Конкурс «Хочу туда!»

Мы решили начать новый литературный год новым литературным конкурсом, и он настолько новый, что даже пройдет не на Книгозавре, как предыдущие девять наших Больших конкурсов, не считая стремительных блиц-конкурсов, а на сайте «Литература Странствий». И будет поэтому не просто литературным.

Мы приглашаем к участию всех авторов, которые могут взять с собой читателей и вместе отправиться в литературное путешествие — В ВООБРАЖАЕМУЮ СТРАНУ.

Вы можете рассказать о новой стране по-разному. Самостоятельное произведение, отрывок из большого текста, стихотворение или любой другой литературный проект – карта с пояснениями, местный эпос, подборка газетных новостей с картинками и фотографиями и протча-протча.

Главное условие – страна должна быть создана автором-участником, у нее должно быть название, и по представленному тексту читатели должны увидеть и понять, куда именно их приглашает писатель.

Оцениваться работы будут с точки зрения полета фантазии (но со смелостью должна сочетаться логика) и конечно, как всегда, нам важна литературная составляющая.

Пусть работает одна из постоянных фишек наших конкурсов: сделайте так, уважаемый автор, чтоб все мы, раскрывши рты и кивая, собрали рюкзаки и заторопились следом за вами, и чтоб никто не остался дома.

И еще раз напомню о смелости, литературности и полете фантазии – уважаемые авторы, совсем необязательно писать нечто типа энциклопедической статьи, пытаясь в один текст уместить сухие данные о составе населения и четких границах. Иногда небольшой отрывок, посвященный одному обстоятельству или эпизоду, действует на воображение читателя сильнее, чем толстая книжища сведений, собранных в алфавитном порядке.
Дальше – некоторые технические подробности.

Читать далее →

(Елка, собранная Алексеем из журналов, в которых появлялись его публикации в уходящем, 2014 году)

1. Привет, Алексей. Вопросы сегодня у нас предновогодние, но, разумеется, литературные, критические, русские. Начнем с простого. Скоро Новый год. Кто виноват, и что делать?

— Очень рад нашей новой встрече он-лайн.

Литераторы не виноваты ни в чём. Что наобещают, то навыполняют. А действующая власть: сказала им, бубня отмазку, и забыла. Литературный процесс вновь в наших руках.

2. Бытует мнение, что хорошего у нас мало – это касаемо книг, писателей и всего такого, что, конечно же, затрагивает критика и задает ему вектор движения. Нет, конечно, есть мнение и полярное – так как писателей тьма тьмущая, и постоянно объявляется о наличии новых гениев, хотя и читать ровным счетом нечего. Как вы думаете, что в этом плане изменилось в 2014 году, что изменится в 2015?
   — Нечего читать человеку ленивому. Ничего не прочтёт в будущем году любитель котиков и фотожаб. И это большинство в соцсетях, благодаря специальной электронной подписке, прочтёт очередную порцию цитат известных людей и выложит её на своей странице в обрамлении цветастых картинок, полагая, что таким «хитрым» способом он приобщится к великим умам. Но все мы знаем, насколько узколобы эти люди в обыденной жизни. Они знают, как найти бесплатный Wi-Fi, чтобы получить очередную порцию заумности, но не знают как найти ответ на простой интеллектуальный вопрос в любой из программ на телевидении или радио. В основном все победители различных викторин — люди читающие; это можно судить по их рассуждениям и логике в поиске ответа. А любители гаджетов просто сосут то, что им дают. В ближайшие годы расклад не поменяется. Подписчики журналов не жалуются на отсутствие читательского ассортимента. Подписчики автоматически защищены от этого.

Читать далее →

19

Про Феодосию Ленка знала, что есть там огромный Золотой пляж, куда Петичка возил старшую сестру Светку на своем кашляющем мопеде. И однажды был дома грандиозный скандал, когда они не вернулись в срок и приехали на другой день к вечеру.
— Я уже все морги обзвонила! – рыдающим голосом кричала мама, сжимая в руке рюмочку с валерьянкой, — я в… в больницах всех! А ты!
— Мам, я же позвонила, вчера еще, — резонно возражала Светка, ходя по квартире с полотенцем, наверченным на вымытые волосы.
— Да? Это было уже… ночью почти!
— Искала телефон, — Светка спорила безмятежно, и это всегда Ленку поражало, потому что на нее мамины истерики действовали как паралитический газ, все у нее опускалось, внутри начиналась тряска, и хотелось сделать что угодно, лишь бы не кричала, и успокоилась.
— Искала? – Алла Дмитриевна быстро шла в кухню, становясь за папиной спиной, а тот покашливал и отворачивался к темному окну, — ночью, искала – ночью! Сережа, да скажи уже! Хоть что-нибудь!
Папа покорно открывал рот, но голос мамы слышался уже из комнаты и потому он шуршал газетой, терпеливо пережидая представление.

