Какой сегодня день? Он чем-то примечательный? Отчего так безрадостно сегодня. Грустно и печально, …и нет чудесной и неповторимой страны Болгарии. Куда пропало море, белые любопытные чайки, которые неторопливо по-хозяйски расхаживают по золотистому песку и клюют нашу обувь. И я стал забывать Иву в белоснежно-прозрачном платье, …с лучистыми глазами и развевающимися на ветру русыми волосами. Нет милых домиков в деревне с заплетенными в косички головками лука на потрескавшейся стене. И нет кроликов с красными глазами в решетчатых загонах. И заготовок соленьев-компотов в небольшом подвальчике.
Когда это было? И было ли вовсе?! Долго я мог стоять и не уходить из сарая. Как пахнут расколотые и аккуратно сложенные красноватые чурки из граба, наверно не пахнет ничто в этом мире. И сам он сделанный из земляных кубиков проросших травой. И этот высокий чердак с немыслимо извитыми яблоневыми перекрытиями. Они будто руками вытянувшись вверх держат черепичную крышу. Старые яблони! …Это их последняя миссия, когда яблоки уже перестали родиться на их ветвях и радовать душистыми медовыми плодами.

читать дальше

Итак, мы начинаем публиковать конкурсные рассказы на сайте «Литература Странствий».
Приглашаем читателей читать, а писателей — писать, играть и выигрывать!
Приятных вам литературных путешествий.

Саша Латовски

Зеленая Страна Заав. Рассказ.

— Джонас, — сказал Старый Петр и скривился, вытирая засаленной тряпкой столешницу, — нажрался снова, и мне что, звонить Эби?
— Не, — слово с трудом миновало желтые прокуренные усы и, казалось, упало в широкий стакан с остатками спиртного, — сам…
Корявая лапа подняла стакан, тыкая его куда-то в косматые заросли, наклоняя. По седине потекла тонкая струйка.
Старый Петр отвернулся и стал вешать над полкой вымытые бокалы. Блики от свечек, расставленных по столам, мигали и вдруг одновременно потускнели, запрыгали. Двери распахивались и снова закрывались, чтоб распахнуться опять. Шесть, лениво считал Старый Петр, а, нет, уже девять, ну отлично.
Парни весело орали друг другу, кидали на стулья сумки и куртки, устремляясь к стойке, такие морозно-свежие, румяные от ледяного зимнего воздуха. Ну, чисто дети, умилился Старый Петр, короткими пальцами подхватывая стакан за стаканом и плеская туда порции виски.

читать дальше

первая часть антологии литературных цитат, посвященных ножам, находится здесь

…Весь день мы соревнуемся в стрельбе по крысам и слоняемся как неприкаянные. Нам пополняют запасы патронов и ручных гранат. Штыки мы осматриваем сами. Дело в том, что у некоторых штыков на спинке лезвия есть зубья, как у пилы. Если кто-нибудь из наших попадется на той стороне с такой штуковиной, ему не миновать расправы. На соседнем участке были обнаружены трупы наших солдат, которых недосчитались после боя; им отрезали этой пилой уши и выкололи глаза. Затем им набили опилками рот и нос, так что они задохнулись.
У некоторых новобранцев есть еще штыки этого образца; эти штыки мы у них отбираем и достаем для них другие.
Впрочем, штык во многом утратил свое значение. Теперь пошла новая мода ходить в атаку: некоторые берут с собой только ручные гранаты и лопату. Отточенная лопата — более легкое и универсальное оружие, ею можно не только тыкать снизу, под подбородок, ею прежде всего можно рубить наотмашь. Удар получается более увесистый, особенно если нанести его сбоку, под углом, между плечом и шеей; тогда легко можно рассечь человека до самой груди. Когда колешь штыком, он часто застревает; чтобы его вытащить, нужно с силой упереться ногой в живот противника, а тем временем тебя самого свободно могут угостить штыком. К тому же он иногда еще и обламывается…

Ремарк «на западном фронте без перемен»

«А опять без Шухова у них дела не идут — поднимается Цезарь в рост в проходе, глазами как раз на Шухова, и моргает:

— Денисыч! Там… Десять суток дай!

Это значит, ножичек дай им складной, маленький. И такой у Шухова есть, и тоже он его в щите держит. Если вот палец в средней косточке согнуть, так меньше того ножичек складной, а режет, мерзавец, сало в пять пальцев толщиной. Сам Шухов тот ножичек сделал, обделал и подтачивает сам.
Полез, вынул нож, дал. Цезарь кивнул и вниз скрылся.
Тоже вот и нож — заработок. За храненье его — ведь карцер. Это лишь у кого вовсе человеческой совести нет, тот может так: дай нам, мол, ножик, мы будем колбасу резать, а тебе хрен в рот.
Теперь Цезарь опять Шухову задолжал.»

