В Пастернаке меня больше всего потрясает его способность удивляться. Конечно, эта способность в той или иной степени свойственна всем хорошим поэтам, однако у Пастернака это удивление универсально и относится ко всему миру. Он удивляется существованию дерева, реки, любовного опьянения, города. В его поэзии, во многом субъективной, сумбурной и усложненной, поражает свежесть восприятия жизни: «Весна. Я с улицы, где тополь удивлен…»  Чему это удивлен тополь? Думается, тому же, что и автор – алогичности, чудесности жизни, всеобщей странной связи всего со всем.

Лучший для меня период его творчества – с 1912 по 1924 гг. Именно тогда пастернаковское чувство мира была подано через прочувствованные личные метафоры. Это сложная, глубокая поэзия, в которой в одном образе отыскиваются еще два-три зашифрованных образа. Эти образы, смешиваясь, порождают странную, сновидческую атмосферу каждого стихотворения Пастернака. Всю свою жизнь поэт стремился к передаче сути, к тому, чтобы форма рождалась естественно, как у живого существа. Труд художника мыслился им как аскетическое ученичество и содержал задачу – увидеть «образ мира», пронизанный ощущением родства со всем. В этом смысле главная его творческая удача – книга «Сестра моя жизнь».

Конечно, Пастернак возрастал в своем искусстве не один. Вокруг него в 10-е и 20-е годы были люди выдающейся творческой мощи и глубины поисков. Тем не менее, поэзия Пастернака всегда несет нечто новое, говорящее о неповторимом личностном опыте поэта.

Сергей Сумин su_mind