«Ненамного ошибутся те, кто прочтет в „Постороннем“ историю человека, который безо всякой героической позы соглашается умереть во имя истины». А. Камю.
Эта фраза Камю, по сути, толкование «Постороннего». С одной лишь оговоркой: смотря что считать истиной. А что же истина для г-на Камю? Конечность человеческого бытия, которая влечет за собой абсурдность существования. И, если человек отрицает вечность души, ему не остается ничего, кроме как признать правоту Камю. Мне дозволено все, если я умру безвозвратно, все социальные и моральные нормы лишь фарс. Ширма, которая прикрывает истину чувств и желаний. Таков Мерсо – главный герой «Постороннего». Человек, даже в фамилии которого зашифрована смерть. Смерть, которая делает самое существование человека абсурдным.

Абсурд как отношение человека к миру, наверное, главная тема этого романа. Человек жаждет единения с миром и рвется к вечности, но абсурдность бытия – та ловушка, в которую рано или поздно попадает каждый из нас, сталкиваясь со смертью. Ерофеев в своей статье «Мысли о Камю» пишет: «Мерсо возникает как самораскрытие духа абсурда, и ценности любой неабсурдной культуры ему чужды. Перед читателем миф о новом Адаме, освобожденном от условностей, рефлексий, интеллектуальных забот, но зато полном безграничного доверия к своим желаниям и чувствам». Действительно, тут сравнишь Мерсо не только с Адамом, но и с Христом. «Посторонний» страдает за то, что не готов скрывать свою абсурдную истину и приговаривается к смерти судьями-фарисеями. Действительно, для нас, «культурных» людей, поступки Мерсо кажутся вызывающими: он не плачет над гробом матери, заводит интрижку спустя несколько дней после похорон, в конце концов, он убивает человека, не испытывая жалости или угрызений совести. Но, если принять во внимания постулаты абсурда Камю, все эти события вовсе не выглядят такими уж дерзкими. А как еще должен поступать человек, единственной ценностью которого являются сиюминутные радости и удовольствия? Что может быть важнее, когда на тебя надвигается грозная и неизбежная лавина небытия?
Что интересно, даже сама форма повествования говорит нам о том, что в нашей жизни нет места для завтра. Об этом замечательно пишет Сартр в своем «Объяснении Постороннего» . Он сравнивает каждую фразу с островом, где мир «уничтожается и возрождается», а читатель прыгает с острова на остров, «от небытия к небытию». «Что наш автор заимствует у Хемингуэя, так это его прерывистые рубленые фразы, воспроизводящие прерывистость самого времени. Мы теперь лучше понимаем, как построено его повествование: каждая фраза — это сиюминутное мгновение»,- говорит Сартр.
Конечно, Камю вовсе не предлагает нам идти по пути «Постороннего». Да он и сам всю жизнь метался меж двух огней. Осознавая бессмысленность конечности жизни, все же пытался изменить краткий земной миг человека к лучшему. Получилось ли у него что-нибудь? Не мне судить. Что же я «вынес» из этой книги? Наверное то, что отрицая вечность души, мы неизбежно оказываемся «посторонними». Посторонними миру, друг другу, посторонними всему тому, что за тысячелетия создала человеческая цивилизация, ибо все это не имеет ровно никакого значения. Я не могу сказать, что такая философия ущербна. Более того, она очень точна. И все же, для мысли тех, кто признает бесконечность бытия, открываются совсем другие просторы.

http://jonny-begood.livejournal.com/15423.html