Я уже давно понял, что сюжет необязателен. Его можно прокалывать, словно палец — иголкой, ожидая, что из него появится…
Многим авторам хотелось бы, что это было что-то еще, и даже не абстракция, ибо эстетизм чаще сложней, чем можно себе представить, а один очень неровный, очень кривой угол.
Потому я подумал: если сказать «хорошо», значит, мало сказать. В сюжете-то нет ничего хорошего, и г-н Йцукенмен, дочитав до этой строки, вяло вздохнет — очередное умничанье и все такое. Редкая для СИ персональная критика. Выстрел в темном лесу, где нет человека.
Читать далее
Архив за день: 22 января 2008
Елена Блонди. Хороший повод перечитать. Шааранин
«В городе главное — небо…»
Шааранин
Дел много. Всегда. И даже хорошее, любимое, то, что гарантированно обрадует — отодвигается в сторону — потом, потом. После дел. С каких-то пор обращение мое к прозе и стихам автора Шааранина (литературный псевдоним Александра Шаранина) проходит одинаково. Заходя на Самиздат, иногда вижу в «бороде» комментариев его фамилию и название текста — мне неизвестное. Ага, значит, Саша выложил что-то новое. Фамилия не исчезает часами — читатели идут и идут. Иду и я. Зная — встретит меня нечто совершенно неожиданное — всегда так. И придется как-то укладывать прочитанное в голове, привыкая к нему. А, походив, подумав, — рассмеяться освобожденно — как же это хорошо!!! Кто-то из комментаторов написал Шааранину, что тексты его «предсказуемо гениальны» и хорошо бы автору для разнообразия написать что-либо менее талантливое. Смайлик… Боюсь, не получится у Шааранина писать хуже. Я читаю этого автора давно. Повезло мне, считаю. И сейчас понимаю — насколько.
Читать далее
Лембит Короедов. Протрите глаза, среди вас — гений. О проекте Ли Че «Эклектиаз»
Признаюсь, с написанием этой рецензии возникла трудность с самого начала — мне не удался пересказ романа. Главная причина — роман Ли Че слишком для этого хорош. Всякий раз, когда я брался вкратце описывать сюжетные линии и героев, я ловил себя на мысли, что это лишнее — достаточно открыть книгу, прочитать первые строки, и любое внешнее описание с целью популяризации теряет смысл. Вторая причина, побочная — это то, что части романа находятся как бы вне времени: их пересказывая, очень сложно построить хоть сколько-нибудь логичную картинку, и опять возникает мысль — надо читать сам роман. Так что, спустя некоторое время я смирился с этой двойкой за изложение. Попробую зайти с другой стороны и объяснить, зачем же все-таки нужно читать Ли Че.
Справившись у автора об очередности, в какой надо читать части романа (к тому времени я прочитал три части, и у меня были свои на тот счет предположения), я получил ответ, из которого следовало, что проект задуман, как нечто большее, чем то, что я уже читал и видел. По словам автора, роман должен состоять из следующих частей:
1. Раннее детство героини — подражание сказкам Андерсена
2. Ее детство — типичный в соцреализме рассказ
3. Ее отрочество — подражание Достоевскому
4. Ее девичество и замужество — подражание Маркесу
5. Зрелая героиня — драма в Чеховских тонах
6. Стихи, посвященные героине не известно кем
7. Нонсенсиаз — наша ‘Алиса в стране чудес’, его герои — дети героини
8. Народная сказка, где героиня девчонка.
9. Всевозрастная героиня — подражание литературе кастанеденства
10. Героиня без возраста, утрачивающая связь с конкретным социумом и временным периодом, ее уход — постсоветский постмодерн
Глобальный проект, как видите, и… на первый взгляд вызывает недоверие. Во всяком случае, если бы я увидел этот список до того, как прочитал три из него произведения, я бы подумал, что это очередные мечтания очередного школьника, поскольку реализовать что-либо подобное дано не каждому.
Но я уже прочитал, а потому поверил: Ли Че — тот человек, которому по силам это воплотить.
Прочитал я четыре части (основные на данный момент, которые, похоже, таковыми и останутся):
Житие по Федору Михайловичу Достоевскому
Подражание Габриэлю Гарсиа Маркесу
По Карлосу Кастанеде
Постсоветский постмодерн
Не будучи достоевско-, маркесо-, кастанедо- и постмодерноведом, и вообще не будучи каким-либо литературоведом, я не могу сказать в точности, какими методами Ли Че добился сходства в манере писания с титульными авторами, а как читателю-дилетанту, мне все время казалось, что я читаю Достоевского, Маркеса, Кастанеду, ну и постсоветский постмодерн, конечно, скажем, Пелевина.
