Судьба Вийона, жившего почти 600 лет назад, может быть, ярче других подтверждает странно-мучительное положение поэта в мире – исключающее его из системы – общества, канона, догмы, обыденной морали. Поэт – пария, отщепенец. Подлинная поэзия живет в состоянии разрыва с обществом, в состоянии изгнания.
Всю ночь мела метель, но утро ясно.
Еще воскресная по телу бродит лень,
У Благовещенья на Бережках обедня
Еще не отошла. Я выхожу во двор.
Как мало все: и домик, и дымок,
Завившийся над крышей! Сребророзов
Морозный пар. Столпы его восходят
Из-за домов под самый купол неба,
Как будто крылья ангелов гигантских. Читать далее →
Трудно сказать, кого я читаю и люблю – слишком уж длинным будет список. Вот, например, отрывок из «Мельмота-скитальца» — почувствуйте экспрессию. Так что сегодня я читаю сам и с удовольствием рекомендую вам Мэтьюрена.
По всему Мадриду звонили колокола. Всем алькальдам были разосланы приказы. Сам король Испании (после нелегкого дня, проведенного за охотой) явился собственной персоной. Все церкви были освещены, и тысячи благочестивых людей, опустившись на колени, кто с факелами, кто с зажженными плошками в руках, молили господа, дабы грешные души, чья участь вверена Инквизиции, ощутили в пламени, пожиравшем сейчас ее стены, некое слабое предвестье другого пламени, того, что будет гореть для них вечно. Читать далее →
Я медленно плыву по воздуху вдоль рельсов, ощущая запах нагретого солнцем гудрона, которым пропитаны новенькие шпалы.
Как и в детстве, я внимательно рассматриваю мелкий щебень, облитый чёрной маслянистой жидкостью, — мы считали, что гудрон — это тоже «застывшая смола» и даже пробовали жевать кусочки, отколотые от огромной окаменевшей кучи.
Просто я вычитал где-то, что индейцы жевали смолу… и рассказал об этом всей нашей шайке…
Гудрон.
Он зловеще булькал в котлах. Иногда на его поверхности проскальзывали едва различимые язычки пламени, — неподвижное жгучее солнце заливало белым пыльным светом всё вокруг.
Здоровенные, голые по пояс, дочерна загорелые дядьки шуровали в копоти и дыму огромными совковыми лопатами, разбрасывая щебень и поднимая облака белой горячей пыли.
А потом гигантский закопчённый каток, грохоча и выбрасывая из трубы сгустки тьмы, управляемый кем-то, сидящим невыносимо высоко на маленьком жёстком сидении, неотвратимо прокатывал раз и другой красивые неровности, в которых можно было увидеть и горные цепи, — на вершинах горели тревожные сигнальные огни и всадники-рыцари уже скакали на подмогу, — и ущелья, — в них таились гнусные враги-пигмеи,- и красивые серые замки, покрытые таинственной белой пылью. Читать далее →
«Лестерский кодекс» Леонардо да Винчи – самая дорогая книга в мире
$ 30.800.000
Пожалуй, нет в цивилизованном мире такого человека, который бы ни разу не слышал о великом итальянском художнике и просветителе Леонардо да Винчи. Все то, к чему когда-либо прикасалась рука этого гениального человека, становилось легендой. Не остался незамеченным и «Лестерский кодекс» знаменитого художника, он же «Трактат о воде, земле и небесных телах». Ныне его называют самой дорогой книгой в мире. Читать далее →
Премия учреждена в память о выдающемся мастере русского литературного перевода Норе Галь (1912—1991), благодаря которой обрели новую жизнь на русском языке такие книги, как «Смерть героя» Ричарда Олдингтона, «Корабль дураков» Кэтрин Энн Портер, «Крысолов» и «На берегу» Невила Шюта, «Поющие в терновнике» Колин Маккаллоу, «Опасный поворот» Дж. Б. Пристли, «Посторонний» Альбера Камю, «Маленький принц» Антуана де Сент-Экзюпери и многие другие. Наряду с романами и повестями Нора Галь на протяжении всей жизни обращалась к малой форме, отдавая решительное предпочтение литературе новейшего времени. Среди более чем сотни переведённых ею рассказов и новелл — известные шедевры У. С. Моэма и Дж. Д. Сэлинджера, короткая проза Артура Конан Дойла, Олдоса Хаксли, Э. М. Форстера, Дж. К. Оутс, Джона Чивера, Шилы Дилени, Сьюзен Зонтаг, а также шедевры мастеров фантастического рассказа — Рэя Брэдбери, Роберта Шекли, Клиффорда Саймака, Урсулы Ле Гуин.