Мне вспоминается фильм «Крикуны», где под песком, в пустыне полумёртвой планеты, носилось зло рукотворное. Ведь порой, собираясь на рыбалку, так и думаешь – где же вода, для начала? Уж потом – река. Благотворный камыш. Тут бы удочку и забросить. Тут бы и рыбаки-соседи и прокричали мне: рыба – рыбой, Вань, но коли ищешь рака – почему бы и Дмитрию Быкову раком этим не быть. Да, хорошо ведь. Да только в мечтах. Потому что потом модель «крикунов» усовершенствовалась и появились Дэвиды. Они постоянно ходили и просились, чтобы их взяли с собой. В том-то и дело. Ни реки, ни рыбы. Только Дэвиды. Потому, если мир нынешней мучительной поэзии таков, то и герой наш, надо полагать, один из более прогрессивных Дэвидов (во всяком случае, так считается, по ТТХ, по умению просачиваться, по гранточности).

Хорошо. Тогда рассмотрим: какой он Дэвид, Дмитрий Быков? С куклой медвежонка, или более поздний, тот, что цитировал Шекспира, и которого герой убил после взрыва бомбы? Как видим, всё может быть в мире воображения, а стало быть – и в мире словесности русской, который ничем не отличается от общей реальности с ейными качествами и методами.
Читать далее →