Опять же, если бы я услышал со стороны фразу: «Книга под Достоевского», я бы ее даже не открыл. Потому что первая с этим ассоциация — стилизация и стеб. Вы сами когда-нибудь пробовали что-то написать «под гения»? Здесь возможны два результата — читатель будет либо смеяться, либо плеваться.
А у Ли Че получилось. Он добился того, что части его романа воспринимаются не как написанное «под кого-то», а так, будто ныне живущий Достоевский написал новый роман о житии при власти предсказанных им бесов, или вдруг перебравшийся на старости лет в Россию Маркес решил написать мыльную оперу из русской провинциальной жизни. В связи с чем сразу закрадывается мыслишка — а как это автору удалось? Уж не гений ли сам Ли Че?
Вот с Достоевского читать и начните. Это, несомненно, главная часть. Самая ли сильная? Ну, если вы можете сравнить Достоевского с Маркесом. Во всяком случае, начиная с Достоевского вы испытаете нужное погружение. Язык, каким это написано, вас не отпустит. Героиня тоже. Это настоящая героиня Федора Михайловича. А потом плавно переходите к Маркесу. Вам этого захочется, поверьте. Обязательно захочется проследить за перемещениями героини, когда вы ее узнаете в «Житии по Достоевскому». И в «Подражании Маркесу» она вас тоже не разочарует. А рассказ по Кастанеде — это самый настоящий Кастанеда. Повторяюсь, пересказывать сюжеты и анализировать литературные приемы не буду. Из чувства самосохранения. Если я умудрюсь угадать и сказать что-то умное по какому-то малому кусочку «Эклектиаза», то естественным желанием читателя будет услышать от меня нечто подобное и по другим местам романа, а роман настолько силен, что ни с каким анализом я к нему подступиться не могу. Только с чтением, чего и вам в стопятидесятый раз советую. А «Постсоветский постмодерн» — это бред. Вернее, один бред, плавно переходящий в другой бред. Калейдоскоп всевозможных бредов. Чертовски хорошо написано. До отвращения. Я даже подумал, что Ли Че так сильно любит Достоевского, что намеренно подталкивает читателя сравнить его с постмодерном и прозреть. А еще я подумал, что если «Постсоветский постмодерн», вопреки всякой логике, поставить в начало романа, первой частью, то кривая положительных эмоций у читателя, по прочтении романа целиком, возьмет гору над кривой эмоций отрицательных, при сохранении всех эмоциональных пиков посредине. Эка загнул.
Одно несомненно, несмотря на имена Маркеса и Кастанеды, автор — не трансцендентальный космополит, а сугубо русский писатель. А у всякого русского писателя должна быть русская национальная идея. И она у Ли Че есть. Вы спросите — какая? А я скажу — читайте! Вы можете подумать, что я, как хитрый Ленин, специально упомянул о русской национальной идее, чтобы заманить к чтению людей, одержимых ее поисками, и будете правы. Но, в отличие от хитрого Ленина, я вас не обманываю — русская идея там есть, и она вовсе не спрятана. Она там просто черным по белому выписана. Словами героев. И подкреплена их действиями. Мне показалось, что больше — в маркесовской части.
А напоследок хотел вот что сказать. Мы часто боимся признать в современниках людей чем-то выдающихся, пока не получим на то указание свыше, будь-то разнарядка Коммунистической партии, Нобелевского комитета или Британской киноакадемии, а, получив такое указание, с готовностью хлопаем в ладоши и пускаем слюни: «Перед нами — гений!» Несмотря на наглое название статьи, мне, в общем-то, нет особенного дела до того, будете ли вы протирать глаза. Мне достаточно того, что я протер свои. И то, что я увидел — гениальный писатель Ли Че. Посмотрите, может быть, тоже увидите.
Елена Блонди. Читая, хулите и хвалимы будете
Блонди. Александр Хуснуллин ака Кот Ирвинг Стивенс, эсквайр
Дженни. Запах Женщины
Запах Женщины. Елена Черкиа ака Блонди
Блонди родилась практически у меня на глазах.
Не-ет, что вы, при родах я не присутствовала! Я не настолько еще стара, чтобы хвалиться, как баюкала маленькую, пускающую пузыри Бло!
