Укладка мозаичной плитки типа «кабанчик», она же «квадратик», начинается с того, что плитку берут. На том всё и заканчивается, обыкновенно, потому что плитки давно нет, «раструсили» в дороге из Златоуста и советских времён, та, что есть дорога, или она дрянных цветов, или её носят страшные тётеньки в пакетах таких невероятных, что сразу ясно: в нём был труп. В доказательство юбки их столь засалены, что когда заводится разговор, — голос низок и хрипл, — что вот, де, осталось от прежнего жильца, купите задешево, понятно, что жильца она съела, может быть даже и не варив, держала в этом пакете, часто заглядывая и зажёвывая от скуки, да вот, жилец закончился, тётенька проголодалась снова.
ПОэтому «кабанчика» покупает, обычно, заказчик.
Кабанчик свиреп, хотя и лёгок. Легонек — обливная плитка, в сущности майолика, хотя оно и мозаика — чёрт ногу сломит. В сущности, чёрту здесь не с руки, а пишу я все эти слова именно с целью позвякать цепочками итальянских буковок, раз уже чужую музыку мне не слушать, так хоть вот так. Май-о-ли-ка. Тут и май, и неведомая, но очевидно, загорелая и лёгкая Оля с длинной чёрной косой, в сандалиях и в цветастых юбках, и как водится, сильно маша ею на крутых бёдрах вдоль улочках кривых и узких, булыжных, спускающихся к ослепительному Эгейскому морю. (добавить ли цыганские серьги и запотевший синий кувшин из всё той же майолики, или будет уже перебор? Если добавлять, картинка сразу же осложняется портовым кабаком, где матросы её выбирают и уводят наверх по скрипящей деревянной лестнице поочерёдно, если не добавлять — остаётся одна герань в окошке невысоко над мостовой, да песни. Голос у неё звонкий. — Хватит ли?)
Ика — это еще одна девушка, в матросском полотняном костюме, англичанка, отдыхающая на острове Наваррон из-за туберкулёза.
Светловолоса, тонка, одна. Совершенно одна. Это её не тяготит — Книги, купания, каменистые равнины, знакомые старики- пастухи и тётушка (имя -?), которые её любят, большая собака — ирландский волкодав с развевающейся на горячем ветру шерстью, что следует за ней, не отвлекаясь ни на шаг.(с волкодавом излишность, но я не верю людям). Скалы над водами, Скалы высотой в сотни метров, скалы, белые, ржавый докрасна старый корабль маленький, пробитый каменными зубцами игрушкой на боку — далеко-далеко внизу, в белых пенных кружевах…
Майолика.
Мозаика…
Да, вот еще и Мозаика. Сколы,протёртые босыми людьми камни, которым тысячи лет, неровные, желтые, когда в тени, как жир. Кракелюры на тёмных фресках. Именно не полотна, тут не место картин. Пусть Микеланджело — большие выгоревшие пространства требуют величия мысли.
Домы вечности.

-Не давит?

Так вот: цементный раствор я смешиваю с водой уже в ведре и, доставая из другого ведра цветные плитки….
Мухи и жарко.