…Они знают о книжках слишком много
Алекс Громов — руководитель жюри премии Terra Incognita и портала Terraart, автор ряда книг, опубликованных в России и Европе тиражом более 100 тысяч экземпляров, обозреватель «Книжного обозрения», «Библио-Глобуса», журнала «Банки и деловой мир», дипломант Всероссийской историко-литературной премии «Александр Невский», лауреат премии им. Пикуля.
Ольга Шатохина – автор романов, ведущая рубрики в «Российской газете» — «Книжные новинки с Ольгой Шатохиной».
Награждены Кульмскими крестами за возрождение и развитие исторических традиций отечественной литературы, почетными призами Генеральной дирекции международных книжных выставок и ярмарок «За верность книге», Карамзинскими крестами. Являются лауреатами Евразийской премии и премии «Сорок сороков».
БЫЛОЕ И ОСТАВШЕЕСЯ
Александр Лапин. Время жить
Новая книга известного писателя продолжает уже заслуживший читательское признание роман-эпопею «Русский крест». Герои, бывшие когда-то восторженными подростками из первого «непуганого» советского поколения, давно стали взрослыми людьми. Они вынесли на своих плечах всю тяжесть стремительных и глубочайших потрясений, обрушившихся на нашу страну, нашли каждый свой путь в изменившейся до полной неузнаваемости жизни.
Главный герой Александр Дубравин, блестяще проявивший себя в журналистике, а потом достигший значительных успехов в издательском бизнесе, теперь решился сделать то, к чему шел давно, — он уехал из Москвы и организовал собственное дело. Но провинция, где обосновался герой, с одной стороны прекрасна тем, что здесь можно ощутить подлинную народную жизнь. А с другой – Дубравину довелось с грустью увидеть повсеместно царившее теперь здесь запустение. Тем не менее, несмотря на периодически возникающие проблемы с местными чиновниками-«князьками», он полон энергии и готовности действовать. «Дело, которому он посвятил себя, постепенно ширилось и росло. И коллектив подобрался хороший. Журналисты и дизайнеры, рекламщики и распространители – все сплошь молодые, живые, энергичные люди». Но ничуть не менее, а может быть, и более важным становится для Дубравина поиск ответа на вопрос, что есть русский человек и как помочь ему обрести самосознание в новой реальности.
Мысль о необходимости остановиться, оглянуться, понять, что же по-настоящему важно – посещает многих героев романа. Тележурналистка Людмила спохватывается: «Надо попытаться найти то, что было в моей жизни главным. Ту мечту, которую я несла с собою, пока обстоятельства не заставили меня усомниться в ней, и пока я сама не стала разменивать эту мечту на какие-то временные вещи, которые приняла за настоящее». А бывший офицер спецназа Анатолий Казаков, пережив момент отчаяния, обретает утешение благодаря церкви. Ведь человеческая душа жаждет незыблемой опоры, которую могу дать только любовь и вера, составляющие самую глубинную суть жизни.
Бахаре Сазманд. Навруз: праздник, объединяющий народы
Книга посвящена различным аспектам торжеств и обычаев, связанных с древним весенним праздником Навруз, который с незапамятных времен отмечается в Иране и сопредельных странах как день наступления нового года. Подробно описано, как люди готовятся к нему, какой смысл вкладывается в каждое действие, будь то проращивание зерен, генеральная уборка, приготовление праздничных яств, поздравления родственников и соседей: «Когда подходит время ужина, дети перебираются с крыши одного дома на крышу другого, просовывая через окошко платок, в который требуется положить новогодние подарки…».
В дни празднования Навруза обычай велит всей семье собираться у родного очага, а потом наносить поздравительные визиты родным и друзьям. Особое значение и глубокий смысл имеет праздничный стол, на который ставятся тщательно подобранные блюда и украшения: «В большинстве районов Ирана во время наступления нового года накрывают праздничный стол «хафтсин», который включает в себя семь видов продуктов, названия которых начинаются на «син», например, яблоки (сиб), плоды лоха узколистного (санджед), пророщенная пшеницы (саману), уксус (серке), сумах (сомаг), гиацинты (сомболь), чеснок (сир) или черный тмин (сияхдане)». Также непременной деталью является графин или чаша, где плавает золотая рыбка.
Приведение дома, двора, сада, земельных угодий в порядок также является непременной частью подготовки к празднованию Навруза. «В этот день люди отправляются в сады и поля, вскапывают землю под деревьями, очищают сады и поля от мусора… Они собирают высохшие листья и ветки деревьев и к концу дня складывают их все на площади, поджигают и до самого утра танцуют и веселятся у костра». В некоторых странах принято праздновать ночью при свете многочисленных костров, которые раскладываются во дворах, на улицах и даже на вершинах ближайших гор.
