19 июля 7-го по старому стилю) 1893 года родился Владимир Владимирович Маяковский, большой русский советский поэт (а также драматург, киносценарист и режиссер, актер, художник и редактор). Вместо многих дифирамбов лучше перечитаем отрывки из его очерка «Я сам». Маяковский умел оценить себя объективно, и лучше прислушиваться к его словам. Иначе получится что-нибудь вроде фильма, который в эти дни показывает один очень культурный телеканал.

Бурлюк говорил: у Маяковского память, что дорога в Полтаве, — каждый галошу оставит. Но лица и даты не запоминаю. Помню только, что в 1100 году куда-то переселялись какие-то «доряне». Подробностей этого дела не помню, но, должно быть, дело серьезное. Запоминать же — «Сие написано 2 мая. Павловск Фонтаны» — дело вовсе мелкое. Поэтому свободно плаваю по своей хронологии.
Читать далее →

Окончание, продолжение тут, начало тут

«Танец в противогазе»… Вообще-то это фильм. Документальный. Оренбургская студия телевидения в 91-м году объявила конкурс документальных фильмов на экологическую тематику. К участию в конкурсе приглашались телерадиокомпании, которые расположены в бассейне реки Урал. Уральская, Гурьевская, Актюбинская…
Естественно, рассказать нужно было о том, в каком состоянии находится Урал и его притоки.
Меня на тот момент только-только назначили главным редактором, ну и сразу и эти карты мне в руки: сделать фильм для регионального конкурса.
Читать далее →

Отрывки из книги. Перевод Ольги Акимовой

Увертюра

Книга не умрет

 
Жан-Клод Карьер: Итак, вопрос заключается в том, будет ли окончательное исчезновение книги — если таковое действительно произойдет — иметь для человечества такие же последствия, как, например, неизбежно возрастающий дефицит запасов воды или заоблачные цены на нефть.

Умберто Эко: Исчезнет ли книга с появлением Интернета? Я уже писал об этом, когда этот вопрос казался животрепещущим. С тех пор каждый раз, когда меня просят высказаться по этому поводу, я не могу сделать ничего лучшего, кроме как пересказать тот текст. Никто этого не замечает — прежде всего, потому, что нет ничего менее известного, чем уже опубликованное. А еще потому, что общественное мнение (или, по крайней мере, журналисты) по-прежнему твердо уверено, что книга вот-вот исчезнет (ну, или журналисты думают, что читатели в этом твердо уверены), и каждый постоянно задает один и тот же вопрос.
На самом деле, мало что можно сказать по этому поводу. С Интернетом мы вновь вернулись в эпоху алфавита. Если раньше мы считали, что цивилизация вступила в эпоху образов, то компьютер вернул нас в галактику Гутенберга и теперь всем поголовно приходится читать.
Читать далее →

продолжение; начало тут

Наше вынужденное бездействие выпало на жаркие летние месяцы. Как раз, когда на селе шла ежегодная битва за сено.
Воевать за сено повезли и нас.
Байганинский район. По бескрайним подстриженным полям разбросаны тюки прессованного сена. Их нужно было вилами забрасывать на прицеп. В тени термометр показывал сорок. Естественно, работали мы без зонтиков. Питание – супы, каши и много мяса. Рядом обычная для тех мест речка – цепь продолговатых глубоких водоёмчиков, связанных между собой зарослями камыша. Вода – чистейшая. Хоть пей, хоть купайся, хоть уху в этой воде вари.
В общем, был у нас этакий санаторий с элементами принуждения. Хочешь не хочешь, а сельскому хозяйству помогай и за это купайся, загорай и кушай натуральную, без всяких вредных добавок, деревенскую пищу.
В эти дни я научился материться.
Читать далее →

Скажу честно — меня сильно насторожило генеалогическое древо на первых страницах книги: оно означало, что придется разбираться в хитросплетениях отношений, кто кому приходится троюродным братом и кто с кем спал, запоминать имена… Но стоит продраться через пролог — и обилие героев перестает мешать чтению. Наоборот, история одного плавно перетекает в историю другого, как будто повествование — это действительно поток воды, на берегу которого можно сидеть и созерцать жизнь поколений. И описываемые отношения совершенно не вызывают тоскливого недоумения из разряда «зачем мне знать, кто кого трахал?» — они просто случаются.
Читать далее →

Когда-то все передачи телевидения выходили в прямом эфире. Про видеозапись тогда и слыхом не слыхивали, а рассказы о том, что такое понятие существует, воспринимались, как фантастика.

Помнится, уже в конце семидесятых, председатель нашей телерадиокомпании, Михаил Николаевич Козин, после поездки в Москву, рассказывал нам не летучке, что совещание, на котором он присутствовал, снимали на кинокамеру, а потом сразу же и показали. В цвете. По телевизорам, которые находились в фойе.
Мы слушали, разинув рты. У нас ещё снимали кинокамерой на чёрно-белую негативную плёнку. Впереди маячил целый ряд лет перехода на позитивную, потом – цвет. Всё – мокрые процессы обработки. Отснял – жди несколько часов, пока через все ванночки с растворами киноплёнка пройдёт. Хорошо, если плёнка не оборвётся, если не выключат свет. Тогда всё пропало!..
Читать далее →

Объединила два фильма в один пост, потому что есть у них кое-что общее: оба французские и оба представляют собой детективы про убийство классического толка. Я сейчас пишу «классического толка » и имею в виду детектив, в котором обычный человек убивает обычного человека, а не как сейчас в современной литературе — маньяк, серия, секта и все такое прочее, ну я уже говорила об этом как-то.

«Великое алиби» снят по роману Агаты Кристи, но действие происходит в наше время.
Читать далее →

Это обычные книги, каких много. Сквозные персонажи, просто живущие в городке, страница со страницы, сквозь времена года. Но в них есть одна штука, которая подкупает.
Я очень не люблю детство, в нем огромное количество запретов и ссор. В нем свобода воли — штука достаточно мнимая. И родительское «нельзя» вечный гром среди ясного неба. Но в нем важно,что родительство тоже не всегда идеальное, что взрослые тоже ошибаются, выходят на улицы без зонтов, теряют ботинки и варежки, а иногда даже падают, подскользнувшись на льду. Это приближает нас к детям, и важно, пожалуй, от них не скрывать эту свою неидеальность.
И вот в Городке это есть! По-настоящему есть! Смотрите сами!
Читать далее →

Предчувствие конца
Джулиан Барнс

Что может сделать среда с инородным телом? Два варианта: она либо вытолкнет его, либо превратит во что-то совершенно неузнаваемое по своему усмотрению, как моллюск превращает песчинку в жемчужину. Такому превращению принято радоваться, ведь ценность жемчужины куда выше ценности песчинки, да и красивее она и для дела полезнее. А вот кто-нибудь спрашивал песчинку, каково ей? Для нее-то это превращение – просто смерть сущности, что, конечно, по песчинкиным понятиям весьма печально. Человек, собственно, мало чем от песчинки-то отличается и, попадая в определенную среду, либо выталкивается ею, либо перерабатывается во что-то, среде угодное.
Читать далее →

Хотел сделать пост на тему изучения иностранных языков в СССР, но интереснейшего материала оказалось вдруг так много, что хватит на целую серию.

Для начала посмотрим один из учебников по английскому языку  для третьего класса 1953 года выпуска. В нём обнаружилось множество интереснейших деталей, характеризующих ту эпоху:

 
Читать далее →