Воскресное чтение. Олег Медведев. Корабельный кот

Сквозь какой-то там тыщу-лохматый год,
Протоптав тропинку в судьбе,
Полосатый, как тигр, Корабельный Кот
Hаучился сниться тебе.
И ползли по норам ночные крысы твоих невзгод,
Когда в лунный луч выходил Корабельный Кот.

Он входил в твой сон, разгоняя страх,
Принося уют и покой,
И блестела соль на его усах,
И искрился мех под рукой.
И небесный вагон разгружал восход, и уходил пустым,
Hачинался день — улыбался кот и таял как дым.

И, казалось, вот он в толпе идет
И на нем в полоску пальто,
И о том, что он — Корабельный Кот —
Здесь никто не знает, никто.
Hе видать лагун голубых в вертикалях его зрачков:
Он молчит потому, что нынче в мире расклад таков.

Если ты крутой — то полный вперед —
В руки флаг и в справку печать.
Hу, а если ты — Корабельный Кот,
То об этом лучше молчать:
Это твой меч, это твой щит и твоя стезя…
От того-то Кот и молчит, что об этом всуе нельзя.

А пока над форпостом бузят ветра,
Выдирают паклю из стен,
Минус сорок пять на дворе с утра,
Флюгерок замерз на шесте.
Hу, а Кот возвращается на корабль провиант от крыс охранять,
Чтоб, когда настанет пора — присниться опять.

Воскресное чтение. Александр Сергеевич Пушкин, два стихотворения

(чтение Владимира Николаева)

***
Стамбул гяуры нынче славят,
А завтра кованой пятой,
Как змия спящего, раздавят
И прочь пойдут и так оставят.
Стамбул заснул перед бедой.
Читать далее

Воскресное чтение. Джек Лондон «Бог его отцов»

(чтение Валерия Смирнова)

I

Повсюду расстилались дремучие, девственные леса — место действия шумных фарсов и безмолвных драм. С первобытной жестокостью велась здесь борьба за существование. Сюда, в самое сердце Страны на Краю Радуги, еще не пришли британцы и русские, и американское золото не скупило еще громадных ее просторов. Волчьи стаи еще преследовали по пятам стада оленей, отбивая отяжелевших самок или ослабевших и терзая жертвы с той же безжалостностью, как тысячи поколений до них. Немногочисленные туземцы еще подчинялись своим вождям и почитали шаманов, изгоняли злых духов, сжигали ведьм, сражались с соседями и пожирали их с таким аппетитом, который делал честь желудкам победителей. Клонился к исходу каменный век. А по неведомым тропам, через пустыни, не обозначенные на картах, уже шли предвестники стального века — сыны белокурой голубоглазой и неукротимой расы. То случайно, то намеренно, по двое, по трое приходили они неизвестно откуда, сражались и умирали или уходили неизвестно куда. Шаманы слали проклятия на их головы, вожди созывали воинов, и камень схватывался со сталью, но напрасно. Словно вода из какого-то огромного водоема, просачивались они сквозь угрюмые чащи и горные перевалы, легкие лодки их заходили в дальние протоки, и мокасины прокладывали тропы для собачьих упряжек. То были сыны великого и могучего племени, их было много, но этого не знали пока закутанные в шкуры обитатели Северной страны. Сколько невоспетых пришельцев бились до последнего и умирали под холодным блеском северного сияния, так же, как бились и умирали их братья в раскаленных песках пустынь или в дышащих смертоносными испарениями джунглях, так же, как будут биться и умирать те, которые придут за ними, пока в назначенный час не обретет это великое племя своей судьбы.
Читать далее

Воскресное чтение. Валерий Смирнов «Легенда о Феде Трапочке»

