Роман Майкла Каннингема «Начинается ночь» поразил меня своей концовкой, причем я имею в виду не ее содержательную часть, а ее наличие. Откровенно говоря, я была совершенно уверена, что у неторопливого повествования о рефлексии сорокалетнего галерейщика средней руки возможен лишь открытый финал. По мере продвижения к последним страницам, я все более укреплялась в своих ожиданиях, поскольку все сюжетные ходы по логике вещей просто не могли иметь сколько-нибудь определенной развязки.
Ну чем конкретным может закончиться переживание героем собственного несостоятельного отцовства и как следствие постоянного чувства вины перед дочерью за когда-то недоданную любовь? Смысл и определенное удовольствие этих переживаний в них же самих. Пока герой, Питер Харрис, лелеет свою вину, в нем живет надежда на возможность что-то изменить, а вот понять, что ничего в прошлом уже не изменишь, а в настоящем его желания слишком вялы, очень уж сложно для такого высокодуховного человека, как Питер Харрис.
Читать далее →

Джоэл Литвинов – известный нью-йоркский адвокат, снискавший скандальную славу на процессах над изгоями и персонами нон грата. Он защищает подозреваемых в терроризме, мафиози, бунтующих рок-музыкантов, выступающих против войны в Ираке, исключительно исходя из собственных убеждений в гнилости американской двуличной морали и презрению к существующему общественному строю. Идеалы марксизма для него – путеводная звезда, и даже с собственными детьми он ведет беседы об отживших капиталистических ценностях и преступной политике. Дочь Карла готова на все, лишь бы папочка был доволен, дочь Роза даже уезжает жить на Кубу, а приемный сын Ленни полностью соответствует жизненным взглядам Джоэла, потому как его родители из тех, кого защищает Джоэл. Правда, мамаша сидит за неудачное ограбление банка, да и папаша не особо отстаивал социалистские взгляды, но это не так важно. Жена Джоэла, Одри, предмет его гордости. Англичанка, уехавшая за ним в чужую страну, убежденная либералка и феминистка, не желающая тратить жизнь на буржуазные семейные радости вроде кухни и воспитания детей. Острая на язык, всегда рядом с мужем, и на демонстрации и на процессах. Вот такая семейка становится главными героями нового романа

Честно говоря, если бы не мое уважение к автору, написавшему «Хронику одного скандала» (по этой книге поставлен мой любимый фильм с Джуди Денч и Кейт Бланшетт), я бы даже не посмотрела в сторону романа с такими героями.
Читать далее →

В начале прошлого века романтически настроенные девицы из благородных семейств зачитывались романами Лидии Чарской, некоторые из которых были доступны и в советские времена, а уж сейчас и вовсе получают вторую жизнь. В этих историях было все, что требуется тонкой душе для создания такого притягательного образа окружающего мира, населенного черно-белыми персонажами: рыцарями и злодеями, отважными юными созданиями и коварными деспотами-стариками. Излагались душераздирающие и одновременно душесозидательные истории красивым и понятным, но на редкость штампованным языком. Но сколько же в них было чувства, чистых слез, яростного негодования, всепоглощающей любви и жертвенности. За всем этим антуражем совершенно не замечалось ни слабости сюжета, ни откровенной лакировки реалий.
Мне показалось, что роман Вирджинии Эндрюс «Цветы на чердаке» — достойный наследник подобных творений.
Читать далее →

Карин Альвтеген
«Иностранка»
2012 г.

Во времена учебы в художественной школе, я очень любила изучать аллегорические изображения ремесел, чувств и явлений. Особенно меня интересовали атрибуты, обычно сопровождающие прелестную, как правило, обнаженную, даму-аллегорию. У Архитектуры в руках были свитки, а у ножек лежал громадный циркуль, Аллегория Славы смело ласкала гривастого льва, а Сладострастие держало у груди шаловливого голубка. Вот именно такие аллегорические изображения и напомнили мне романы Карин Альвтеген «Утрата», «Стыд» и «Предательство». Психологические триллеры шведской писательницы «Стыд» и «Предательство» стали для меня открытием этого лета, а «Утрату» я прочла только сейчас, но мне кажется, что рассматривать их нужно в совокупности. Во-первых, романы имеют практически одинаковую структуру. А во-вторых при совместном рассмотрении ярче прослеживаются их сильные и слабые стороны.
Читать далее →

Голь, как известно, на выдумки хитра. Именно беднякам из различных стран мы обязаны такими явлениями как окрошка, пицца, спагетти аль-денте и лоскутное шитье. И правда, как можно выбрасывать платья и рубахи, хоть и латанные на локтях и вдоль воротничков, но имеющие еще вполне плотные участки на спине или по подолу! Куски неизношенной ткани можно вырезать и сложить в ящик для рукоделия, а когда их накопится достаточно, из них можно сшить наволочку, занавески, фартук и даже юбку. И будет ли это изделие лишь набором разноцветных тряпочек, соединенных вместе нуждой, или настоящим шедевром зависит только от умения швеи.
Такое вот лоскутное изделие не слишком прилежной мастерицы напомнил мне роман Сары Рейн «Корни зла».
Читать далее →

Мы очень рады, что после некоторого перерыва на Книгозавре снова появляются рецензии нашей замечательной КО. Она читает разные книги и пишет о прочитанном интересно и вдумчиво.

