Борис — личность одиозная и сакраментальная (список эпитетов можно продолжить, главное,чтоб повеличественнее и с интригой). Поэт, лингвист и народный филолог, основатель философского направления стрючкизма как способа защиты семантики слова в условиях высушивания парадигматических связей. (подробнее тут)

Время от времени он появляется на страницах нашего портала, да просто так, чтоб всех встряхнуть, и каждый раз я думаю, прочитывая новые поэтические сроки народного поэта — наверное, литературный вечер, где суровый Борис сам декламирует свои суровые стихи — то еще зрелище, полное чистого удовольствия.
Но пока приходится удовлетворяться (довольствоваться?) тем, что есть. А есть — новая поэма Бориса Суросевова под многозначительным названием «Бубочник».

Далеко

Учение, развивая тему круга,
Наматывая концепцию коллайдера
На все, на что можно наматывать,
О сущностях далей
Так же слепы в ощущеньях
Как трезвенник в рассуждениях о винах,
Красных, белых иль желтых.

Осенний стих

Нельзя сказать – лежу,
Ведь заяц не лежит.
Он снежен и прекрасен.
Пойти, сожрать.
Нет здесь пути иного.
Сожрать, мечтать.
Сожрать, мечтать.
Читать далее →

ОБЕТОВАННАЯ

Сорвался хамсин, беспощадный загадочный зверь
Всадники армагеддона сеют мельчайший песок
Засыпая глаза колкой пылью пустынь аравийских
Забивая ноздри и горло злобой джиннов востока.

Липкий наждак твоей кожи скоро поднимет барханы,
Треснет лепёшкой иссохшей
Прольётся маслом олив
Это святая земля
Обетованная сладость
Пункт назначенья
Конечная станция
Всем выходить из вагонов.

Архангел встречает гостей
Привет, говорит Джебраил
Вы прибыли вовремя, будет диктант
Сто четырнадцать сур
Писать только кровью
Не важно, своей ли, чужой
На красном арабском песке
Торопитесь, у нас ограничено время
Хамсин засыпет песчаным покровом следы
Всех, кто не уложился в регламент.

Читать далее →

Когда читаешь хорошие стихи, а особенно, когда они очень и очень хорошие, приходит искушение, говоря о них — подпеть, написать что-то тоже вразлет, тоже поэтическое, и дело даже не в том, что хочется сознательно или подсознательно сказать читателям, смотрите, я тоже умею, со словами-то. А в том, что хорошие стихи гармонизируют мироздание, заставляют его звучать, как надо, и читатель это звучание слышит. И читатель с хорошим читательским слухом желает зазвучать тоже, просто так, чтоб мелодия была и подольше не кончалась.
То есть, это достоинство тех стихов, что вынуждают к изменению речи, и стихи Артура Кальмейера именно таковы. Но я не буду токовать, потому что сейчас цель все-таки другая. Оставим мироздание в покое и сначала познакомимся со стихами и автором.
Читать далее →

Это роман стал событием не только в Норвегии. В 2007 году он включен в десятку лучших книг по версии «The New YorkTimes Book Review», и по сей день «Пора уводить коней» остается одним из самых продаваемых норвежских романов во всем мире. Секрет его успеха раскрыть не так уж и сложно. Во-первых, Петтерсон блестящий стилист. Его слог завораживает, язык романа в меру описателен и лишен экспериментов, непонятных неискушенному читателю. Во-вторых, он пишет о жизни просто, но вместе с тем глубоко.
В большой степени поспособствовала успеху и композиция романа. Ретроспективные главы, повествующие о юности главного героя, чередуются с бытописанием его жизни в преклонном возрасте. Причем, главы о размеренной отшельнической жизни старика в деревне не менее интересны, чем драматичное сюжетообразующее повествование о его юности. Основной конфликт романа прост и вечен, как сама жизнь: двое мужчин, каждый из которых имеет свою семью и детей, любят одну женщину. Однако, от этого роман не превращается в банальную мелодраму. Лето, проведенное в деревне и последующий уход отца из семьи – события, которые становятся для Тронда Сандера отправной точкой в познании самого себя. Счастье от сельского уединения, тяжелой работы в тандеме с отцом, становится для Тронда недолгим. Вернувшись в город, он понимает, что больше может не увидеть отца. Кажется, что он готов пережить потерю любимого человека, ведь главное, что он усвоил за лето – «ты сам решаешь, когда тебе станет больно». Отец заранее готовит сына к тому, что произойдет. Но личная драма, пережитая в юности, не проходит бесследно. В старости Тронда преследует мысль о том, что он проживает чужую судьбу. Он многое понимает, увидев себя и бывшую жену во сне: Читать далее →

