Диалог о любви и сексе. Сергей Лосев — Дженни.
Необходимое предисловие: этот текст родился из комментариев к эссе «Назову это любовью». Мне показалось, что этот диалог будет интересен читателям.
– Секс для меня – секс. Это удовольствие принести удовольствие женщине. Можно рефлектировать сколь угодно долго, но все же – удовольствие в основе его.
Ограничений свободному сексу и без морально-нравственных стопарей предостаточно. Понятие безопасного секса очень условно. Я могу весь завернуться в презерватив, но при этом пораниться душой… сердцем… или напротив заразить партнершу вирусом любви. Это большое счастье, когда сексом занимаются люди любящие друг друга. И большая редкость. И мне не вполне понятно, почему необходимо увязывать глубокое чувство с физиологической потребностью.
– Так потому и не понятно, что ты мужчина!
– Для многих женщин, говорят, это совершенно нормально – только с тем, которого люблю… Но не стереотип ли это?
– Почему стереотип?! Что значит стереотип? Если я так чувствую, если я могу только с тем, кого люблю… Душой надо любить, тогда и любовью будешь заниматься – от души!
– Просто, наверное, некоторые не хотят душу растрачивать…
– Возможно…
– И почему женщина, позволившая себе ЧТО-ТО, получает осуждение? Не в зависти ли дело?
– Да никто никого не осуждает! Я тебя умоляю!
– Ох, как еще осуждают!!! И смотрю я в глаза одной девушки, которая с жаром говорит о другой, той… которая с тем, не стесняясь… и так, и эдак… И столько в словах ее желчи, и столько боли в глазах ее!!! Боже, — читаю, — когда же меня вот так же, не стесняясь… и так, и эдак… Если все хотят перетрахать друг друга, но часть из них не делает этого только из соображений ложной скромности, то в чем отличие от тотальной оргии? Ведь если я пожелал женщину, я уже познал ее.
– Ты так в этом уверен? Что – познал?
— В определенном смысле – да.
— Тебе этого достаточно?
– Я в этом уверен абсолютно. Что же до достаточности, это обстоятельство иного рода. Порой да, достаточно, и прикасаться не хочется (даже физически). Порой напротив, страсть столь сильно вскипает, что… Но я не о том. Не о том. Если мысль сама равна действию, по потенции своей, то какого лешего говорить о чистоте помыслов? А ежели о таковой и говорить не приходится, то к чему стеснения? «…Я парень простой, деревенский… ты мне дай, да я пойду…»
– А что делать той девушке, которая ЭТОГО вовсе и не хочет — пока, может быть — оттого, что темперамент не такой бурный, оттого, что воспитана так, оттого, что поздно созрела, и т.п., — что делать ЕЙ, когда все вокруг ЕЕ осуждают: «О! Да ты еще что, ни с кем?! А я уже с 15 лет!» Она должна чувствовать себя ущербной? И трахаться с кем попало, только потому, что все вокруг так поступают?! Стыдиться того, что невинна? Или ты не веришь в существование таких девушек? Уверяю тебя, они есть!
– А ведь это все та же зависть!
– Зависть? Надо же, а мне такая простая мысль в голову не приходила! Да, ты прав!
– Конечно, зависть: да неужели она не хочет? Да как же она может не хотеть этого!
А читай – неужели она не зависит от этого?! Свободна… разве ж нечему завидовать? О, женщина женщине враг. Столько ненависти, сколь способна испытать одна женщина по отношению к другой (и ведь речь даже не о соперничестве за самца!!!), не встретить более нигде.
– Да, все верно!
– Ты говоришь, что делать той, которая не зависит (пока) от либидо? Да ничего не делать!
– Но как трудно противостоять – быть не таким, как все! Кто это сказал: иди своим путем, и пусть люди говорят, что угодно? Зависишь, зависишь от мнения – даже чужого, незнакомого тебе человека, а уж от мнения близкого!
– Нельзя же слушать общество и идти у него на поводу на бойню?! А все, что советует общество, или, по крайней мере, львиную долю, советует оно вразрез с Божьим словом. Этот конфликт между законом людским и Законом Высшим более всего высвечен Достоевским… это именно к вопросу об описании секса и любви, если хочешь. Понимая, насколько я погиб, я начинаю искать того, кого мог бы увлечь за собой в погибель… Удивительное что-то! И это самое поэтизируется, возвышается на словах, означивается романтизмом… Почему???
Совращение не в постели происходит, ты же знаешь… в сердце смущение и в духе насилие, потому и постель — результат. Но ведь в греховности смущения сердца и насилия над духом сомнений не возникает?
– Как-то все безнадежно…
– НО! Те, которые осуждают, те которые смущают и развращают душу ее, в свою очередь ведомые завистью или ревностью к ее чистоте, они же так же являют собой жертвы насилия. Неважно, в какой степени! Уверен, что мера здесь не существенна! И вдруг — материнский инстинкт… И чистота первозданная…
– Чистота первозданная… Пробьется ли?
– Любовь – единственное, что помогает не визжать от ужаса, глядя на этот мир.