Когда мы познакомились, будущая личность Блонди еще пребывала в эфирном состоянии и витала где-то в закоулках сознания – и подсознания! – Лены Черкиа.
Сетевой персонаж, созданный Леной, оказался столь удачным, что теперь, подозреваю, бойкая Бло совершенно подавила свою пра – если можно так выразиться – матерь!
Не могу удержаться и приведу цитату из любимого мной Фазиля Искандера: «Одно из забавных свойств человеческой природы заключается в том, что каждый человек стремится доигрывать собственный образ, навязанный ему окружающими людьми. Иной пищит, а доигрывает».
Образ выбран самой Леной, но доигрывать приходится. Нужна была немалая смелость, чтобы явиться сетевому миру в образе Блондинки – тривиальной Блондинки, которую не осмеивает нынче только ленивый!
Читать далее
Дженни. Диалог о любви и сексе
Диалог о любви и сексе. Сергей Лосев — Дженни.
Необходимое предисловие: этот текст родился из комментариев к эссе «Назову это любовью». Мне показалось, что этот диалог будет интересен читателям.
– Секс для меня – секс. Это удовольствие принести удовольствие женщине. Можно рефлектировать сколь угодно долго, но все же – удовольствие в основе его.
Ограничений свободному сексу и без морально-нравственных стопарей предостаточно. Понятие безопасного секса очень условно. Я могу весь завернуться в презерватив, но при этом пораниться душой… сердцем… или напротив заразить партнершу вирусом любви. Это большое счастье, когда сексом занимаются люди любящие друг друга. И большая редкость. И мне не вполне понятно, почему необходимо увязывать глубокое чувство с физиологической потребностью.
– Так потому и не понятно, что ты мужчина!
– Для многих женщин, говорят, это совершенно нормально – только с тем, которого люблю… Но не стереотип ли это?
– Почему стереотип?! Что значит стереотип? Если я так чувствую, если я могу только с тем, кого люблю… Душой надо любить, тогда и любовью будешь заниматься – от души!
– Просто, наверное, некоторые не хотят душу растрачивать…
– Возможно…
– И почему женщина, позволившая себе ЧТО-ТО, получает осуждение? Не в зависти ли дело?
– Да никто никого не осуждает! Я тебя умоляю!
– Ох, как еще осуждают!!! И смотрю я в глаза одной девушки, которая с жаром говорит о другой, той… которая с тем, не стесняясь… и так, и эдак… И столько в словах ее желчи, и столько боли в глазах ее!!! Боже, — читаю, — когда же меня вот так же, не стесняясь… и так, и эдак… Если все хотят перетрахать друг друга, но часть из них не делает этого только из соображений ложной скромности, то в чем отличие от тотальной оргии? Ведь если я пожелал женщину, я уже познал ее.
– Ты так в этом уверен? Что – познал?
— В определенном смысле – да.
— Тебе этого достаточно?
– Я в этом уверен абсолютно. Что же до достаточности, это обстоятельство иного рода. Порой да, достаточно, и прикасаться не хочется (даже физически). Порой напротив, страсть столь сильно вскипает, что… Но я не о том. Не о том. Если мысль сама равна действию, по потенции своей, то какого лешего говорить о чистоте помыслов? А ежели о таковой и говорить не приходится, то к чему стеснения? «…Я парень простой, деревенский… ты мне дай, да я пойду…»
– А что делать той девушке, которая ЭТОГО вовсе и не хочет — пока, может быть — оттого, что темперамент не такой бурный, оттого, что воспитана так, оттого, что поздно созрела, и т.п., — что делать ЕЙ, когда все вокруг ЕЕ осуждают: «О! Да ты еще что, ни с кем?! А я уже с 15 лет!» Она должна чувствовать себя ущербной? И трахаться с кем попало, только потому, что все вокруг так поступают?! Стыдиться того, что невинна? Или ты не веришь в существование таких девушек? Уверяю тебя, они есть!
– А ведь это все та же зависть!
– Зависть? Надо же, а мне такая простая мысль в голову не приходила! Да, ты прав!
– Конечно, зависть: да неужели она не хочет? Да как же она может не хотеть этого!
А читай – неужели она не зависит от этого?! Свободна… разве ж нечему завидовать? О, женщина женщине враг. Столько ненависти, сколь способна испытать одна женщина по отношению к другой (и ведь речь даже не о соперничестве за самца!!!), не встретить более нигде.
