продолжение; начало статьи здесь

«Кэррингтон любила рисовать людей… и было столько способов писать портреты, сколько было лиц».
Джейн Хилл, «Искусство Доры Кэррингтон».

Мастерство отбора актёров для фильма «Кэррингтон» было в том, чтобы схватить сущность людей в мире Доры: как сама художница позволяла себе вольности, трансформируя дух своих моделей в зависимости от своей техники, — так и кинопроизводители могли пользоваться свободой.
Но для начала, конечно, необходимо было найти переменчивую и живую Дору Кэррингтон. И только одна актриса, Эмма Томпсон, серьезно рассматривалась на эту роль. Кристофер Хэмптон (Christopher Hampton) называет это «абсолютно логическим выбором»; он хотел Томпсон на эту роль с самого первого дня, когда проект только начал обсуждаться с Майком Ньюэллом (Mike Newell) в качестве режиссера.

Хэмптон: «Я думаю, Эмма обладает искренностью и открытостью, близкими характеру Доры, но, вместе с тем, для неё это нечто совсем иное. Меня радовало то, насколько простой она умела быть; это не выглядело игрой. Она просто становится этим человеком — и это очень трогательно».

Пленённая Дорой Кэррингтон с момента первого прочтения роли – названном ею «путешествием в неизвестность», — Томпсон согласилась.

Эмма Томпсон (Emma Thompson): «История Доры сложна, с этим осевым, центральным чувством, проходящим насквозь, так что слишком много составляющих превратили бы историю в мозаику, вместо того, чем она есть на самом деле: потоком чувств и любви».

Актриса – которая, среди прочих тонко изображаемых черт, переняла и неуклюжую, косолапящую – пальцы внутрь, — походку Доры, — начала выстраивать образ художницы с дней её студенческой юности в Школе Слейда (Slade School).

Характер Кэррингтон был актрисе незнаком: «Одна из причин, по которой роль стала для меня вызовом, — в том, что она не похожа на меня, а я – абсолютно не похожа на неё. Ее нрав совершенно, полностью отличается от моего». Томпсон основательно исследовала стадии, сквозь которые Кэррингтон пришла к необычайным отношениям с Литтоном Стрейчи (Lytton Strachey), полностью изменившим стиль её жизни — отчасти потому, что это перенесло её из артистического окружения в гораздо более интеллектуальное, основанное на искусстве слов; отчасти — потому, что обеспечило её эмоциональной свободой, которой она жаждала.

Томпсон подытоживает: «Она – невероятно сложная личность, на которую оказало глубокое влияние происхождение и родители; она полна противоречий. Обладала огромной уверенностью и харизмой, чувственными качествами, а также определенной ненавистью к самой себе, особенно что касалось физического. Кроме того, она была художницей и человеком, который хотел жить вне рамок дозволенного, и таким образом её жизнь – бунт против всего, что мы в отношении женщин всегда принимали как данность. Это делает её очень таинственной; а мнения людей о ней очень зависят от того, чего они от неё хотели.

Она воплощала собой необычайную жизненную силу, а не была кем-то с готовым, выстроенным характером; и мне кажется, что всю её жизнь он оставался таким недоразвившимся, зачаточным, — в самом интересном смысле. Но, конечно, это причиняло ей чудовищную боль, потому что очень трудно сталкиваться с жизнью, не будучи затвердевшей, покрытой защитным панцирем. Нет ничего надёжного, ничему нельзя доверять, и, конечно, последним человеком, на которого она могла положиться, был Литтон».

Особенного, ни на кого непохожего Литтона Стрейчи играет Джонатан Прайс (Jonathan Pryce), приглашенный на проект на самой ранней его стадии продюсером Джоном Макгратом (John McGrath), и чья блистательная техника помогла ему успешно завершить невероятно сложный образ.
(Когда Прайс покинул RADA, первую сыгранную им роль написал для него Макграт, и пара поддерживает отношения с тех пор).