Ахмад Хатами. Иран: страна и люди
Загадочная Персия была высокоразвитой цивилизацией, а современный Иран унаследовал и богатейшую культуру, и чарующий ореол таинственности. Эта иллюстрированная книга рассказывает о прошлом и настоящем этой удивительной земли, дворцах древних царей и современной промышленности, стихах великих поэтов Средневековья и романах ныне живущих авторов, шедеврах орнаментального искусства, природных памятниках и многом другом. Например, о разновидностях каллиграфии, которую персидские мастера довели до невероятного совершенства и изысканности: «Изобретение иранского насха приписывают каллиграфу эпохи Сафавидов Ахмаду Найризи. В начальных веках хиджры в большом почете было украшение книг, богато декорированная книга ценилась превыше любого сокровища, а основными приемами декорации книг были золочение, иллюстрирование, кожаный переплет». В тексте описаны – и указано, в каких городах их можно увидеть воочию, – знаменитые бадгиры, башни-«ветроловы», которые позволяли даже жарким летом поддерживать прохладу в домах, когда кондиционеров еще не существовало даже в мечтах. Сложная, математически просчитанная система воздушных каналов обеспечивала не только вентиляцию жилых помещений, но и поддержание низкой температуры в кладовых, где хранились как продукты, так и привезенный зимой с гор лед. Особое внимание уделяется традиционной культуре народов Ирана, пословицам и обычаям, а также каждому региону страны в целом и самым значимым городам.
Дмитрий Щедровицкий. Слушая Нагорную проповедь
Новая книга известного ученого-библеиста посвящена одному из самых известных фрагментов Священного Писания – Нагорной проповеди. Автор подробно и тщательно анализирует все аспекты этого текста – от исторических подробностей соответствующей эпохи до психологического настроя и точного значения слов на языке оригинала. «Задумаемся, например, почему Нагорная проповедь открывается такими словами: «Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное» (Матф. 5, 3). Так звучит первая из девяти так называемых «заповедей блаженства». Каждая из них начинается по-гречески со слова макáриой – «блаженны», «счастливы», что является переводом древнееврейского ашрéй. Этим же словом открываются и Псалмы Давидовы: «Блажен [ашрей] муж, который…» (Пс. 1, 1). Э́шер, или о́ шер – по-древнееврейски «блаженство», «счастье». Ашрей – буквально «блаженства» (двойственное число): это «двойное счастье», «сугубое блаженство». «Вдвойне», «сугубо блажен» тот, кто… и далее следует перечисление тех душевных качеств и поступков, которые приносят блаженство, делают человека счастливым. Уже само перечисление этих качеств в Нагорной проповеди нас ошеломляет, поражает…». Действительно, ведь «вдвойне счастливыми» названы плачущие, гонимые, жаждущие правды, порой, в ущерб личным сиюминутным интересам… Так что же это означает? А то, что для восприятия глубочайшего смысла, заложенного в притчах Нагорной проповеди, необходима инверсия восприятия, которая позволит человеку взглянуть на жизнь не сквозь призму личных интересов, а с точки зрения подлинной глубины бытия.
Олег Жданов. Возвращение к языку
Как побороть страх перед белым листом, будь то бумага или вордовская страница, и найти те самые слова, которые позволят не просто отобразить собственные впечатления и переживания, но и донести их до читателя? Автор этой книги анализирует эволюцию литературного языка и уровни восприятия, те полутона, которые актуальны и для делового письма, и для художественного произведения. «По-настоящему яркие строчки рождаются, если вы умеете чувствовать язык. В эпоху электронных устройств, искореняющих грамматические ошибки, человек пишущий должен сделать акцент на глубоком понимании эмоционального фона языка, а не на стилистических шаблонах. Это мастерство, основанное на навыке и тонком манипулировании полутонами, тенями, акцентами. Это искусство, которое даже в нашем современном мире скриптов и инструкций весьма актуально». Что же такое хороший слог в нынешнем понимании? Ведь замечательные традиции эпистолярного жанра, мемуаристики, классического романа хоть и занимают свое достойное место в истории отечественной литературы, но для актуальной работы со словом уже не подходят. При этом сохраняют свое значение для расширения и кругозора, и лексикона, и преставления о реальных и необозримых возможностях «великого и могучего» русского языка. Однако наше стремительное время требует уже совсем иного стиля изложения – краткого, но емкого, энергичного и содержательного, но одновременно и эмоционального. Неторопливое накопление деталей сменилось искусством в несколько штрихов создать красочную объемную картину, а то и целый мир.
