Елена Блонди. Развеселый беспредел Зиночки Скромневич

А что будет, если отбросить все условности и рассказать о чем-то так, как оно есть? А если у рассказчика (в данном случае — у рассказчицы) — острый, как бритва язык и безусловный талант писателя?

Что будет, если перенести на бумагу один из тех рассказов, которыми веселят хорошую компанию, — когда все уже валяются от смеха, стонут, всхлипывают, и, утирая слезы, требуют «вот еще, помнишь, про замужество, еще это расскажи!». Перенести без тупого ханжества, не смягчая и не модерируя манеру рассказчика.

Читать далее

Елена Блонди. Тот самый Лембит Короедов?!!

Размышления Блонди об одном из любимых авторов-современников

«Не очень нравится мне псевдоним» — сказал в письме издатель, весьма похваливший прозу Сергея Сорокина, — «как у юмориста на эстраде».
Ну, что ж. Возможно, есть и такие ассоциации. Но, начав читать, читать продолжаешь. И вскоре становится понятно, что проза Сергея сильна настолько, что он может быть кем угодно — хоть Васей Пупкиным — это ничего не изменит.
Лембит просторен и силен. В его прозе нет ни грана беспомощности, когда, читая, внутренне напрягаешься, чтобы помочь автору, — подтолкнуть, вытащить на более ровное место.
И эта не та леденцовая сила, которая помогает написанному без усилий проскользнуть внутрь, чтобы растаять и тут же забыться. Отнюдь.
Это крепкий литературный профессионализм, соединенный с талантом, когда — открыл книгу на любой странице и — ну, вот, зачитался, опять дела не сделаны!
И не сознательное построение сюжета, манипуляции стилем, встряски, что призваны освежить внимание читателя — тому виной. Но — выписывание из себя малой толики того, что находится внутри.
Есть такие авторы, читая которых, ощущаешь, что человек намного больше там — внутри, чем снаружи. Лембит — как раз из таких.
Меня, как жадного читателя, это радует еще по одной причине. Короедов достаточно зрел, чтобы писать хорошо и достаточно молод, чтобы написать еще много. И наличие внутренней вселенной, предполагающее появление все новых и новых текстов, жадного читателя, конечно, успокаивает.

Читать далее

Елена Блонди. Бывают дни…

Бывают дни… Такой и был, вместивший все, что я откладывала, не успевала или планировала на потом-потом. И даже, видимо, проникшись ко мне веселой симпатией, день кинул – от щедрот. Нежданного.
Из холодного ветра и предосенних иголочек яркого солнца – в полупустую электричку. Щедрый ливень на Курском – начался аккурат перед тем, как выбежать мне на платформу. И закончился, когда полностью коленки вымочил.
Перинные белейшие облака над подзабытым Арбатом.
И чопорная обстановка ирландского паба «DOOLIN HOUSE». Интересно, в самой Ирландии в пабах тоже присутствуют швейцары, что относятся к твоей курточке, будто это норковый палантин? Чопорность оказалась явно с веселой подкладкой. На каждом углу паба – неожиданные взгляды восковых героев. Сталкиваясь с чучелами людей нос к носу в тесных коридорчиках, я задавалась вопросом – а в туалетах догадались поставить соглядатаев? Мужчин – в женских кабинках, и – наоборот? Я была бы в восхищении.
Но порадоваться и так было чему. Читать далее

Елена Блонди. Некоторые размышления сетевика о книжной ярмарке

Оказалось, я несколько отвыкла от шумных скопищ народу. Даже если народ с просветленными лицами, чувствуя рядом плечо, живот, сумки таких же интеллектуалов, стоит в длиннющей очереди в павильон ВВЦ, где проходит книжная ярмарка.

Долго стоит, надо сказать. Все мои расчеты и надежды успеть на презентацию Алекса Мая полетели кувырком. Очередь в кассу (билет 60 рублей, а я уже далеко не школьница, но и, к радости своей — не пенсионерка, так что на льготы рассчитывать не пришлось) — покороче, но помедленней. И очередь на вход в павильон — гигантской улиткой — на бодрящем осеннем ветерке. Хоть и мобильная очередь, но растущая буквально по минутам. Читать далее

Елена Блонди. Книгозавр в Керчи

Какое-то время назад книга Алексея Уморина была подарена городской центральной библиотеке города Керчи. И возникла идея провести небольшую презентацию книги. Показать автора, дать ему возможность почитать свои стихи, а желающим — послушать и посмотреть.
Но выяснилось, что презентаций местных поэтов хоть пруд пруди. И идея чуть расширилась. Почему бы не рассказать людям о работе всего портала Книгозавр, подумали мы. И загорелись.
Тем более, что библиотека имеет свой интернет-центр, в котором все желающие, купив годовой абонемент за 5 гривень (1 уе), могут каждый день 1 час работать в сети бесплатно. В прошлом году эта система очень меня выручала. За что библиотеке огромная моя благодарность. Читать далее