Я иногда не успеваю сказать о важном, потому что с утра у меня слова, и вечером слова и ночью тоже, так что от клавиатуры ухожу подальше (в поля), чтоб перерывы делать настоящие. А сказать надо-надо.
Есть люди, с которыми я разговариваю о литературе, по-настоящему, их можно по пальцам пересчитать, и вот чем горжусь, пальцев одной руки не хватит, этих людей побольше будет. Так вот, Лена Коро, которая приезжала недавно буквально на пару дней, это один из постоянных моих прекрасных собеседников на литературные темы. Лена знает в сто раз больше меня о писателях и литературе, у нее быстрый и очень метко направленный ум, она сразу понимает, куда именно я хочу поговорить, и бывает, достает из еще несказанного — верное. Как хамелеон, щелк языком, и вот она — муха издалека (Лена, прости, так увидела))). И не обязательно ее мысли совпадают с моими, мы и поспорить можем, но, кстати, спорим крайне редко, а чаще довольно эмоционально громоздим, тут же разбираем, тут же наводим порядок, и — достраиваем картину мира, делая ее устойчивее и шире. Отходим, любуясь (эдакие литературные домохозяйки).
Читать далее →

Delphin Enjolras. Portrait of an Elegant Lady Reading

Лидия Винничук «Люди, нравы и обычаи Древней Греции и Рима», отрывок из книги

В V в. до н. э., в период Пелопоннесской войны, афиняне уже могли гордиться тем, что среди них нет ни одного неграмотного. И хотя формально организованных школ не было и каждый воспитывал детей, как хотел, — об этом-то и говорит Аристотель, — однако обучение приняло уже формы коллективные. Дети объединялись в группы под руководством преподавателя, и таким образом начинала складываться школа. В Греции программа обучения охватывала и приравнивала друг к другу воспитание интеллектуальное, музыкальное и физическое. Это было связано с особенностями самой греческой культуры, в которой воспитание понималось как неразрывное единство «гимнастического» и «мусического», как развитие физическое и умственное одновременно. Синтезом этих двух элементов должно было стать классическое равновесие тела и духа, прославленный идеал «калокагатии» — красоты и добра, слитых в человеке воедино.
Читать далее →

«Первая любовь»
Вероник Олми

Конечно, от романа, на обложке которого изображена блондинка за рулем открытого автомобиля, лихо закладывающая вираж на живописной горной дороге, вряд ли кто-то будет ожидать глубокой философичности. Да еще и название вполне мелодраматическое – «Первая любовь», и автор – француженка, и серия издания – «О чем говорят женщины». А в аннотации – пикантные слова о героине, бросившей мужа в день серебряной свадьбы, чтобы откликнуться на зов своей первой любви. Весь этот внешний антураж уже формирует определенные читательские ожидания, которые в двух словах сведутся в лучшем случае к «романтической истории», нейтрально к «дамскому чтению», а в худшем – к «слезливому романчику». И уж точно никто не подумает, что в таком легкомысленном одеянии можно получить на руки мудрую притчу. Думаю, что именно от несоответствия ожиданий и сути роман Вероник Олми и получил столь низкие оценки у рецензентов.
Читать далее →

Interstellar (2014, США, Великобритания)

О технических и логических нестыковках в этом фильме, пожалуй, не написал только ленивый. Поэтому не буду повторяться, хотя меня, кроме прочего, возмутило отсутствие аппарата МРТ – людей на планете немного, а значит, здравоохранение должно быть одной из приоритетных отраслей. Ну и совершенно непонятно перед угрозой голода отсутствие попыток синтезировать пищу – инженеров-то обучают, причем не абы каких, а из самых-самых умных и одаренных граждан! Но все это на самом деле мелочи, и если авторам хотелось именно таким образом нагнетать обстановку для обострения социальных и психологических конфликтов – пусть. Но «пусть» только в том случае, если эти конфликты полностью состоялись.
Читать далее →

«Консультант Калифорнийского Бюро Расследований Патрик Джейн, обаятельный, самоуверенный, нахальный с виду, скрывающий под оболочкой ранимую душу и огромную боль. Вместе со своей командой он расследует целую серию самых загадочных преступлений, хотя в коллективе не всегда царит любовь и взаимопонимание. Его непосредственный начальник, Тереза Лисбон то признает его успехи, то критикует за самодовольство и непозволительные методы в работе»

«Менталист» как-то потихоньку досмотрелся. Забавно было наблюдать, как вздохи сожаления «ой-ой-ой, как мало осталось» (конец пятого сезона) плавно перерастали во вздохи облегчения «уф-ф, ну наконец-то всё!» (седьмой сезон даже искать не стану). Ощущение такое, что в шестом сезоне (и даже в конце пятого, в финале сквозной «маньячной» линии) сценаристы перешли на принцип: любое тяп-ляп сойдет, лишь бы погуще. Впрочем, за первые четыре с половиной сезона им все равно гран мерси, грех жаловаться.

Но вылез, однако, вопрос — а дальше-то что глядеть? Под домашние дела и прочие рукомесла?
Читать далее →