Я как-то очень бережно храню в памяти роман Ольги Ларионовой «Леопард с вершины Килиманджаро»: так сильно в юности меня впечатлил, страшно и перечитывать. Плюс, конечно же, всех когда-то очаровавшая «Чакра Кентавра». Плюс запомнились несколько рассказов, что попадались случайно, например, мрачный отчаянный рассказ о любви «Сказка королей», в котором автор выступила не менее безжалостно, чем не знающие любви инопланетяне с их аморально-бездушными опытами (его точно не стану перечитывать, чтоб не печалиться, помню точно — он хорош).
Так вот, из всей перечитанной подборки, в которой есть совершенно-необязательные рассказы и на удивление скучные повести, которые я мучила-мучила, потом с облегчением прокрутив по диагонали, обнаружились два восходящих по силе текста.

Трилогия «Лабиринт для троглодитов» — такая ослепительно-лоскутно-яркая, с великолепно прописанной реальностью планеты «Степухи» (Земли Тамерлана Степанищева», замечательный сочный фантастический лубок — в плане красок, а не в плане содержания, все там нормально с содержанием, даже многовато его на книгу, многие упомянутые мимоходом вещи тревожат и просятся в отдельные собственные сюжеты.
И роман со скучным названием «Формула контакта» — я даже сомневалась, читать ли. Оказалось — интереснейшая вещь, совершенно для меня неожиданная.
Дело в том, что весь роман полностью — это наговор. Неявный и не агрессивный, но речитатив, поэтическая проза, я уже писала, что многие авторессы ведмачат таким образом, играючись с языком в изысканных миниатюрах, и как правило, дальше миниатюр не идут, и прекрасно, потому что написать в таком стиле роман и не усыпить либо не взбесить читателя на первых же страницах — подвиг таланта.
Вот Ольга Ларионова этот подвиг и совершила. Удивительной красоты проза о другом мире, настолько чувственная, что погружает в чуждую реальность насильно. Реальность-то не всегда хороша, а местами чудовищна, но ничего не поделать, я читаю, и я — там. И самое главное в этом романе — скальпельно-точное владение языком. Автор вытаскивает из небытия новые слова (не хочется писать «образует») и они мгновенно оживают и облекаются плотью, это даже как-то страшновато — не было слова, обозначающего предмет или существо, тоже до того не бывшее, а вот оно есть и, следовательно, появился предмет или существо. Интересно еще и то, что все это чужое новенькое — основывается на языковых формах русского языка, но виртуозность как раз в том, что в сюжете обе формы расслаиваются и существуют отдельно с полным правом. Вот белые, ты играешь белыми, вот черные — я играю черными. Те и другие — шахматы. Разные одинаковые.
Когда я читала трилогию о Степухе и роман «Формула контакта», мне снились сны, очень яркие, на грани кошмаров, очень реальные. И это важнее для меня-читателя, чем отмеченные по ходу чтения какие-то, возможно, недостатки, да пусть их, если текст работает настолько мощно.
С чем я себя-читателя и поздравляю.
Обложка книги, как и заведено, ничего общего с содержанием не имеет. Лучше бы, конечно, пустая была обложка, картинки все равно сами придут.

перенос