Сергей Жадан. Там, где не бывает опозданий

Я понимаю, что настоящего журналиста из меня уже не получилось. Пример — именно в те часы, когда в Будапеште происходил бунт, я на соседней от Парламента улице фотографировала мадонну, стоящую во дворике часовни. Вечер, темный кустарник, позади взревывают автомобили на перекрестке перед мостом, и — она — из белого камня, освещенная одной лампой подсветки. Казалось, чуть склоненное лицо с нежным округлым подбородком — светится само, изнутри. Никого, решетчатые ставенки, черный двор. И — мадонна.
Когда в прошлом году я попала на творческий вечер, посвященный выходу книги Сергея Жадана «Депеш мод» на русском языке, я очень хотела написать об этом вечере сразу. С пылу, с жару, актуально. И, радостно пряча в рюкзак книгу с автографом автора, конечно, заверяла Сергея, что — обязательно! Сразу!! Как только доберусь домой, так — сразу!!!

Но — не написала. Слишком много дел. Очень тяжело их отодвинуть. Иногда — невозможно. Время шло, я помнила о вечере постоянно, и все прикидывала — не поздно ли. Не опоздала ли совсем.
А потом, взявшись перечитывать роман в третий раз и во второй раз поспорив с сыном об очередности чтения его, вдруг поняла, что это — самый верный показатель!
Разве можно опоздать написать о книге, которую тянет перечитать! Которую делишь с человеком следующего поколения? И если я — помню и, кивая согласно, узнаю реалии, в романе описанные, то — мальчишка, выросший совершенно уже в другой жизни — улучив момент, сует книгу в рюкзак и убегает из дому, оставив меня немножко злиться — опять читаем параллельно!
Первый раз я попала на вечер Жадана в Керчи, где был он по приглашению неугомонного Игоря Сида. Керчи с Сидом повезло, конечно. Когда-то он работал там, и до сих пор, наезжая летом, нянчит наш город, привозя интересных людей.
Сергей читал стихи, укладывая строки одну на другую, вытягивая цепочки рифм, образов… Острия метафор и плоскости повествования, вспышки сравнений и туманные пятна недоговоренностей… Следом Сид читал те же стихи на русском языке — в собственном переводе.
За окнами калилась белая жара, в библиотеке было неожиданно прохладно.
Сергей справился и с жарой, и с нехваткой времени (всего один день был у него за все про все), с большим достоинством ответил на парочку глупых вопросов — среди нормальных были и такие. Например, убила наповал меня дама, грозно попенявшая автору, что стихи он читает и разговаривает — на украинском языке, несмотря на то, что — в Крым приехал.
Я подскакивала на стуле, мучимая желанием задать встречный вопрос патриотке — у Бегбедера, например, она тоже потребует знания именно русского, именно в Крыму?
Но Сергей был спокоен. Толков и внимателен. Терпелив и невозмутим. И — все объяснял, обо всем рассказывал.

А через полгода — мокрый московский снегопад. Снова — всего один день, сразу с презентации — на поезд.
А я опять слушаю прекрасно поставленный Сережин баритон. И смеюсь вместе с залом над приключениями непутевого Собаки в родном Харькове. Слушаю Анну Бражкину, переводчика книги. И понимаю ее вполне, когда вижу, как не может она удержаться от смеха, с трудом дочитывая фразу:
«…Собака совсем расслабленный, он смотрит на витрину, за которой стоит продавщица в белом халате и тоже смотрит, как за окном на улице, как раз против нее, стоят двое сволочной внешности ублюдков, держат под руки третьего такого же и показывают на нее пальцами. Она смотрит с ненавистью, Собака как-то фокусирует взгляд, распознает свое отражение и вдруг замечает, что в этом отражении есть еще кто-то, какое-то странное существо в белой одежде с огромным количеством косметики на лице, тяжело поворачивается в его оболочке, в границах его тела, будто пытается прорваться сквозь него, так что ему становится плохо, наверно, думает Собака, это моя душа, только почему у нее золотые зубы?»…
Снова Жадан читает свои стихи, а после — их же читают переводчики — на презентации их было трое.
И кто-то из слушателей, задавая вопрос, не удерживается, чтобы не отметить — но ведь это же не украинские стихи!
Я тоже так считаю. В стихах Сергея нет квасного патриотизма. Нет галушек, свиток и шаровар величиною с Черное море. В них — жизнь. Та жизнь, что рваными клочьями кружит вокруг нас — всегда не такая, всегда вызывающая стермление переделать в ней что-то. И всегда — такая настоящая в этом рваном совершенстве. В совершенстве, которое может почувствовать человек вне зависимости от национальности своей, а лишь от способности — открыться, не боясь этой жизни.
Вот он стоит, совершенно спокойно держит аудиторию, заставляя более полусотни человек завороженно следить за каждым своим жестом, заставляя людей смеяться или грустить, повинуясь голосу, жесту, строке… Один из очередного потерянного поколения. Того, никому не нужного, брошенного на произвол судьбы поколения, которое оставили не то, что без достатка и будущего — без малейших нравственных ориентиров и веры во что-либо, кроме шальных денег.
И читает строки, переведенные на десяток языков, упрямо доказывая и нам и себе, что, если человек — человек, то он им станет. Если не испугается — стать, например, поэтом.
Елена Черкиа, автор литературного портала Книгозавр — специально для портала Хайвей