Елене Мазуренко посвящается

ЛЕГЕНДА О ФЕДЕ ТРАПОЧКЕ

Федя Трапочка был последним их биндюжников Одессы. Он после войны подрабатывал, и вместе с ним эта профессия умерла навсегда. А те лошади, что сегодня вместе с детьми бродят по городу, так похожи на битюгов, как ты на самого себя, когда смотришь в воду возле пляжа Ланжерон. С понтом лушпайка против ананаса.
Трапочка ходил как все нормальные биндюжники в рябчике, с красным кушаком на поясе, иногда в галошах. А кликуха такая у него образовалась потому, что на лице у него проистекала непонятная болезнь. После нее нос обломился, как эта спичка под моими пальцами. И чтобы не пугать людей, Федя одел тряпку на всю морду. И стал сильно похожий на ковбоя из кино, если бы тот ходил в галошах и рябчике без шляпы. Так его и прозвали – Федя Трапочка.
Это был осколок нашей Одессы, и когда он умер, мозаика города потеряла свой фрагмент. Это все почувствовали. И я знаю, что я говорю. Вот умру я и другие старики, и что останется? Останется ты и еще пару идиотов наподобие. И все.
Читать далее

Happy_book_year: Прочитано 52. Геннадий Михасенко, “Неугомонные бездельники”

— Вон мой папа, — шепнул я Марийке углом рта. — Вон возле того смешного дядьки в очках.
— Вижу. Красивый. И на тебя похож. А дядька в очках — мой папа.
— Но?.. Тоже ничего, но смешной. И на Женьку похож.
— Все папы на детей похожи
“.
Геннадий Михасенко, “Неугомонные бездельники

детская книга Геннадий Михасенко Неугомонные бездельники
Так получилось, что сегодня меня занесло в мою самую первую школу. Я там отучился четыре класса (с перескоком четвертого, кто помнит этот казус). А после были еще две. И ехать мне теперь к любой из них через полгорода. И вот, стоя на мерзлом школьном плацу, я испытал удивительное – Гулливер попал в Лилипутию. Всё, всё вокруг оказалось каким-то махоньким, почти игрушечным. Сам плац, где меня, семилетку, обмирающего от счастья и ужаса одновременно, за руку повели старшеклассники в школьные двери. Огромные бетонные плиты за углом – там было наше тайное место, а к третьему классу особым шиком было забраться по вертикальной стенке (или спуститься с нее): всё, после этого лишний раз доказывать свою силу и удаль не нужно было.
Читать далее

Книги ШИКО. Блиц-конкурс “Не боги горшки…” Алексей Уморин «Миленькие истории» — 2

Правила конкурса здесь

СТАЛИН

А когда началась война, а гранаты кончились, поднял израненный Сталин могучую руку сквозь дым, да сил в ней не осталось. Но подбежал к Сталину юный пионер Голиков, и, надрывая свои детские жилы, отдал ему кровь. Встал тогда вождь среди разбитых кремлёвских башен, и вмял теменем небо, осталась вмятина в небе, а в землю он по щиколотку ушёл, чтобы уже ни шагу назад. Тогда косые от злобы, оскаленные, с головы до ног в ядовитой слюне кинулись на него враги, но, подымая трехлинейную винтовку, подаренную съездом расстрелянных, бил точными выстрелами вождь и каждая пуля его винтовки валила тысячу человек врагов. Захлебнулась атака, но патроны кончились.
Читать далее

Книги ШИКО. Блиц-конкурс “Не боги горшки…” Алексей Уморин «Миленькие истории» — 1

Правила конкурса здесь

ТРОЦКИЙ

…И все удары нацеливались в сияющий орден на груди Троцкого. Но, один за другим отброшены были и кропотливый вор Ворошилов, и Айхенвальд, угрожавший Бухенвальдом, Каменев с пращой и орудием пролетариата, ну и Бухарин, по понятной причине, всегда неспособный к боям.
И тогда пришёл необоримый Меркатор со своим блестящими аккинаками. Обучен был он у царя Николая II, ибо великим мастером мечевого боя был колдун, цар Николай. Был этот цар румыном, потому и цар, а было ему три тысячи лет. Некогда цар целованием предал Христа, и с тех пор не знал покоя и вот, стал учил Троцкого, а когда превзошёл его Троцкий – лютой ненавистью возненавидел он Троцкого и поклялся, что убъёт Троцкого. Выкопал Николай тайный ход в подвалы ЧК, пробирался туда ночами, перешагивая через груды, и собирал воина воинов из частей самых сильных расстрелянных антиреволюционеров.
Читать далее