Еще в Феодосии была длиннющая улица Федько, а городская набережная была отделена от нее железнодорожными путями, и Ленке это ужасно не нравилось. Ну что за море такое, удивлялась она, как можно лежать на пляже, когда почти над головой ползают, фырча, паровозы с вагонами.

А больше ничего толком про город Ленка не знала, и когда папа после долгих уговоров соглашался повезти семью в очередное путешествие по крымским местам, Феодосию проскакивали быстро, стремясь к южному волшебству – на горное побережье и туда, где Бахчисарай с ханским дворцом.
Читать далее →

Девятнадцатая глава нового романа «Дискотека», который я сейчас правлю.
Это оказалась очень важная для меня глава, в ней появляется Валик Панч, и становится центром, ядром, вокруг которого и закручивается сюжет, а мне становится ясно, для чего же я вообще писала предыдущие главы, ведь не для того, чтоб умиленно листать странички семейного альбома двух поколений, ах, а вот было так, а до меня было еще вот так, а сразу после, уже было так (тьфу ты). Спойлерить я не боюсь, потому что меня практически никто и не читает, так что могу порассуждать в свое удовольствие о процессе. Так вот. Как раз вчера Лембит говорил о лишних душах в прозе, и я там согласилась, что плохому танцору завсегда в зале есть на кого наткнуться, так что уйдите все…
Но есть и оборотная сторона и я тоже с ней сталкивалась. Как только садишься писать, персонажи обступают, требуют места в книге, и автор может испугаться, куда же девать потом всю эту толпу. Обычны два пути — или прикинуться, что вокруг никого нет (об этом и был разговор, о мешающих людях), и писать нищее литературное вранье про мир, состоящий из пары бездетных героев-сирот, не выходящих из квартиры. Или же поубивать второстепенных героев без всякой жалости. Или собрать в отряд и отправить на целину, пусть оттуда пишут письма.
Читать далее →

Слово о Полаке

Я слушаю много часов подряд
живую и сложную речь,
я — переводчик в word-формат,
за кадром, за звуком. Контекст
предлагает пространство имён,
предполагает облечь
теорию множеств в дискурс, в нем
Ньютон и Социн догмат
о троичности ставят на ноль,
ставят на нем крест,
а Полак хайкует, старый волк —
лагерный лейб-знак —
и сопричастность, и смех,
это бессмертные клеймят
соравностью им ГУЛАГ.

————

В конце 2014 года я участвовала в волонтерском проекте Музея ГУЛАГ, расшифровывала интервью с Александровой Надеждой Вячеславовной, женой Льва Соломоновича Полака, переводила материал из формата МП3 в текстовый формат.

Полак Лев Соломонович, физик, разработал теоретические основы плазмохимии, 20 лет — в лагерях.
Лев Соломонович был редактором изданной на русском языке книги Ньютона «Математические начала натуральной философии».
Сама книга вышла в свет в 1687 году.
Читать далее →

Два слова Елены Блонди перед авторским предисловием

Мы начинаем публикацию интереснейшего литературного проекта поэта, филолога и литературного исследователя Елены Коро.
Все о проекте автор скажет сам, а я хочу только добавить, что в отличие от многих, прекрасных и отличных, но находящихся в стадии создания, то есть незавершенных работ, проект «Формат от Я» уже готов, материалы (авторский литературный текст и авторское же примечание к нему) подобраны, и каждый из них — уникален и интересен, а не бывает по-другому у Елены, она так устроена, ее способ мышления уникален и всегда интересен.
И я, как всегда, желаю Елене не останавливаться и время от времени дополнять «Формат…» новыми публикациями.
А нашим читателям желаю приятного умного чтения.
Елена Блонди

Елена Коро. Формат от «Я». Предисловие

Текст современного автора, как вещь в себе, сочленяет множество сложноподчиненных уровней вязью ассоциативной. Авторские аллюзии в формате вещи в себе – в авторском тексте – порой бывают доступны только авторскому прочтению.
Формат от «Я» предполагает процесс возврата к тому творческому состоянию, в котором создавался текст.
«Творить – значит жить дважды» — писал Альбер Камю.
Читать далее →

Лидия Винничук «Люди, нравы и обычаи Древней Греции и Рима», отрывок из книги

Ведь беспочвенны жалобы, будто лишь немногим дана способность к познанию, большинство же, мол, из-за неразвитости ума напрасно теряет время и труды. Напротив: немало найдешь ты и легких на соображение, и скорых на учение. Ибо это от природы присуще человеку, и как птицы рождаются для полета, кони для бега, а дикие звери — чтобы быть свирепыми, так нам свойственны усердие и острота ума… Появление тупых и непонятливых не меньше противоречит природе, как явление телесных уродств и всяких чудищ; но их очень мало.