Елена Блонди. Любвесекс и просто секс…

Ванилью потеет тело,
Как только меня касаешься…
(Дурь «Любвесекс»)
Написано о сексе немало. С самыми разными целями. И с теми целями, о которых упоминает Дженни, тоже. Это о крысе, что умерла от переизбытка удовольствия, нажимая педальку и забывая поесть.
Еще сексом приправляют многие литературные тексты, особенно крупные, чтобы держать читателя на крючке. Потому что люди любят читать о сексе.
Но я сейчас не о читателях. Я об авторах. Вернее, об одном авторе. Нескромно так — о себе.
Когда-то, будучи молодой и зеленой, но умея более-менее обращаться со словами, я прикидывала, а не стать ли эротической писательницею. Шутили на эту тему в компаниях, смеялись. Тогда только пошел вал любовных романов, и я потряслась, поняв, что такого добра — про высоко вздымающуюся грудь и блистающие глаза, не говоря уже о нефритовых стержнях и яхонтовых пещерах, я левой ногой могу наваять бесчисленное количество. Как, в принципе, и каждый грамотный человек, что умеет связывать слова в предложения.
Поняв это, я призадумалась — а оно мне надо? Вступать в стройные ряды ремесленников? И быстренько идею эту задвинула в дальний угол.
Время шло. Я жила. А вот какой хотите смысл в эти слова, такой и вкладывайте. И вдруг поняла, что читано много, очень много. Но по-настоящему, высоко, пронзительно и достойно, — о сексе написано мало, мало!
Читать далее

Блонди. Сходить войной на тех, кто по-другому?…

Обстоятельства сложились так, что сразу у нескольких человек в течение последней недели были читаны претензии к новоязу. Некоторые из этих претензий относились конкретно ко мне.
Одна из них — в комментариях о мерзости термина «стихо».
Вторая — о мерзости развеселого словечка «чмоки».
Третья — об использовании в письме аббревиатуры ЗЫ вместо привычного PS.
Я уж не говорю о множестве других военных походов. На сленговые слова, на компьютерный жаргон, радение за общую чистоту языка и протча протча.
Конечно, зачастую люди очень перебарщивают с сетевым сленгом. Когда человек неплохой и явно умный изъясняется исключительно коряво, не написав ни одного слова в простоте привычной и грамотной, то читать его тяжело. Это, кстати, о многом говорит. Не наигрался, или стесняется высказывать нормальные вещи нормальным языком, или это часть имиджа сетевого персонажа.
Обычно, через какое-то время это проходит само.
Но остаются кое-какие наработки, которыми просто удобнее пользоваться, чем ранее принятыми нормами письма на бумаге. Потому что используем мы их в новых формах общения.
Читать далее

Блонди о ссылках Книгозавра. Строго на юг — Игорь Сид

Строго на юг…

По-вашему, чтобы попасть на юг, надо отправиться на юг? Иногда это совершенно необязательно.
Иногда нужно лишь выйти из подземелья московского метрополитена, проскочить под густым снегом или проливным дождем через рев автомобилей и лес рекламных щитов, через людей, торопящихся по своим вовеки веков неотложным делам и войти.
В Зверевский центр современного искусства. Или — в салон «классики и современники ХХ века» Алены Пахомовой. Или — в институт Африки РАН…
И если вы пришли вовремя, то вам гарантированы джунгли Мадагаскара, степной крымский зной и жара южных морей. Даже если об этом не будет сказано ни слова.
Главное, что там будет Игорь Сид — человек, приносящий тепло. Ведь тепло не обязательно сопровождается зримым южным солнцем далеких стран. Тепло может исходить от действий и намерений.


Читать далее