ABTOP
Анастасия Черкасская. Дом, где веселые музы шалят…
В переводе с греческого слово «музей» означает «дом муз», именно дом, где веселые музы шалят и с хохотом пробегают по анфиладам комнат, а не морг, где музы уже успокоены, упорядочены и каталогизированы. Все это значит, что и приходящие к музам в дом должны чувствовать себя гостями — желанными и веселыми (кто же ходит в гости в мрачном духе?), а не посетителями усыпальницы, где положено тяжко молчать или переговариваться робким шепотом, постоянно чувствуя пробегающий холодок.
Наверное, есть среди наших музеев настоящие — те, что дома с живыми и ощутимыми музами, где можно вдохновиться и уйти окрыленным, но морги тоже попадаются часто. Даже слишком часто. Охраняют их строгие мойры, при которых даже кашлянуть страшновато.
Читать далее
Две цитаты к Воскресному чтению
«Во-первых, это очень мужские рассказы. Именно мужские — не мачистские, не опусы самца, а взвешенные, рассудочные, здравые и в то же время исполненные горькой, местами хрупкой нежности. К примеру, история мужчины, который после смерти жены вдруг узнает, что в ее жизни был другой мужчина («Любовник») или странная вера в знаковость повторяющегося сна с таинственной женщиной героя «Женщины с бензоколонки».
Читать далее
«Инга. Мир» — рецензия на роман Елены Блонди в газете «Книжное обозрение»
Арти Д. Александер
Сила любви
Сложный, тонкий и многоплановый роман о человеческих отношениях. Двадцать лет назад юная Инга пережила два романа – со сверстником и столичным художником. И мальчика, родившегося тогда, про себя звала сыном двух отцов. Но вот он вырос, а встреча с прошлым надвинулась вплотную.
Читать далее
Михаил Петров. Впечатления от чтения: Евгений Туинов «Спасти и сохранить»
Подходишь к старому книжному шкафу, набитому теми книгами, о которых в детстве думал, что никогда и ни за что. Но прошло тридцать с лихуем лет, и рука сама порой тянется. И вот одна такая, из начала 80-х. Из аннотации: «посвящен социально-этическим и морально-нравственным проблемам современности». Такое кого угодно отпугнет, особенно молодой не окрепший в начале восьмидесятых организм. Персонажи — работники «научпопа» (лениградской студии научно-популярных фильмов) — по нынешнему для меня замануха. А ведь хорошая книжка, даже отличная, так писать — можно позавидовать. Только вот какая штука. Роман этот — махровая такая достоевщина.
Читать далее
Sivaja_cobyla. ОТЛИЧНЫЙ СЦЕНАРИЙ…
«Немой пианист»
Паола Каприоло
… для авторского фильма получился бы из «Немого пианиста» Паолы Каприоло. Причем для такого ну очень авторского «кино не для всех», состоящего из крупных планов лиц или рук героев, долгих многословных монологов и сумрачных пейзажей зимнего моря. Сюжет в таких фильмах если и присутствует, то по значимости вторичен, все должны говорить взгляды, молчание и закадровая музыка. Удобство для авторов состоит в том, никакой особой идеи в такую вещь закладывать не надо. Зритель, чтобы не почувствовать себя обманутым или дураком, сам эту идею легко придумает.
Читать далее
Марина Шумская. «Светила», Элеонора Каттон
Роман опубликован 1 августа 2013 года. Получил Букеровскую премию в октябре того же года. Это самый длинный роман, 832 страницы, получивший Букеровскую премию, а Каттон – самый молодой автор (28 лет) ею награжденный.
С самого начала карьеры Элеонора Каттон продемонстрировала себя исключительным писателем. Ее первый роман, «Репетиция», стал на удивление своеобразной и технически совершенной историей рассказа в рассказе. В основе сюжета – группа девочек-подростков, реагирующих на сексуальный скандал в их школе. Уже он продемонстрировал небывалую свободу автора внутри повествования. То ли это отчет о произошедших событиях, то ли сценарий, не более чем репетиция того, что могло, или не могло произойти. В итоге, ни одна из версий не имела значения. И такой прием огорошил многих.
«Светила» начинаются захватывающе. Внешне, это классический пример романа 19-го века, с характерным для него синтаксисом, одеждой и атрибутами, перерождающийся в другую форму, по мере прочтения. Роман имеет внушительный объем – 832 страницы. Каждая фраза этой интригующей истории, погруженная в атмосферу дикого западного побережья Новой Зеландии во времена Золотой лихорадки, мастерски написана. Каждая глава сделана так, что ее окончание вызывает непреодолимое желание приступить к чтению следующей. «Светила» великолепно выстроены как непревзойденный исторический триллер.
