«Он – Дракон» (2015, Россия)
Худших ожиданий фильм не оправдал. И, видимо потому, что после трейлеров я была настроена скептически, не разочаровал.
На самом деле ему можно простить многое за сцены у озера, за снег и рябину, за ледяную даже на вид воду, за ритуал, от которого мурашки по коже. Алые ягоды на колючем снегу, кровь на бледных щеках и свадебно-погребальных одеяниях. И черная глубина, над которой невеста в лодке оказывается на грани небытия.
Читать далее
Крыся Квинто: что бы ты хотела написать в новогоднюю ночь, а если уже писала, то что это было?
Елена Блонди: первое написанное именно в новогоднюю ночь — небольшой очерк «Кыз-Аульский маяк». Я встретила новый 2008 год одна, села за компьютер и писала часа три.
«Безупречно белая башня, расписанная черными полосами. И ниже колен ее, к самой рыжей земле прижавшись — домики вокруг одного двора, приземистые, упрямо зеленые деревья.
Белая, с черными полосами, не теряющая белизны своей башня… Мы все ближе. Ближе к домам и деревьям, и кажется, мы все ниже. Растет в блеклое от жары небо — белая, с черными полосами.
Ветер наконец-то встречает нас. Он еще слабее жары, мягкий, но уже здесь, шепча, что море — там, за обрывом. Мы видим маяк и синеву. Но еще не видим моря, того, что будет у ног босых. Но знаем — есть. Ветер сказал и с каждым шагом говорит об этом все громче, сильнее. Хлопая по горячим щекам и развевая пыльные волосы. Но уже понятно, что сильнее жары ему не стать. Она смеется, тяжко давит на мокрые плечи, держит на голове сухую жесткую ладонь» (без последующих правок)
Потом идет перерыв, не помню, писала ли, и что именно, но мне понравилось писать в новогоднюю ночь, так что, скорее всего — да.
А дальше подсказывает дневник «Татуиро».
Читать далее
Елена Блонди: Немного хронофилологии. Назови пять главных прилагательных (не повествовательных, а желательных))) утра 31 декабря, пять главных существительных вечера 31 декабря, пять главных деепричастий новогодней ночи.
Крыся Квинто: Сложный вопрос, для подумать на запаренную, замученную и закрученную, а еще замороченную голову (эти части речи — довесок для предновогодней суеты). 😉 Если утро, то пусть оно будет солнечным, ярким, а дорога — быстрой, широкой, свободной! А еще это похоже на тест. В конце будет резюме: вы — человек прямой и светлый, раз набрали 15 баллов, ответив на все вопросы. А я покиваю головой и поулыбаюсь, о да, вылезло солнце и даже мы, сумрачные твари, стали производить живое впечатление. Вернемся к существительным новогодней ночи. Пусть я буду нетрадиционной. Пусть будет одиночество, спокойствие, solidao, silence и босса-нова.
Читать далее
вопросы Року-читателю
Елена Блонди: Твои книги для сердца. И почему?
Сергей Рок: Для сердца…. «Алмазный мой венец», например, Валентин Катаев. Для сердца — это большое соответствие внутренней ментальной программе. Это управление временем. Но для сердца — это может быть и особая алгоритмика. «Воздушные змеи», Ромэн Гари. «Хендерсон — король дождя”, Сол Беллоу. Наверное, три литературные кнопки, которые вспомнились первыми. Ну, может быть, «Герой нашего времени». «Волхв», Джон Фаулз.
Елена Блонди: Твои книги для головы. И почему?
Сергей Рок: Для головы — это даже проще. Возьмем всего Достоевского и будем, например, искать полезное для себя, как для автора. Какая книга самая ёмкая, ну то есть, что можно почерпнуть для себя? Элементы стиля, вообще — осмотр жизни, диагнозы, души героев. «Бесы». «Братья Карамазовы». Для ума можно почитать, например, «Лубянка-Экибастуз». Некий поворот темы. Захария Ситчин, кстати. Не факт, что правда, но подогревает воображение о происхождении человечества. Наконец, «Машина с евреями» — чтобы посовременнее.
РОК: О космосе. О высоком. Если бы хотелось попасть на другую планету, то на какую?
ЕЛЕНА БЛОНДИ: Помню, я хотела написать роман о планете серых оттенков, где их миллион (это было изрядно раньше 50-ти оттенков, если что). И как, улетая с нее на Землю, те, кто жил там долго и после вернулся, не умеют различать яркие цвета. Еще помню сюжет о Юпитере, кажется у Саймака, когда исследователи терялись и считались погибшими, а на деле они уходили в новое бытие, эдакий рай, совершенно другой, то есть, пока туда не попадешь, не понимаешь, что такое счастье, и те, кто не попали, продолжают не понимать. Такое упражнение для мозга читателя.
Это так, отступление. И на память приходят еще сто вариантов, уже описанных разными авторами, которые переносили на терпеливые планеты свои представления об удовольствиях и счастье. Я тоже человек, и, ничего нового не сказав, думаю, хорошо было бы побывать на планете, которая одновременно аттракцион чуждых ощущений и впечатлений, и – дом родной, но без мусора, деспотов и быдлячества. Типа, покаталась на космической радуге, а потом повалялась на лужайке в уютном саду с чашкой любимого кофе и котом под боком.