– Да, все верно!
– Ты говоришь, что делать той, которая не зависит (пока) от либидо? Да ничего не делать!
– Но как трудно противостоять – быть не таким, как все! Кто это сказал: иди своим путем, и пусть люди говорят, что угодно? Зависишь, зависишь от мнения – даже чужого, незнакомого тебе человека, а уж от мнения близкого!
– Нельзя же слушать общество и идти у него на поводу на бойню?! А все, что советует общество, или, по крайней мере, львиную долю, советует оно вразрез с Божьим словом. Этот конфликт между законом людским и Законом Высшим более всего высвечен Достоевским… это именно к вопросу об описании секса и любви, если хочешь. Понимая, насколько я погиб, я начинаю искать того, кого мог бы увлечь за собой в погибель… Удивительное что-то! И это самое поэтизируется, возвышается на словах, означивается романтизмом… Почему???
Совращение не в постели происходит, ты же знаешь… в сердце смущение и в духе насилие, потому и постель — результат. Но ведь в греховности смущения сердца и насилия над духом сомнений не возникает?
– Как-то все безнадежно…
– НО! Те, которые осуждают, те которые смущают и развращают душу ее, в свою очередь ведомые завистью или ревностью к ее чистоте, они же так же являют собой жертвы насилия. Неважно, в какой степени! Уверен, что мера здесь не существенна! И вдруг — материнский инстинкт… И чистота первозданная…
– Чистота первозданная… Пробьется ли?
– Любовь – единственное, что помогает не визжать от ужаса, глядя на этот мир.
Дженни Перова. Это мы, Господи!
Это мы, Господи! — Проза Андрея Гальперина
АНДРЕЙ ГАЛЬПЕРИН
БЛЮДА, ВХОДЯЩИЕ В РАЦИОН МОРСКИХ ДЕМОНОВ
ШЕСТЬ ДНЕЙ
СКАЗКА, НЕ РАССКАЗАННАЯ НА НОЧЬ
Пока это все, что я прочла у Андрея Гальперина.
Фэнтези-мир, созданный Андреем в романе «Отражение птицы в лезвии» еще не исследован мною и ждет своего часа, как припрятанный под елкой подарок – так и ходишь кругами, поглядывая и облизываясь, когда же будет можно кинуться, безжалостно разорвать блестящую упаковку и посмотреть, что там, что там внутри!
Вы скажете, разве возможно судить об авторе всего по четырем – небольшим –произведениям? Можно! Можно и по одному предложению – ибо как там это звучит на латыни? – по когтям узнают льва.
Читать далее
Дженни Перова. Уморин
Дженни о каждом из авторов портала
НЕРОВНОЕ ДЫХАНЬЕ. АЛЕКСЕЙ УМОРИН
и ни наград не ждут, ни наказанья,
и думая, что дышат просто так,
они невольно попадают в такт
какого-то неровного дыханья…
Владимир Высоцкий
Эти стихи – сами по себе.
Они топорщатся остриями рифм и ломаются под тяжестью метафор, они не соблюдают строя, у них – свой ритм, своя температура, своя грамматика и математика.
Эта проза живет собственной жизнью.
Автор выпускает строки на волю, как птиц из клетки. Пусть они слегка помяты и взъерошены: эта немного хромает, та потеряла пару перьев, но они – летят! Летят…
Читать далее
Елена Блонди. Геннадий Лавренюк. Смех сквозь жалость
Наяда и Матвей. Поэма о смертельной любви
Зашла по ссылке, что посоветовала подруга. Сама она честно не хвалила и не ругала, попросила самой глянуть.
Глянула. Сначала на один рассказ, потом на другой. Потом разбежалась, чтоб перечитать все, что есть в разделе и расстроилась, потому что – немного в разделе. Пенять не буду. Автор – художник. А судя по комментариям к текстам, они пишутся прямо сейчас. Такие сериальные тексты, что пополняются воспоминаниями, будучи объединены каким-то периодом времени, либо местом действия.
Геннадий Лавренюк пишет очень хорошо. Его рассказы читаются легко, они сочны и очень живописны. Велик соблазн все время привязывать владение словом к владению им кистью. Но я могу себе это позволить только в общих чертах, потому что я не художник, да и самих живописных работ автора практически не видела. Репродукции посмотрела мельком и бегом – трафик не позволил углубиться. Да и тяжело по репродукциям судить о картинах. Знаю, сталкивалась.
Читать далее