Александр Солженицын. «Один день Ивана Денисовича»
Читать далее →

…Они знают о книжках слишком много

Алекс Громов — автор ряда книг, опубликованных в России и Европе тиражом более 100 тысяч экземпляров, радиоведущий, обозреватель Mail.ru, «Книжного обозрения», «Новостей литературы», «Банков и делового мира», дипломант Всероссийской историко-литературной премии «Александр Невский», лауреат премии им. Пикуля, награжден медалью «За труды в просвещении».

Ольга Шатохина – автор романов, ведущая рубрики в «Российской газете» — «Книжные новинки с Ольгой Шатохиной».

Награждены Кульмскими крестами за возрождение и развитие исторических традиций отечественной литературы, почетными призами Генеральной дирекции международных книжных выставок и ярмарок «За верность книге», Карамзинскими крестами. Являются лауреатами Евразийской литературной премии и премии «Сорок сороков».

МНОГООБРАЗИЕ ФОРМ

Михаил Черток. Музыканты Парада Победы

В этом исследовании впервые достоверно представлены творческие биографии и судьбы участников сводного военного духового оркестра парада Победы 24 июня 1945 года. Кроме того в издание включены редкие снимки и малоизвестные сведения о подготовке и проведении того знаменательного парада. «Единственная трудность – это обучить строевым приемам солдат, прибывших с фронтов, и сделать выездку лошадей. Как рассказывают ветераны оркестровой службы, очень сильно возмущались боевые офицеры, как, мол, их, опытных и закаленных в боях вояк, заставляют тянуть ногу и держать осанку. Даже Егоров и Кантария, водрузившие Знамя Победы над поверженным Рейхстагом и приехавшие в Москву продемонстрировать символ победы, не умели ходить строевым шагом, ворчали, но всё же занимались упорно».
Читать далее →

Рецензия на книгу Андрея Шашкова «Эпоха застоя»

Лет десять назад мне посчастливилось прочитать рассказ Андрея Шашкова «Па-де-де», и вот, наконец, в издательстве «Золотое сечение» вышла в свет «Эпоха застоя» – книга этого интересного автора. Хочу поделиться своими впечатлениями о ней.
Книга состоит из трёх частей: повести «Город под радугой», цикла рассказов «Эпоха застоя» и ещё одного отдельного рассказа «А на нейтральной полосе». Не все произведения напрямую относятся к означенной эпохе, особенно последнее, но, безусловно, все связаны с ней – через судьбы и характеры героев, вышедших из тех самых времён и сохранивших в себе ту самую, неповторимую и незабываемую атмосферу.

Эпиграф – «Что это было?.. Молодость?.. Весна?.. Стечение случайных обстоятельств?..», – данный автором к одному из рассказов («Колотушка для отпугивания волков»), вполне подходит и ко всем остальным произведениям.
Читать далее →

Сегодня «Воскресное Чтение» не совсем обычное, в нем собраны отрывки из литературных произведений, в которых упоминаются ножи, или сами они посвящены ножам. Их много. Нож как продолжение руки — это один из самых древних гаджетов. А универсальность ножа делает его помощником, созидателем, защитником, или — убийцей. Такая вот полярность.

«… нож дает власть не только над неживой материей, но и над плотью, даёт право управлять и преобразовывать окружающую реальность. Он не лжет и не предает, он терпелив и упрям в работе, он смертоносен в бою, перед ним равны бедные и богатые, он верит только навыкам и мастерству своего хозяина, кем бы тот ни был – мужчиной, женщиной или ребенком. Самоубийства им редки – как по-настоящему верная собака, он никогда не повернет против хозяина. Он остается на твоей стороне, даже когда ты окружен врагами и все обратилось против тебя. Обнажаясь, он безмолвно предупреждает: вот я каков, и рана, нанесенная мною, будет не меньшей, чем мои ширина и длина. Он придает уверенности больше, чем деньги в кармане или любовь женщины, он дарует пищу в пути, укрытие от жара, спасение от холода, спокойствие во сне и безопасность в дороге».

Неизвестный аргентинский автор. Цитата из журнала «Ножъ» №1, статья о ножах гаучо.