Открываем бэнто вместе с прекрасным автором прекрасных рецензий!

.

Как часто, когда мы не можем понять содержание, то начинаем копировать форму! Но даже приняв позу ежа или ужа, перекрасившись в цвет жареного баклажана, мы не сможем понять, что чувствуют эти животные или тот овощ, увы. Так происходит со многим, например, с едой. Мы лихо заказываем на бизнес-ланчи бэнто, получаем стандартную коробку с рисом, морепродуктами и овощами, съедаем ее чисто по-европейски и бежим-бежим-бежим… А ведь бэнто – это философия, и главное в ней, по-моему, принцип бесконечного одиночества и разъединенности того, что можно смешать, однако, никогда нельзя соединить.
Итак, откроем бэнто…
Читать далее →

Читая третий доставшийся мне роман Джоди Пиколт «Чужое сердце», я постоянно вспоминала анекдот про двух музыкантов: один из них, молодой, выдавал на гитаре неимоверные джазово-роковые запилы, в то время как другой, пожилой, дергал одну струну, извлекая раз за разом одинаковые звуки. Когда второго спросили, почему же он столь однообразен в отличие от своего юного коллеги, тот ответил: юноша еще ищет, а я уже нашел. Вот и Джоди Пиколт уже нашла.
Читать далее →

..

В дефицитные времена мой папа часто ездил в командировки в разные уголки нашей необъятной Родины. Уголки бывали довольно глухими, так что там можно было купить что-нибудь, что на фиг не нужно местным жителям, а в столицах очень ценилось и на прилавках не залеживалось. Одним из предметов роскоши, которые привозились из таких командировок, были книги местных издательств на русском языке. И вот, когда мне было лет десять, папа привез книгу эстонских сказок ( «Заклинатель змей» (изд-во Eesti Raamat, 1980) ) издание, выдающееся по всем параметрам. Во-первых, книга была большая, формат серьезнее, чем А4, во-вторых, она была шикарно иллюстрирована именитой эстонской художницей Виве Толли, которая за свои рисунки получила международную премию «Золотое яблоко», и в-третьих, тексты были совершенно незабываемые, в чем можно убедиться, раз я помню почти все сказки вот уже почти тридцать лет.
Читать далее →

Близкий конец календарной зимы в наших широтах почти ничего не означает, впереди и холодный март и слякотный апрель, и от этого еще больше хочется чего-нибудь весеннего, пустоголового, сентиментального. Такого вот, чтобы будто стоишь, глядя в прозрачное небо, а в уголке глаза слезинка от пронзительно яркого солнца. И чтобы никакого тебе авитаминоза, вялости и проснувшихся вирусов мартовского гриппа. Такого прямого и честного, как ор мартовского кота или обманчивого и хрупкого, как подтаявший лед на весенней луже. Долой вечную усталость, мешающую в котелке головы мрачные мысли с тяжелыми проблемами, на решение которых летом даже время тратить жалко! Долой мозговой перегруз, ведущий к обострениям остеохондроза в шее, которой тяжко держать переполненную липким депрессивным варевом голову. Даешь простоту и ясность до тупости! Даешь… лучшее средство от северного ветра! Вот-вот, так мы получили очередной бестселлер. Роман Даниэля Глаттауэра (австрийца, кажется) «Лучшее средство от северного ветра»
Читать далее →

Мода на шведские детективы для нас не новость, и пошла она отнюдь не с пресловутого Стига Ларссона. Еще в конце семидесятых-начале восьмидесятых, благодаря самоотверженному труду и, видимо, изрядной изворотливости прибалтийских кинематографистов, широкая советская публика узнала и полюбила Пера Валё и его роман «Гибель 31ого отдела», а также ироничный и «остросоциальный» детектив «Полиция, полиция! Картофельно пюре!», написанный Вале в соавторстве с супругой Май Шевалль. Опубликованы романы Вале-Шевалль про сыщика Мартина Бека были, кажется, несколько позже, либо выходили в то же время в журнальных вариантах. И еще в советском 1982ом году вышел у нас сборник «Современный шведский детектив». Пухлое издание с темно-зеленой обложкой сразу стало библиотечным дефицитом, выдаваемым по записи. Аннотация к нему была весьма замечательна: «В сегодняшней Швеции особенно широкое распространение получил жанр остроразоблачительного социального детектива, родоначальниками которого являются известные писатели П. Вале и М. Шеваль. В этот сборник включено одно из их лучших произведений — «Запертая комната». К. Арне Блом продолжает ту же традицию, ставя в романе «Кто-то дает сдачи» вопрос о безработице среди молодежи с высшим образованием. М. Ланг, «шведская Агата Кристи», представлена романом «Наследники Альберты», разоблачающим буржуазную алчность». Вот такая вот идеологическая выдержанность снаружи и очень увлекательное чтение внутри. Так что мы давно знакомы со шведским детективом, причем знаем его с лучшей стороны. Нетривиальные сюжеты, динамичность действия, легкость слога, приятные, узнаваемые герои, вот что привлекало в романах шведских авторов тех времен.
Читать далее →