В цивилизованном мире принято считать, что покровителем Интернета считается какой-то (я точно не знаю, а искать какой — большой «влом») католический святой. Это глубокое заблуждение. Интернет — такая помойка, что «хоть святых выноси» — это вы знаете лучше меня. Интернетом правит Его Величество Ктулху. Пока спит. Ибо когда он проснется, то он зохаваит фсех. А пока он спит и видит сны, в которых в которых блогомерзкие людишки при помощи кабелей и радиосигналов занимаются взаимным истреблением моска. Ктулху лежит на дне океана, в подводном городе и на поверхности в принципе не появляется. Пока. Мы бы никогда не узнали о том, кто на самом деле потихоньку подъедает у нас моск, если бы не великий американский писатель Говард Лавкрафт. Об этой личности я вам сейчас и поведаю…
Архивы автора: Petr Inkognitov
Как теперь надо читать по диагонали
Статейка, в принципе, спорная, можно аргументированно возразить, но я этого делать не буду. Ибо применил к статье авторский метод.
Судите сами:
Петр Инкогнитов. Загадочная японская душа
Современная литература бывает русская, немецкая, французская, китайская, американская даже есть – вы приведете еще много примеров и дополните каждый пример конкретными фамилиями. Я тоже так мог, пока не задался вопросом – а что есть литература японская, современная. Ответ есть.
Кэндзабуро (Кендзебуро) Оэ.
С этого началось, да и продолжается мое знакомство с современной японской прозой. И мне интересно. Дабы ввести в курс дела, приведу вам некоторые справочные сведения: «ОЭ Кэндзабуро (р. 1935), японский писатель. В центре романов Оэ — нравственные искания послевоенного поколения («Личный опыт», 1964), трагедия Хиросимы, тревога за судьбы человечества в ядерный век («Футбол 1860», 1967; «Объяли меня воды до души моей…», т. 1-2, 1973; «Записки пинчраннера», 1976). Остросоциальный роман «Игры сверстников» (1979) о прошлом и будущем Японии. Автобиографический роман «Письма к милому прошлому» (1987). Нобелевская премия (1994).»
Петр Инкогнитов. Стильный антисоветчик
«Попа расстригли и сделали, по его просьбе, под фокстрот»
Произведения этого автора надо давать читать красной и оранжевой молодежи России. Чтобы они поняли (если ума хватит), к чему они придут.
Когда деревья были большими, а колбаса была по два-десять, существовал слой людей, именуемых антисоветчиками. Антисоветскость проявлялась в самом широком диапазоне – от слова (подпольно распространявшегося путем копирки и синьки), до дела (бытового пьянства). Кто-то считал нужным боролся на полном серьезе, кто-то на кухне, а кто-то из-за границы, но это уже – эмиграция и её надо рассматривать через совсем другой иллюминатор. Одним из главнейших средств борьбы в руках антисоветчика был собственный криатифф. С антисоветчиками и прочим антисоциалистическим криативом боролись, правда административно-уголовными методами, хотя можно было побороться и симметричными, литературно-художественными приемами, ибо их криатифф, как говориться, не жжот. Хотя в этом литературно-алкогольном кошмаре возникали личности, однозначно и категорически знаковые, криатифф которых старательно читали, размножали и передавали, а некоторые даже пытались им подражать. Однако ничего из этого не вышло. Антисоветчики канули в Лету вместе с Советами, и теперь о них помнят разве что аксакалы канала «Культура» (я тоже знаю нескольких – например алкашей и бездельников – Митьков).
Социальный протест был у многих, а художественный был присущ единицам. Андрею Платонову, например.
С творчеством Платонова российский человек знакомится на уроке литературы в десятом или одиннадцатом классе, знакомится условно и поверхностно, в течении одного занятия. Но этого мне хватило, чтобы запомнить его имя среди остальных объектов преподавания.
«Рыли котлован под фундамент клуба,
нашли ветхий гроб без покойника и в нем
четверть водки. Выпили. Водка была нормальна»
Первое, что бросается в глаза – это язык, которым писал Платонов, несколько корявый, но очень меткий и ёмкий, шероховатый, как наждачная бумага – и поэтому цепляющий всех, трудный язык – и поэтому его нельзя, его невозможно прочитать по диагонали, его возможно только прочитать, увидеть и осмыслить. По другому – никак. Но самое главное, что выделяет Платонова на фоне других писателей – это не слово, и не смысл, который в словах и между ними, а в ощущении самого текста, который ощущается всеми органами чувств – глазами, ушами, кожей… Это вырвет тебя из кресла и заставит прогуляться под невидимым конвоем по Великой Совдепии и узнать, чем дышали люди и от чего они переставали дышать на фоне тусклой природы. Платонов вам доходчиво расскажет, кем и как начиналось светлое будущее и чем оно должно закончится. В творчестве Платонова можно проследить и историю страны, вернее то настроение, с которым страна жила в непростую советскую эпоху – энтузиазм, переходящий в ненавязчивое безумие.