Итак, решено – они будут биться. Мигом десятки мокасин расширили утоптанную площадку вокруг огня. Немало тут было и разговоров о поражении, которое у всех на глазах потерпел шаман; некоторые уверяли, что он еще покажет свою силу, другие вспоминали разные события минувшего и соглашались с Волком. Медведь выступил вперед, в руке у него был обнаженный охотничий нож русской работы.
Сын Волка. Джек ЛОНДОН
Читать далее →

Помню, моя коллега, писательница Elena Blondi давным давно замечала эту тенденцию — хочешь свести к нулю кол-во посещений на странице, начни писать о литературе, рецы, например.
После такого некоторые люди даже не постесняются тебе сказать: нам так нравилось как ты писал о том как ты выпил две бутылки водки и рыгал или о том как ты срал на шпалах на вокзале когда у тебя не было денег на туалет а передача с деньгами была в поезде который опаздывал, а тут ты вдруг пишешь за какого-то нахуй писателишку.
Это, я думаю, происходит не от того что люди не читают вовсе или они совсем уж невежественны и нечутки к литературе, а скорее от того что они не чутки к тому что вы им предлагаете, свой взгляд так сказать.
Читать далее →

Эту кажущуюся парадоксальной аналогию пар — и оппозицию в паре, можно проследить сравнив фильм Бертона «Большие глаза» и многоплановую вещь Линча «Маллхоланд-Драйв».

Фильм Бертона мне понравился. Я даже удивилась и спутала вначале героиню «Больших глаз» Эми Адамс с героиней фильма «Маллхоланд-Драйв» Линча — Наоми Уоттс — в роли Бэтти. Они внешне похожи. Я даже в этом контексте отследила идею о том, как эти две роли харАктерны для актрисы.

Бэтти, у которой крадет судьбу в Голливуде незнакомка Рита, персона и тень, сошедшиеся в некий момент судьбы вместе и близко сдружившиеся. Это сплетение судеб напомнило отчасти рассказ Кортасара «Дальняя», в котором знатная дама — персона — Кора сталкивается на мосту в Будапеште, придя на этот мост, увиденный в сновидении, с нищенкой — со своей тенью, и обнявшись, две женщины меняются судьбами.
Читать далее →

Романы Харуки Мураками напоминают вид сверху на людей, что бродят соседними тропами. Вот сейчас тропинки сойдутся, и они встретятся. Ты следишь за их дорогой, кожей чувствуешь, как они хотят быть вместе. И ждешь этого. И, наконец, поворот близко, сейчас их руки сомкнутся… Но нет. Дороги расходятся буквально в пять шагов, и они не видят друг друга. Тогда ты закрываешь книгу, садишься и думаешь: «Ну как же так?» Накатывает разочарование. Ты с самого начала повествования ждал их встречи. А они прошли мимо. Как-то глупо.
Так и в историях Мураками. Неспешно перебираясь от одной главы к другой, он говорит о разных людях. Подробно описывает географию. И вдруг ты понимаешь – ведь в этом доме живет другой герой! Сейчас они поговорят, и всё объяснится. И я пойму, в чем же суть. Что задумал автор. А они проходят мимо. Один сбегает через окно, другой – путает дома. А зачем тогда понадобились именно эти два героя? Почему у них так много общего? Они должны были увидеться! Так где же тогда смысл?
А дело-то совсем не в этом. «Хроники Заводной Птицы» можно назвать сборником рассказов, написанным в форме романа. У каждого персонажа своя история. Некоторые, как Крита Кано, «дробят» основное повествование. И читатель хочет быстрее пробежать глазами главы о чём-то другом и вернутся к её рассказу. «Что же было дальше?» — думаешь ты и лихорадочно листаешь страницы. «Хроники…» могут лишить вас сна и заставить сидеть в одной позе часами. Так сильно желание узнать, ЧЕМ же всё закончится. Так хочется найти ответы на все вопросы.
Читать далее →

Нина Большакова

Полет на Марс

People who say it cannot be done
should not interrupt those who are doing it.

Bernhard Shaw

«Я странствовал, играл, был ветрен и трудился», так, кажется, Арбенин говорит в «Маскараде».  – Михаил затушил сигарету в тарелке с остатками тушеной капусты, взялся за рюмку, – ну давай, Рыжий Сима дорогой,  проводим старый год, тяжелый был год. Много народу знакомого умерло, все пустее вокруг. Да, так я тоже странствовал и трудился. Кем и где я только не трудился, а вот быть ветреным и играть не пришлось, как-то не было времени и денег, а скорее всего темперамента не хватило; «вялый ты» , жена мне говорила.

С этими словами Михаил опрокинул запотевшую рюмку в рот, а Рыжий Сима закусил своей любимой сайрой, и они пошли спать.
Читать далее →