Читать далее
Воскресное чтение. Труман Капоте. Другие голоса, другие комнаты (отрывок из романа)
(чтение Квинто Крыси и Елены Блонди)
Первое издание книги, январь 1948 год, жесткая обложка
Ее отчужденная манера вести разговор больше не вызывала у Джоула враждебности, а только некоторую неловкость. Вообще женщины ее возраста – между сорока пятью и пятьюдесятью – были с ним довольно ласковы, и он воспринимал их симпатию как должное; если же, в редких случаях, расположения не возникало, он знал, с какой легкостью может его добиться: улыбка, печальный взгляд, тонкий комплимент:
– Знаете, мне так нравятся ваши волосы – очень цвет красивый.
Лесть не произвела явного действия, поэтому:
– И комната такая хорошая.
Тут он попал в цель.
– Я всегда считала, что это самая милая комната в доме. Здесь родился кузен Рандольф: на этой самой кровати. И Анджела Ли, мать Рандольфа… красавица… родом из Мемфиса… здесь умерла… всего несколько лет назад. С тех пор мы комнатой не пользовались. – Она вдруг вскинула голову, словно услышав далекий звук; прищурилась, потом совсем закрыла глаза. – Ты, наверное, обратил внимание на вид из окна?
Джоул признался, что нет, и вежливо подошел к окну. Внизу, под огненными волнами зноя, лежал сад – спутанные заросли сирени и зебролистой калатеи, бегонии, плакучих ив с понурыми ветвями в нежно мерцающем кружеве листьев и низкорослых, как на восточной гравюре, вишен, раскинувших полуденному солнцу свою грубую зелень. Не запущенность была в этом продолговатом участке джунглей, а словно кто-то буйный расшвырял как попало невероятную смесь семян. Трава, цветы, кусты и лозы – все сбилось в сплошную массу. Мощные магнолии и мыльные деревья охватывали сад глухой стеной. А напротив дома, в дальнем конце, высилось нечто необыкновенное: как растопыренная рука, торчали из земли пять белых желобчатых колонн, сообщая всему вокруг вид древней, навещаемой призраками руины; дикий виноград карабкался по этим ненадежным опорам, а о среднюю колонну точил когти тигровый кот.
Читать далее
Ольга Шатохина. По роману «Хранители пути» поставлен мюзикл
По роману «Хранители пути» поставлен мюзикл
Роман известной писательницы и психолога Карины Сарсеновой «Хранители пути» обрел сценическое воплощение в виде мюзикла, что в полной мере соответствует и самому художественному замыслу книги. Это не случайно — ее действие разворачивается в музыкальном мире, среди сценического блеска, закулисных интриг и игры честолюбий. Роман до краев полон восхищением перед мистической силой подлинного искусства и возможностями, которые таятся в глубине души, казалось бы, обычного человека.
Jane The Reader. Карел Чапек «Война с саламандрами»
До прочтения я почему-то считала эту книгу исключительно сатирической и не знала о ее антиутопичности — хотя “Войну с саламандрами” с полным правом можно поставить на одну полку с Хаксли и Замятиным. Уже потом я встречала определения “памфлет” и “научно-фантастический роман”, и они вполне оправданы: направленность произведения позволяет назвать его памфлетом, а художественный прием, положенный в основу сюжета, — не что иное, как фантастическое допущение. Большое мастерство, конечно, взять такое с первого взгляда незначительное предположение как существование больших саламандр и довести его до логического конца, который граничит с абсурдом. Именно это поражает больше всего — неумолимая логика происходящего, которая раскручивает события так, будто они происходят в действительности.
Читать далее
Sivaja_cobyla. СЕМЕЙНАЯ ЖИЗНЬ КАК ОНА ЕСТЬ
«Парижская жена»
Пола Маклейн
Если вы решили взяться за роман Полы Маклейн «Парижская жена», то я рекомендую в первую очередь отвлечься от того, что вы прочли в предисловии. Забудьте, что перед вами произведение, созданное на документальной основе и рассказывающее о первом браке Папы Хэма. Ну и пусть героев зовут Хэдли и Эрнест, не вспоминайте стереотипных определений «великий творец» или «верная и терпеливая подруга художника». Если вам это удастся, то вы прочтете замечательный роман о недолгой семейной жизни двух молодых людей с разными взглядами на ценности брака. Вот что увиделось мне в «Парижской жене».
Читать далее