ЛитМузей. Джон Винтерих. УИЛЬЯМ ТЕККЕРЕЙ И «ЯРМАРКА ТЩЕСЛАВИЯ»

John T. Winterich

New York
Greenberg Publisher
1929

Из книги “Приключения знаменитых книг”

Файл:Vanity Fair 1883 year Edition Cover Illustration by William Thackeray.jpg

Обложка издания романа «Ярмарка Тщеславия» 1883 года, иллюстрация Уильяма Теккерея

I

Среди всех категорий книгопродавцев самые бедные и самые несчастные те, что торгуют в поездах. Они ходят из вагона в вагон, предлагая свой товар, к великой досаде тех пассажиров, которые решили вздремнуть в дороге. Так ничего и не сумев продать, торговцы покидают вагон, а пассажиры тут же забывают об их существовании, и никому даже в голову не приходит задать себе вопрос: куда пошел этот горемыка и что вообще ждет его впереди? Совсем другое дело – уличные разносчики газет. Известно, что из них получаются миллионеры, во всяком случае, все миллионеры в юности торговали газетами на перекрестках.
Читать далее

УРОКИ ЧТЕНИЯ Александра Кузьменкова. ПУТЕШЕСТВИЕ ИЗ ЧЕХОВА В ТОЛСТОГО

Картинка 2 из 248

В. Сорокин «Метель»;

М., «АСТ», 2010

Эпиграфом ко всему дальнейшему может служить пушкинское: «Пришли мне какой-нибудь новый роман, только, пожалуйста, не из нынешних… То есть такой роман, где бы герой не давил ни отца, ни матери и где бы не было утопленных тел».
Читать далее

Сергей Сумин. Сто шедевров мировой литературы. Мишель Монтень «Опыты»

Картинка 1 из 813

Самое замечательное в Монтене – его неспешность. Без суетливого метания, без желания чего-то добиться своими писаниями этот гасконский дворянин исследует вещи повседневные и те эмоции, каковые они в нас вызывают. Монтень глубоко интересен самому себе. По натуре он – созерцатель, человек почти равнодушный к социальным обязанностям и предпочтениям.

Картинка 59 из 813

Мишель де Монтень. Гравюра из издания «Опытов» 1608 года.
Читать далее

Элтон Иван. Лонг-лист литературной премии имени Юрия Казакова. Случайный камень. Евгений Алёхин «Будничный анекдот»

Я думаю – есть рассказы для людей. Они , люди эти – потребители, а рассказы – пища.Но внутри нашей литературы вообще все есть генерация – что присутствие, что отсутствие, что риторический онанизм – все не важно, если ты, как репей, не прицепился к волосатой руке.
Штуку эту можно назвать литературой-для-никого. Вроде бы комплект у нас по составу, по весу – но кому нужны вещи, лишенные эффекта зрительного, эстетического, бытового.
Нет, я все это сказал лишь для того, чтобы подчеркнуть ненужность рядов, пластов, скоплений колебаний интеллекта.
Если читателю не нравится, если он плюется и матерится – то какого черта данный рассказ опубликован в журнале?
Я провел тестирование данного рассказа, попросив прочитать его семь человек. Хочу сказать, что народ не на шутку расстроился. А все это были сплошь люди приближенные (ну хотя бы – не отдаленные, не оттянутые ) к слову – будь то выражение в языке официальном, газетном, или же – что-то сходное.
О чем же людям взгрустнулось?  Не знаю, не знаю. Рассказ же вот о чем.
Читать далее

Дженни Перова. Грамматическое…

Тут у меня за кулисами развернулась дискуссия по поводу применения тире, которое я очень люблю совать куда надо и не надо. Решила, наконец, уяснить, что ж там такое с этим тире! Узнала массу интересного!
А вот вы знали, что тире изобрел Карамзин?! И я не знала!:
«Тире́ (фр. tiret, от tirer — растягивать) — один из знаков препинания, применяемый во многих языках. В русскую письменность тире ввёл писатель и историк Н. М. Карамзин. Правила употребления и название этого знака установились не сразу. Он был описан в «Российской грамматике» А. А. Барсова, где был именован «молчанка», затем «черта», а позднее — «знак мыслеотделительный» (в «Сокращенной русской грамматике» А. Х. Востокова)»
Читать далее