РОК: Давайте все-таки перейдем к родному, китайскому. Вот вам дают на выбор два варианта — вы кошка или собака? Что бы вы выбрали? Ну, хорошо, допустим, кошка. Тогда лучше усложнить — птица или змея? Что выше, а что насущнее? Ну и если примерить это на себя?
Читать далее
Вот, оказывается, можно было на тематике «Сумерек» сделать конфетку! На самом деле сериал снят по мотивам серии романов Л. Дж. Смит «Дневники вампира» (1991–2011). Почему я вспомнила про «Сумерки»? Потому что в самом начале герой читает эту книгу, и говорит что-то вроде: «там пишут глупости». Ах, ну да: как можно не подумать о «Сумерках», когда у одного из главных героев так вычернены брови и подведены глаза? Видимо, создатели кино по книгам Стефани Майер взяли идею именно отсюда. На нем, кстати, это выглядит вполне естественно, но мне не нравится. Так что этот герой был обречен не стать моим «любимчиком»! Забавно, кстати, его зовут Стефан – практически тезка автора нашумевшей саги.
Ну, а если серьезно: хотите ностальджи и зашкаливающий мимимиметр?
Читать далее
Во время недавней книжной ярмарки non\fiction состоялся круглый стол, посвященный представлению книг, выходящих под эгидой Фонда исследований исламской культуры. Президент Фонда исследований исламской культуры Хамид Хадави Могаддам сказал, открывая заседание круглого стола: «Когда семь лет назад мы начали свою деятельность, у нас были только надежда и желание. Непредвзятое исследование исламской культуры играет важную роль в налаживании взаимопонимания между народами, культурами и цивилизациями. Фонд осуществляет перевод на русский язык и издание литературы, посвящённой истории ислама, мусульманской философии, культуры и цивилизации, исламскому праву, исследований касательно брачно-семейных отношений в исламе, трудов известных мусульманских мыслителей и европейских исследователей».
Читать далее
В Москве в Дипломатической академии МИД состоялась церемония награждения лауреатов премии «Terra Incognita». Эта премия присуждается авторам документальных и художественных литературных произведений, гуманитарных исследований, проектов в области искусства, в которых раскрываются принципиально новые темы или используются оригинальные подходы к творческим задачам.
Читать далее
авторское предисловие о сути проекта
Змееносцы посвящения
Путь змееносцев, длящийся в Крым,
не в Австралию штампом в паспорт:
«третий пол» — Иным,
богом из пустоты, избранником
духа выжженного пути,
via combusta, переходящим в крик,
в шепот гортани, сожженной дымом
гари, курящейся молоком,
стелющейся белым облаком
по низкорослым травам яйлы.
Тот, кто встречает весну
в утренней дымке снов,
Тот, кто встречает сущь,
скользящую белой змеей
в белых каплях тумана
и в мареве росой написанных слов, —
змееносец посвящения
Елена Коро
Я помню свой сон об огромном белом змее, творце всех форм и сущей. Его движение кольцевыми ритмами поглощало формы мира, мимо меня неслись вещи и люди и растворялись бесследно – змей поглощал их. Огромный белый змей со скоростью струения множества путей-колец, едва различимой внутренним взором, поглощал вещи и формы. Мир приходил к своему концу.
Но где-то там, из точки невозврата, возникали новые формы, новые вещи и люди, возникал новый народ, народ змееносцев, змеев род.
И здесь я вспомнила о народе Рада, о старейшем Лоа Великом Змее, начале и конце всех вещей, о великом творце сущего, Дамбалла – отце всех Лоа.
«Девушка с зелеными глазами»
Собиан Хайес
Когда мы учились классе в шестом-седьмом, то, глядя на группки старшеклассниц в коридорах школы, воображали себе, какими мы будем в их годы, то есть лет в шестнадцать-семнадцать. Как известно, разница между тринадцатью и семнадцатью годами для девушки куда разительнее, чем простая цифра четыре. В вожделенные семнадцать непременно исчезнут ненавистные прыщи, волосы станут гуще, взгляд загадочнее, можно будет надеть синий костюм вместо платья с передником, сделать эффектную стрижку и даже позволить себе сменку на каблучках.
А еще, еще непременно появится Он, с большой буквы О!. У него все будет О! О, какие глаза! Скорее всего, голубые. О, какие волосы! Он блондин с художественно растрепанной прической и непослушной прядью, падающей на глаза. Он будет О! как талантлив. Ну, студент художественного училища, или театрального вуза, на худой конец физик какой-нибудь не от мира сего. И он будет О! как влюблен. В нас, конечно же. Влюбится, разумеется, с первого взгляда, увидев, как мы изящно едим пирожное в уличном кафе. Впрочем, про кафе – это уже изыски современности. В то время, когда я была в седьмом классе, то могла изящно откушать пирожок с мясом возле местной блинной. Ладно, пирожное – это не важно. Важны наши чувства, вернее, его чувства. А они О! как горячи.
Читать далее
