Говорят, в книгах нет ничего такого, во что можно было бы поверить, чему стоило бы научить других. Говорят, книги рождают в нас тревогу, размышления о них ведут к меланхолии. Говорят, книги делают нас несчастными. Говорят, говорят, говорят…
Читать далее
«Освободившись от бремени «авторитетного мнения», молодое поколение любителей литературы способно прочитать «Доктора Живаго» по-новому: перестав быть явлением политическим, произведение вернулось в литературу».
Из аннотации к аудиокниге издательства «Ардис»
Прочитать «Доктора Живаго» по-новому? Это звучало некоим вызовом. Действительно, с первого дня своего выхода в свет, роман был чрезмерно политизирован. Да и сейчас, забив его название в поисковик, вы получите десятки статей о скандальной печати за границей, связей со спецслужбами, гонений на автора и т. п. Попытаемся отделить зерна от плевел. Ведь, как мне показалось, главное достоинство этого романа, как раз таки, в его полной аполитичности. «Доктор Живаго» — произведение не о войнах и революциях, а, скорее, о сломленных человеческих судьбах, о красивых и честных душах.
Читать далее
Проснулась. Вышла на улицу. В глаза чайного цвета бьет коричневое солнце, коричневый кот лениво чешет ухо, за углом продавец аккуратно раскладывает на прилавке коричневые яблоки, маляр перекрашивает последний дом в соседнем переулке. В какой? В коричневый. Сажусь в коричневый трамвай, из коричневого портфеля достаю пьесу Метерлинка «Коричневая птица» (не удивляйтесь, это последняя редакция) и аккуратно тонкой рукой в коричневых перчатках перелистываю листы, ища коричневую закладку. На остановке влюбленный дурак дарит коричневые розы, а его объект желания коричневеет от смущения. Еще одна страница коричневой истории планеты бесшумно перевернулась. Хочется выдавить на белый лист краплак и огромными буквами написать: «СТОП». Остановите это безумие, это не моя жизнь!
Читать далее
История знает фильмы великие, средние и The Rocky Horror Picture Show.
В этом нет ничего удивительного, ведь The Rocky Horror не просто фильм, это стиль жизни, способ восприятия реальности и система эстетики одновременно. The Rocky Horror – это кэмп, панк и лирическая встреча зонтика со швейной машинкой на операционном столе. Это постмодернизм, обьяснённый детям. Всё на свете лишь The Rocky Horror Picture Show, даже если вы не догадывались об этом.
Рассказ о нём можно начать по разному.
Читать далее
Ю. Кокошко «Вдоль снега»;
журнал «Знамя» №11, 2010
Эпиграфом ко всему дальнейшему могут служить пародийные строчки А. Дольского: «Пенни прыгнули на пони, / Причесали чичероне, / Шаривари, лори, тори, / Харакири априори». Сейчас поймете, почему.
Д. Бавильский убежден: «Читать прозу Юлии Кокошко… – практически невозможно. Это все причастившиеся понимают. Читать невозможно, но читать нужно». Я внял совету и попробовал. Попытка обернулась на редкость изуверской пыткой. Жаль, слишком рано помер Малюта Скуратов: знай он тексты нашей героини, – с легкой душой оставил бы кнут и дыбу дилетантам. Впрочем, судите сами:
Читать далее
Владимир Мединский. Стена. М.,
Олма-Пресс, 2012, – 624 с., 25000
Неожиданное назначение матерого пиарщика, задорного публициста и твердого государственника Владимира Мединского министром культуры не могло не оживить интерес к его литературному творчеству. Хотя, конечно, нельзя сказать, что оно и раньше было обделено вниманием: билборды, рекламирующие книги Мединского, в которых тот самоотверженно разоблачал «мифы о России», давно примелькались — по крайней мере москвичам. Но первое обращение будущего министра к беллетристике – вышедший этой весной исторический роман «Стена» – осталось без столь мощной маркетинговой поддержки, хотя роман тоже по-своему интересен.
Читать далее
С разрешения автора мы публикуем отрывок из нового романа «АБОРТ». Все подробности о книге в предыдущих новостях портала:
http://knigozavr.ru/2012/05/25/predstavlyaem-novuyu-knigu-yurij-brigadir-abort/
http://knigozavr.ru/2012/05/17/elena-blondi-posmotri-na-mir-mertvymi-glazami/
Взрыв
Перед смертью я очень спешил. Собственно говоря, не только перед ней. Я спешил вчера, позавчера, неделю назад, днем, ночью, но чаще всего, и это меня выводило и выворачивало особенно — по утрам. И хотя у нас дома скоростной серебристый лифт, но все равно — я торопясь, сознательно давил в пол обеими ногами и напрягал бицепсы, стараясь нарушить, хоть раз, хоть на одну минуту, закон тяготения. Два g меня бы устроили. А еще больше устроили бы 4 g. Говорят, летчики выдерживают и 8, и 10. Но недолго. Для некоторых это уже последняя перегрузка в жизни. Цветные, налетающие друг на друга круги перед глазами, малиновый звон, нарастающий кровяной ураган, артериальный взрыв и уход в точку.
Но я все равно им завидовал. Ведь в этот момент скорость истребителя просто чудовищна. И ее наверняка хватает. А мне нет. Мне никогда не хватало.
Читать далее
РУССКИЙ ЯЗЫК ОДЕССЫ
Дом «бельгийка»
Спросите любого одессита, на каком языке он разговаривает, и тот предельно откровенно ответит: «На русском».
Пару лет назад, в разгар англо-российского шпионского скандала, в российской прессе была опубликована статья под названием «Ковтуна выдал одесский жаргон». Ковтуна вычислили по фразе: «У меня нет слов». Последнее предложение может служить всего одним из объяснений, отчего одесситы утверждают, что они говорят по-русски.
Читать далее
Елена Костюкович. «Еда. Итальянское счастье»
Издательство: «Эксмо», 2007
Эту книгу совершенно невозможно читать подряд. Потому что очень быстро возникает чувство сокрушительного голода, и больше ничего не остаётся как колдовать на кухне с тем, что обнаружилось в холодильнике. И так — до следующей главы.
Елена Костюкович, переводчица современного итальянского классика Умберто Эко (он же стал автором предисловия, что само по себе уже — признак высокого качества), преподаватель Миланского университета написала книгу — путеводитель по Италии. Но это самый необычный путеводитель в мире. Это тщательное гастрономическое исследование страны, для которой качественная еда — одна из главных традиций.
Читать далее