Юрий Соколов. От Артура до Эсплунда
Юрий Ростиславович Соколов – один из лучших отечественных переводчиков англоязычной литературы, причем – в самых разных ее жанрах, как фантастики, так мистики и детективов. Многие его переводы уже стали классикой и переиздаются из года в год. К примеру: «Последний единорог», «Дюна», «Галактический почтовый», «Ружья Авалона», «Этрусская химера», «Дело о скрученном шарфе», «Чародей с гитарой», «Зима в Эдеме», «Рим, папы и призраки», «Рама II» и «Сад Рамы», «Рама явленный», «Игра престолов» и множество других. Но, по словам самого Соколова, «лучшие переводы повестей Вильяма Морриса и Айн Рэнд остаются неопубликованными».
В книгу включены уникальные переводы рассказов разных авторов. Вот как зазвучала благодаря ему на русском языке «Линия уничтожения» Стивена Бакстера: «Мы предполагаем, что в ближайшие несколько тысячелетий нас ждет суровый кризис. Жестокая, насмерть, борьба за центр галактики. Многие из вариантов истории сходятся к этому факту. Далее все становится неопределенным. Чем дальше по течению, тем более туманными становятся видения, тем более странными в них становятся действующие в них лица, даже сами люди… Существуют тропы, которые ведут нас к славному будущему, потрясающему будущему победоносного человечества. Есть и такие, что ведут его к поражению – даже уничтожению, полному истощению всех наших возможностей». А возможности, которые предоставляет судьба или случай, как они могут быть использованы? «Ты хочешь, чтобы я вычистил курятник? Имеешь ли ты представление о власти, которой я обладаю? Я могу наделить тебя войском, грудой сокровищ… всем, что пожелаешь. — А я желаю иметь чистый курятник. Приступим…» (Рассел Уильям Эсплун.«Диббук в бутылке»). Так существует ли у нас свободная воля или только долг? Этот вопрос вечен для авторов, пишущих на разных языках…
Борис Барков. Однажды Сталин сказал Троцкому, или Кто такие конные матросы. Ситуации, эпизоды, анекдоты
Первые сборники подобных коротких историй появились в нашей стране во времена Петра I, который и сам быстро стал одним из самых популярных персонажей анекдотов. Чем интересны «старые» анекдоты для историков? Являясь феноменом исторического сознания, своего рода народным документом, передаваемым в первую очередь их уст в уста, т.е фактом подлинной устной истории, те анекдоты, в отличие от современных, претендуют (и порой – заслуженно) на подлинность в изложении исторических фактов. Среди многочисленных историй о приходе Сталина к власти в середине двадцатых годов есть и связанные с Персией. Прочитав в газете об отравлении одного из лидеров оппозиции в Персии, Сталин заявил одному из своих ближайших сподвижников, наркому обороны Климу Ворошилову: «Вот видишь, как они решают проблему оппозиции…». Другая история, в которой упоминался Иран, произошла уже после смерти Сталина, в конце 1950-х годов. Ставший маршалом Советского Союза занимал должность Председателя Президиума Верховного Совета СССР и принимал верительные грамоты нового посла Ирана в СССР. Затем в ходе дружеской беседы Ворошилов – в далеком прошлом пастух, слесарь, революционер-подпольщик, видимо, вспомнив былое, заявил послу следующее: «А что вы своего шаха не сбросите, как мы своего Николашку?». Посол, не вступая дискуссию, вежливо откланялся и после возвращения в резиденцию распорядился отправить домой соответствующую шифровку о произошедшем. Ушедшая в Тегеран шифровка была перехвачена и расшифрована бдительными сотрудниками советских спецслужб. О случившемся доложили на самый верх – руководителю страны Никите Сергеевичу Хрущеву. В ходе «беседы» Ворошилов не стал перед Хрущевым юлить, сказав в свое оправданием, что «черт попутал». Как говорится в одном неформальном описании этой истории, пришедший в ярость темпераментный Хрущев заявил своему старому приятелю: «Климентий, ты уже совсем… Ведь ты так можешь и войну объявить!». И за предложение сбросить в Тегеране шаха (ну, может быть и за другое, по совокупности) Климент Ефремович Ворошилов был с должности Председателя Президиума Верховного Совета СССР снят. Его преемником стал Леонид Ильич Брежнев. Многие ситуации, описанные в этих историях, кажутся сейчас наивными. Но у каждой эпохе – свои разновидности великого и смешного.