Квинтилиан. Воспитание оратора, I, 1, 1—2

По мнению Плутарха, в Риме совместное, коллективное обучение началось в середине III в. до н. э., когда там открыл свою школу Спурий Карвилий (Плутарх. Римские вопросы, 59). Нет, однако, сомнений, что групповое обучение существовало в Риме уже значительно раньше. Это подтверждают и сообщения Тита Ливия.

Как мальчики, так и девочки начинали учиться в семь лет. Девочки из богатых семей — дома, под руководством матери, мальчики имели своего домашнего учителя, а те, кто происходил из семей менее состоятельных, посещали школу. Школы эти были частными, содержали их чаще всего греки-вольноотпущенники. Мальчики, ходившие в школу, были под постоянной опекой воспитателя-педагога: он сопровождал их на занятия, а дома исполнял роль воспитателя и учителя одновременно. Квинтилиан предъявляет к педагогам серьезные требования: прежде всего они должны иметь соответствующее образование, а если у них его нет, то отдавать себе отчет в этом. «Нет ничего хуже людей, мало продвинувшихся в науке дальше начальных сведений, а уже преисполненных ложной уверенности, будто они ученые!»

Бронзовая счетная доска. I в. н. э.

Читать далее →

Генри Миллер. Тропик Рака

Обложка первого издания романа (1934)

Два самых простых, Очевиднейших, ответа о том, почему эта книга именно такая, автор дает сам. Один из них в самом романе. Я поклялся, пишет он, не менять ничего из того, что напишется.
Второй ответ в «Апельсинах Иеронима Босха», перекликается с этим. Я был поражен тем, пишет Миллер, что неумолимо приходит мне в голову, требуя быть написанным, и требуя — садись и напиши именно это и именно так (не цитирую точно, но суть такова).
Читать далее →

Приключения Отца Брауна, сборник рассказов

Все были согласны в том, что благотворительный базар, устроенный в Мэллоувудском аббатстве (конечно, с согласия леди Маунтигл), удался на славу. Качели, карусели и панорамы вовсю развлекали народ; я отметил бы и самую благотворительность, если бы кто-нибудь из присутствующих там лиц объяснил мне, в чем она состояла.
Как бы то ни было, нам придется иметь дело далеко не со всеми этими лицами, прежде всего – с тремя из них, а именно с одной дамой и двумя джентльменами, которые, громко споря, проходили между главными павильонами или, точнее, палатками. Справа от них помещался прославленный провидец, чье малиновое обиталище испещряли черные и золотые божества, многорукие, как спруты. Быть может, они свидетельствовали о том, что не оставят его своею помощью; быть может, попросту воплощали мечту любого хироманта. Слева стоял шатер френолога, украшенный, не в пример скромнее, на удивление шишковатыми черепами Сократа и Шекспира. Как и подобает истинной науке, здесь были только белая и черная краски, только числа и чертежи; малиновая же палатка, где царила тишина, завлекала таинственным темным входом. Френолог по фамилии Фрозо – юркий смуглый человек с неправдоподобно черными усами стоял у своего святилища и объяснял неведомо кому, что любая голова окажется такой же значительной, как у Шекспира. Едва показалась дама, он кинулся на нее и со всей старомодной учтивостью предложил пощупать ее череп.
Дама отказалась до грубости вежливо, но мы простим ей это, ибо она была увлечена спором. Простим мы и потому, что она была хозяйкой, самою леди Маунтигл. Никто не назвал бы ее неприметной: глубокие темные глаза светились каким-то голодным блеском, а бодрая, даже яростная улыбка несколько противоречила изможденному лицу. Наряд ее был причудлив, согласно тогдашней моде, ибо происходило это задолго до войны, так успешно научившей нас серьезности и собранности. Одежды походили на палатку провидца, в них было что-то восточное, их испещряли диковинные, тайные символы. Но все знали, что Маунтиглы свихнулись, то есть, в переводе на язык науки, что они занимаются восточной культурой и восточными верованиями.
Читать далее →

1. Здравствуйте, Елена. Новый год – дело хорошее. Здесь можно помечтать. Вы – писатель известный, всеми уважаемый – скажите нам что-нибудь литературно-будущное, что-то светло-особое – ну например, будет чудо, или например – юдо (тоже чудо). Не знаю даже, как сформулировать.

Здравствуйте, Элтон!

У меня с чудесами все просто. Они всегда вокруг и везде, и их так много, что каждый сам волен выбирать – верить в них или не замечать вообще. Я думаю, Новый Год в какой-то степени и придуман для того, чтоб в чудо не верящие могли себе позволить разок в году в него поверить. Такой совсем маленький разочек, крошечная часть на стыке двух 365-дневок ). Так что, каждому в это время – пусть свое собственное чудо.
Читать далее →