«Остроумно манипулируя чужими персонажами, Кутзее живописует тот ад в душе Достоевского, из которого повыскакивали его «Бесы»; у этого человека в голове не то что банька с пауками — целые Сандуны, кишащие насекомыми. Несимпатичный костлявый бородач бьется в эпилептических припадках, занимается любовью с домохозяйкой, ползает по комнате, одетый в вещи мертвого пасынка. Если это и детектив, то детектив петербургский — о муках души, которую писатель вынужден истязать ради литературного заработка». Лев Данилкин.

Роман мне понравился. Однако, я бы предостерег потенциальных его читателей. Не стоит принимать Достоевского Кутзее за истинного Федора Михайловича. Скорее, это западная модель Достоевского. И даже шире – это модель противоречивой русской души, в которой совмещены и карамазовско-ставрогинская извращенная низость, и свет вечности. «Через великое горнило сомнений осанна моя прошла»,- говорил Достоевский. Кутзее же, с присущей западному человеку прямолинейностью живописует то самое «горнило» души великого писателя с той точностью, с которой Достоевский раскрывал «подпольного» человека.

Однако стоит отдать Кутзее должное. Подлинный Петербург и реальные исторические личности прописаны емко и четко. Фантастична лишь фабула – Достоевский приезжает в Петербург в 1869 году в связи со смертью пасынка Павла, живет на квартире некоей Анны Сергеевны Коленкиной, в той же комнате где жил пасынок и встречается с самим Нечаевым, ставшим прототипом его Петра Верховенского. Кутзее окунает Достоевского в пространство его собственного романа «Бесы». А может пророческий роман продолжает писать сам себя?
Достоевский у Кутзее действительно несимпатичен. Писатель словно пропитался всеми страстями своих персонажей. Он ненавидит детей только за то, что умер его сын, он совокупляется с хозяйкой, надеясь вызвать в памяти образ юного Павла, кажется вот-вот и дело дойдет до совершенно ставрогинского совращения малолетней дочери Анны Сергеевны. Он понимает, что далее длиться так не может, что надо полюбить хотя бы умирающую собаку или нищего стукача, но не способен. Кутзее, почему-то отказывает своему Достоевскому в человеколюбии.
Сюжетный стержень романа – противостояние Достоевского и Нечаева, который повинен в смерти Павла, ранее расцененной как самоубийство. Это противостояние идей. Террорист Нечаев, кровью пытающийся связать свои «пятерки» и бывший революционер Достоевский, многое осмысливший на каторге. Это противостояние отцов и детей, в котором те и другие остаются врагами до смертного часа. Хотелось бы, чтобы это противостояние оказалось противостоянием добра со злом. Только вот образ Федора Михайловича в этом романе с добром мало ассоциируется.

http://jonny-begood.livejournal.com/48928.html