Я и Арам, мы решили, что нам пора создать издательство и публиковать всяких разных авторов — как молодых, так и старых.
Мы сидели в центре офиса — ибо он, офис, в таком деле, есть корень. Офис, он, если разобраться — он у нас давно, офис. Да и офис — уже установлено — он — человек. А люди в нем — это человеки в человеке. Но это сложно, это вообще категориально, ну его в баню.
-Что мы имеем, ара, — сказал Арам, — у нас есть сайт, и мы можем приглашать авторов через него.
-Великолепно, друг, — ответил я.
Читать далее →

Что сказать?
Люблю обозревать. Люди – это единственное, что есть в нашем мире. Вот жили бы мы, например, на одной планете с разумными утконосами – у нас бы, очевидно, была другая система исчисления. Бинарный код мы бы поменяли на зависимость отложения яиц от смещения фонетического равновесия из-за близости экватора, а к моменту постиндустриализации – то бишь к теперешнему – вся эта закономерность преобразилась бы. Каков бы был язык! Я вспоминаю сагу Пола Андерсона об ином развитии Земли – вот где полет. Что тут говорить! Надо брать и резать. Скальпель, лезвие, лазерный луч. Последнее, я думаю, вещь более правильная в плане осовременивания. Наш конкурс рецензий – это именно это. Мы пытаемся быть абсолютом независимо от того, как развивалась история. Ровным счетом это касается и жанра. В принципе, сами понимаете: какая разница, о чем писать? Если автор – монстр разума, то задача преобразования материи из мысли в чувство – вещь простая, как пареная репа.
А потому – приступим и посмотрим.
Говорю сразу: предпочитаю нож. Режу сразу. О жертвах плохо не говорю. Ведь они – мясо.
Важно – для меня – рецензия может быть лучше, чем сам текст. Это – абсолют. Точно ядро галактики. Найду ли я среди конкурсных творений это ядро?
Приступим.
Читать далее →

Игорь Кустомз

Игорь Кустомз однажды решил так: раз он журналист и, при чем, сам есть студент прохладной жизни, то вещи, недоступные уму, но подвластные в лабораториях GonevoGrupp, могут вполне быть доступны и ему.
Учиться ничему не нужно.
Дело в том, что этому и нельзя научиться.
Он пришел в магазин масел. Он ходил вдоль рядом и рассматривал масла.
Масла.
К нему подошла девушка, продавец консультант, и стала задавать вопросы.
-Какое из масел вас интересует.
-Меня – ничего. Я просто осознаю силу масла.
-Тогда вам нужно купить Масло Желтое.
-Для чего оно?
-На него смотрят. Оно воспитывает.
Читать далее →

Существует ли Восьмое пальто?
Одни говорят, что есть, а другие…. другие — они ничего не говорят. Да и как сказать? Можно ли сказать о чем-то, если того нет на свете?
Однако, судите сами. Первое пальто было? Да. Второе? Конечно, факт. То же самое — и с Третьем тире Седьмым. И тут возникает вопрос — почему бы и не быть Восьмому пальто?
Правда же?
Логично.
Но дело еще в том, что о наличии Восьмого пальто говорили и ученые, и любители. Вот что, к примеру, заявил Брюкач (именно это и привело к Задумыванию о Возможности существования Восьмого Пальто). Читать далее →

Оверлукер шел, протыкая циркулем пространство.
Он пришел в один захудалый бар. Там все было не очень хорошо, а в углах сидели пауки и, при виде людей, приседали. Читать далее →

Кот Кинг Сайз очень часто смеялся сам по себе. Но, по большей части, причин никаких для смеха не было. Его всегда веселили вещи, к которым все остальные были равнодушны. Более того, Кот Кинг Сайз был одухотворен различными идеями, которые вообще вряд ли кому бы то ни было понравились. Если бы вы случайно оказались в его лаборатории, то много бы, чего услышали, и Хармс бы здесь навсегда отдыхал. Кинг Сайз часто восхищался состояниями, оттенками, ощущениями, о которых никому не приходит в голову говорить. Читать далее →

«…о том, что Птица Гочс пишет стихи, стало известно в начале прошлого века. Трудности перевода были связаны с тем, что Птица пишет исключительно двоичным кодом, по восемь бит. Читать далее →

  Наташа жарила пирожки.
  У нее была очень хорошая плита — диск быстрого нагревания светился и точно говорил с миром. Это — я. Мой свет, вживаясь в действительность, передается, передается, передается…..
   П-с-с-с-с-с.
   Прозрачное масло.
  Когда не в смену — хорошо. Станки похожи на кузнечиков. Вечные и зеленые.
  Наташе было 45. Читать далее →

Толя думал, что он — писатель. Он так даже в двадцать лет думал. То было время, когда было объявлено:
«Кто успел — тот и съел».
Весь народ сунулся делать деньги, и тут многое, что выяснилось, и, в особенности, что человек человеку — волк, а волку — волку — это типа мир — труд — май и прочее. На счет же Первомая было очень странно, что он существовал, но то ладно. Рассказ-то — не о природе человека, и уж не о сути праздников и лозунгов. Читать далее →

Марафон разума. Интерсубъективность. Никаких пролегомен.  Никакого введения в изучение. Схватите предмет, которого нет. Нет, ладно. Этот предмет можно и придумать. Никаких семиотических ошибок. Тут можно подумать, что есть – лучше, чем не есть. А эмоциональный человек меня поправит – а чего это вы, мол, тут же о еде. Так вот – мы живем, чтобы есть. И мы этого не видим. Хотя почти всех животных на этой планете мы уже съели. Но говорить об этом как бы зачем?
   Как бы вопросы.
   Как бы ответы.
Читать далее →