В свое время Платонов был в числе неудобных писателей, его книги в Союзе к изданию были запрещены. И это неудивительно – повести «Котлован» и «Чевенгур», антиутопии по сути, по силе воздействия на неокрепший ум можно смело ставить рядом с «1984» Оруэлла. Только в нашем случае все очень даже конкретно.
К прочтению – рекомендуется.
Петр Инкогнитов специально для Книгозавра.
Инкогнитов Петр. Нечто ненормативное
о романе Светланы Дильдиной ака Кара «Песня цветов аконита»
Честно говоря, подвигнуть на написание этой статьи меня подвигло не наличие творческого зуда, а желание дополнить раздел очередной рецой на фэнтези, ведь писать, а еще более ругать фэнтези стало модным трендом. Следующим этапом стал творческий поиск, ибо среди нескольких ящиков книг (а я их храню в ящиках, ибо часто меняю ПМЖ) я не нашел ничего строго подпадающего под определение фэнтези. Ну, почти ничего… В конце второго часа я извлек единственную книгу, которая, можно сказать, попадала под определение «странного фэнтези» — дело в том, что там нет уже набивших оскомину «героев меча и магии», поэтому автора трудно назвать очередным певцом героев и богов. Стоп! – возразит читатель, — Как же так! В фэнтези должны быть загадочные и злые миры, темные личности и светлые герои и прочая дребедень, гордо именуемая сюжетом, завязкой, развязкой и пр., и др., там ведь должна быть феерия, полет авторского воображения, красота и уникальность креатива. Согласен с вами, читатель. Я по этой части полный ноль, я просто тупо строю вертолёты… но сейчас положите свои догмы, штампы, ножи, вилки и зубы на полку. Сейчас будет нечто ненормативное.
Я эту книгу читал еще в зачаточном варианте, когда она лежала на Самиздате и, видимо, никто, кроме самых преданных поклонников жанра, её не осилил. Я тоже не осилил. Книжка тем временем росла, крепчала, обрастала частями пока не пришла к своему логическому финалу. Правильно, к перерождению в бумажный формат, позволяющий потрогать вещь руками. К этому стремятся, дабы победить (ввожу термин) комплекс сетевого писателя, когда человек считает себя недоавтором, что ли, пока хотя бы один из продуктов его творчества не увидит себя на бумаге. Хотя у меня имеется подозрение, что основными покупателями данной книжной продукции являются сетевые товарищи автора, которые читали сие на страницах электронного самиздата. Покупая книги, они, во первых, дублируют текст книжной копией (корректура не в счет), а во вторых, часть из них культивирует в себе комплекс сетевого писателя и зубами рвет, дабы издать себя в бумаге. И многие хотят еще одного – чтобы их фото украшало обложку. Маленькая такая фотка, но чтобы можно было узнать. Зачем? Дабы показаться в реале и предъявить книгу как удостоверение личности писателя. Может, я преувеличиваю, но картина у меня примерно такая.
Что-то уклонился я от генеральной линии. Обозреваемое мною произведение называется «Песня цветов аконита» и написала его красивая девушка Светлана Дильдина (куда сейчас без фото на обложке), сетевой псевдоним Кара. Желающим поплотнее ознакомиться с творчеством даю ссылку – www.zhurnal.lib.ru/k/kara/. Вообще, в таких случаях, надо кратко описать предисторию попадания книги в мои руки – а дело было в провинциальном городе Пугачёв Саратовской области, где я занимался привычным делом – ждал поезд. А пять часов «окна» я посвятил экскурсии по книжным магазинам города, благо в этой деревне книжных магазинов на тысячу душ столько же (если не больше), чем в ином мегаполисе. Вот там и приобрел, клюнув на знакомое название. Книга провалялась у меня долго. Начинал читать несколько раз, не осиливал, останавливался, делал перерыв и начинал снова, снова останавливался и так длилось долго. Год. За это время её прочитали все, кому читать было нечего, все фэнтезиманы и другие жертвы научной фантастики – кто угодно, кроме меня. Книгу затерли, засалили, прожгли в нескольких местах сигаретой, облили соляркой и еще чем-то. И от очевидного финиша всех общих книг, её спасли то ли моя совесть, то ли моя жадность – книгу то ты купил, а прочитать не прочитал… Так вот, книгу я прочитал, а для полного очищения совести постараюсь отозваться о ней.