Сетевые трофеи. entre_2_mondes. О русской логике

Тут говорят, русский язык логичнее. А попробуйте объяснить французу, почему стакан на столе стоит, вилка лежит, а птичка на дереве сидит.
Со стаканом и вилкой я тут же вывела теорию: то, что скорее вертикальное, чем горизонтальное – оно стоит; то, что скорее горизонтальное, чем вертикальное — оно лежит. Моя теория тут же разбилась о тарелку – она скорее горизонтальная, чем вертикальная, но стоит. Хотя, если её перевернуть, то будет лежать. Тут же на ходу выводится еще одна теория: тарелка стоит, потому что у неё есть основание, она стоит на основании. Теория немедленно разбивается в хлам о сковородку – у нее нет основания, но она всё равно стоит. Чудеса.
Читать далее

Книги ШИКО. Блиц-конкурс “Не боги горшки…” Слово Петра Инкогнитова

Здравствуйте, мои маленькие мохнатые друзья.
Сегодня всем нам предстоит увлекательное занятие, мне надо будет ознакомиться с представленными на конкурс текстами и вынести по ним своё оценочное суждение. Напомню вам, мои дорогие друзья, что оценочное суждение – суть самой субъективности и невозможности выдвижения претензий. Шкалы оценочных суждений по давней сетевой традиции (не мне её менять, я слишком стар для этого) выставляются таким образом, чтобы оцениваемый при взгляде на неё, испытал чувство глубокого морального неудовлетворения и неудобства.
Читать далее

Воскресное чтение. Пять рассказов

Сергей Игнатов
Дмитрий Горчев
Владимир Тучков

(чтение Алексея Торхова)

Сергей Игнатов (г. Киев, Украина)

Поэт, прозаик, переводчик. Родился в г. Саров (Россия). Окончил геологический факультет Московского государственного университета, специальность – геохимия. Автор трёх поэтических книг: «Чёрный дрозд» (2003), «Звёздный пешеход» (2003), «Удалённый доступ» (стихи и малая проза, 2005). Дважды дипломант Волошинских конкурсов в номинации «малая проза» (2005, 2006). Публиковался в журнале «Октябрь», «Яръ» и др. Член Союза писателей России (2008).

ДЕВОЧКА ЛЮ
Где-то ты всё равно есть, девочка Лю немногих лет, и наша неожиданная для нас самих по силе дружба, и как мы зимним вечером бежали навстречу друг другу, встретившись после садика, летели через весь двор, чтобы сжать друг друга в объятиях, два неуклюжих шаровидных карапуза в шубах с торчащими в стороны руками. Там ещё были эти знающие нечто принуждённые улыбки родителей на заднем плане с дальними расчётами в уме. То было время древних царств с их сокровищами, джунглями и пирамидами запаха, вкуса и звука, взять ту же мокрую шубу, припорошенную волшебными искрами, и вкусный хруст и визг снега, и твой радостный мокрый нос и целые озёра глаз. А чего стоили хотя бы безбоязненные снегири по утрам на ясенях возле дома. Как они лущили крепкими клювами метёлки семечек и роняли их прозрачные крылья. А с каким восторгом верилось рассказам о том, какие они неуклюжие и доверчивые, и как их ничего не стоит поймать удочкой с петлей из лески на конце. И уже не нужно было их ловить, какой смысл ловить, если в царствах их уже ловишь полнее, и наслаждение больше, и можно ловить их до бесконечности, пушистых, толстых и розовых. Да мы их миллион переловили внутри себя и всё узнали про них, и не осталось ничего, что бы мы о них не знали.
Читать далее