала шесть лет, а бессменный админ накидывает нам еще год. Так что, то ли шесть, то ли семь ))) Это важно? По сравнению с долголетием текстов, о которых мы говорим — совершенно неважно.

Мы существуем в пространстве новых технологий. И используем их. Для чтения. За несколько лет работы портала прошли и канули в лету унылые пророчества о ненужности настоящей литературы, да впору писать картину о том, как все сбрасывают и сбрасывают Пушкина иже с ним с очередного корабля современности. Туда же, в сторону леты, убрела череда авторов с лозунгом, что литература это бизнес, в котором главное — заработки.

А мы все читаем. И говорим о вечном. О настоящем. О том, что трогает сердце и остается в душе человеческой. Потому что, пока мы человеки — так и будет. Наверное, это и есть нехитрый секрет того, что портал не просто жив, а продолжает интересовать читателя. Секрет того, что с нами остались люди, которые начинали, к нам возвращаются те, которые ушли, и у нас появляются новые прекрасные друзья.

Книга — это Книга. Неважно, на бумаге читаете вы ее или на экране очередного супер-пупер-гаджета.

Человек это — Человек. Неважно, какой ушат мутных новостей вываливают на нас очередные власть предержащие.

А там, где есть Книга и Человек, там — Литература.

Ах, да, несмотря на пафос, в который меня занесло, все это еще и удивительно весело, интересно, и постоянно доказывает — мир огромен и интересен.

ВСЕХ ЧИТАЮЩИХ С НАШИМ ДНЕМ РОЖДЕНИЯ!

Перевод со шведского Анатолия Кудрявицкого.
Публикуется с разрешения переводчика.

НЕСУЩАЯ ЩИТ

Мне снились мечи в эту ночь.
Мне снился бой в эту ночь.
Чтобы тебе помочь,
я рядом сражалась всю ночь.

В руке твоей молний букет,
титаны пали к ногам.
Не побежденный никем,
ты пел и дерзил врагам.

Мне снилась кровь в эту ночь.
Мне снилась смерть в эту ночь.
Сквозь страшную рану прочь
мой дух отлетел в эту ночь.

Я пала. Ты шел вперед.
Не заметил ты боль мою.
Клич был громок, и прочен щит —
ты первый в блестящем строю.

Мне снился огонь в эту ночь.
Мне снились цветы в эту ночь.
Мне смерть легка была очень.
Вот что снилось мне в эту ночь.
Читать далее →

(чтение Елены Колчак)

Глава 1. СКЛОЧНАЯ ШКОЛА.

Этой весной у меня наступила пора любви. Я совсем юный. Мне сорок лет. Когда в сорок лет человек вдруг решает, что наступила пора любви и весь переполнен желанием всучить кому-нибудь пылающее сердце, это означает, что какие-то жизненные неудачи, крах, может быть, вытряхнули его из нормы.
Нет. Личной неудачи у меня не было. Просто потому, что личные неудачи предполагают личную жизнь. А личной жизни у меня не было. Поэтому по личной части у меня все в порядке. Я удачник. Я миновал все личные конфликты эпохи. У меня не было конфликтов с женой, которая бы стремилась к яркой жизни, потому что жены у меня не было, а яркая жизнь была. По крайней мере на мой вкус, может быть, несколько субъективный. Рос я хотя и в эпоху легких разводов тридцатых годов, однако нашей семье не дали развалиться добрые люди и мои родители, которые тоже были добрыми людьми. У меня не было склок с теперешним молодым поколением, которое годится мне в сыновья.
Читать далее →