А книга эта про маленького мальчика из провинции (причем глубокой и далекой), мальчик как самый обычный провинциальный мальчик – пашет по дому, строит младших, неровно дышит к дочке какой-то местечковой шишки, но при этом проявляет чувство прекрасного, имеет художественные задатки и отличается излишней склонностью к мыслительному процессу. Но таких, видимо, совсем немало – и он попадает «в люди», где успевает попасть в рабство и попасть в школу по подготовке младшего прислуживающего состава. В этой «школе» у него окончательна проявляются некоторые качества, выгодно отличающие его от других будущих слуг – особый склад характера, выражающийся в абсолютной пассивности, покорности и пофигизме, да и внешний вид настолько необычен, что в совокупности заставляет верить местное народонаселение в потустороннее происхождение и природу нашего героя. Естественно, такая фишка будет к лицу дому, и каждый хочет заметь себе такую. Несмотря на то, что расставаться с такой штуковиной не хочется никому, но подавлением административного ресурса наш герой перемещается в дома все более высоких и высоких начальников, пока не попадает в дом самого главного начальника, самого большого начальника, сияющего где-то на небе и плюющего на всех. Начальник человек занятой, обремененный властью и заботой о государстве, но все равно живой человек со всякими слабостями и наклонностями. Вот и решил он поиграть с нашим главным героем в творца. И поиграл. Доигрался до того, что наш герой стал сильно значимой фигурой. Настолько значимой, что ему стало совсем тесно в пределах резиденции начальника, и он был назначен наместником в самую далекую и тревожную провинцию, где все должен был спечься. Но не дождались, не спекся. Так и потекла его жизнь — в работе, разъездах, в решениях. Он тоже заводит себе фишку, которая должна его развлекать. Вроде жизнь налаживается. Но тут происходит страшное – большой начальник умирает, и вот наш герой уже не в фаворе, вот уже начинают разгораться вновь старые межклановые войны и наш герой попадает меду их жерновами, где и пропадает. Все.
Как я упоминал выше, книгу читал не один я. А у людей можно поинтересоваться, что их впечатлило и какие есть претензии. Самая распространенная формулировка – сюжет не самый веселый и интресный, медленный, даже тягомотный, конец предсказуемый, к тому все и шло, постоянные намеки на наличие «голубой» темы несколько раздражают… Я, как существо стадное, соглашусь. Есть это.
Но Светлана сделала то, что многие фэнтезийные авторы порываются сделать, изводя мегабайты букв и километры бумаги, что запросто передирают у других, втыкая свой сюжетец. Она смогла создать Мир. Создать мир – это, как я понял, особая заслуга в среде фэнтези, своего рода великий успех, номинируемый на фэнтезийный Оскар. Мало кому удается создать свой мир. Светлане удалось. Рецепт прост.
Она просто взяла излюбленное фентези средневековье, добавила немного всегда модной восточной эстетики и построила Мир из цветов и деталей. Мелких таких деталей, которые складываются в ощущение чего-то цельного, чего такого, что не потрогаешь руками, не выразишь словами. Просто почувствуешь. Автор просто дает детали и намеки, все остальное сделает ваше направляемое по нужному руслу воображение, оно пойдет по тонкой полосе между сюжетом и иллюстрацией. Не пытайтесь понять, где кончается одно и начинается другое – это понять можно, но оно того не стоит – просто читайте и не морочьте себе голову ерундой. Не читайте по диагонали, не читайте вдумчиво, читайте не напрягаясь. И тогда вам понравится.
Я не буду её рекомендовать кому-то. Я буду рекомендовать её всем, кто так или иначе будет вынужден тупо убить время. С этой книгой вы убьёте его и не пожалеете о содеянном.
А вот автора найду и возьму автограф.
P.S. Обязательно прочтите предисловие.
Петр Инкогнитов. Пляска ногами и головой
Телевизор – великое изобретение человека. Многие уже думают, что люди всегда просыпались под таймер телевизора. И смотрели утренние вести. Я тоже.
А в субботу устроили гостя в студии – широко известного широким кругам писателя Оксану Робски. Вместо вестей. Обычно, туда приглашают неинтересных мне людей, но Оксана – это совсем другое дело. Формат программы – дядька-ведущий (назовем, его, к примеру, Арчибальд) и его тетка-ведущая (её мы назовем Асей). Ради этого можно и открыть глаза, чтобы, наконец, увидеть, что же представляет из себя столь культовый писатель. Тетка как тетка, Ася её затмевает по многим параметрам. Хотя и пытается её позиционировать, как культового писателя. Культового писателя новой России, например. Читать далее