Кристофер Хэмптон: «Литтон был чрезвычайно причудливой, эксцентричной фигурой, и Джонатан стремился показать эту оригинальность, и я считаю, передал её абсолютно верно. Он играл некого, похожего на реального человека, но также и эксцентрика, и любая деталь, оттенок, принесенные им в образ, составили в целом поразительное исполнение».

Джонатан Прайс: «Он был чрезвычайно интересным человеком, в очень интересный период времени, в экстраординарной ситуации. И самое замечательное в Литтоне — он был так многогранен, о нем есть столько материала, — очень легко схватить суть этого человека, без необходимости играть его только как-то однобоко. Это была великолепная возможность показать, каковы люди в действительности; общее для людей. Его эксцентричность составляла радость этой роли — это прекрасная возможность для актера, отличная роль для исполнения, и мне было очень комфортно обитать в его персоне».

Одной из более приземлённых, но отличительных черт Литтона был его голос, высокий с монотонными интонациями; он был слишком размытым для подражания.
Джонатан Прайс объясняет: «Я решил скопировать его речь, взяв за основу двух подходящих случаю персон. Одним был Малком Маггеридж (Malcolm Muggeridge) с его манерой разговора — чётко, взвешенно, немного игриво, (по совпадению, Mаггеридж был приятелем Марка Гертлера, знакомого со Стрейчи). Другим «голосовым прототипом» был Нэд Шеррин (Ned Sherrin), и его немного манерный, с юмором говор, когда он порой вмешивается в беседу двух человек. Они, как и Литтон, были проницательны и умны, так что, думаю, их речи было довольно едкими».

Действительно, кажется, что самые лучшие реплики принадлежат Прайсу и Литтону.
Прайс смеётся: «Это заметили после первого просмотра. Я стоял с Кристофером, и кто-то сказал: «У вас все лучшие реплики, Джонатан», а я сказал: «Что ж, у меня был отличный сценарист» — и одновременно с Кристофером мы закончили: «…Литтон Стрейчи».

Получив в состав исполнителей Прайса и Томпсон, съемочной группе была явлена Джэйни Фозерджилл (Janey Fothergill), ответственная за подбор актеров, — подыскать остальные лица для картины.

Джон Макграт: «Джейни действительно поняла Кристофера, и нашла именно тех людей, с которыми, как она знала, он сможет работать». Хэмптон особенно стремился к тому, чтобы остальные значимые мужчины вокруг Кэррингтон имели собственную жизнь.

Режиссер говорит: «Это не только очень разные актёры. Я хотел, чтобы они очень отличались физически; чтобы они, как в жизни, были очень разными и индивидуальными».

Стивен Уоддингтон (Steven Waddington) получил роль любовника, а позже мужа Кэррингтон, Ральфа Партриджа, 23-летнего майора и ветерана войны.

Хэмптон: «Выбор Стивена на эту роль был самой сложной частью кастинга, потому что он — единственный не художник, этакий мистер Норма посреди богемного мира. Я считаю, что его игра исполнена невероятного достоинства и очень трогательна. Я не видел в этой роли кого-либо еще. Стивена я заметил в «Последнем из могикан» (The Last of the Mohicans, 1992) и «Эдварде II», и решил: вот тот, кто мне нужен, такой большой и надежный. Он – тип Тревора Говарда (Trevor Howard), он бесподобен».

Уоддингтон (Waddington): «Больше всего меня заинтересовало развитие характера. Когда мы впервые встречаемся с Партриджем, это прагматичный и практичный солдат, но, проведя время с Литтоном и Кэррингтон, в нем раскрывается человечность. Это был длительный путь; и более всего меня пугало то, что я играю кого-то, существовавшего в действительности; я столкнулся с дилеммой: насколько я должен быть похожим на этого человека, а что оставить для игры. Я поговорил об этом с Эммой, и мы решили, что лучше всего взять за основу суть характера, а в дальнейшем опираться на сценарий».

Руфус Сьюэлл (Rufus Sewell) играет беспокойного молодого художника Марка Гертлера.
Джэйни Фозерджилл, агент по кастингу: «Гертлер был симпатичным и диким, довольно поэтичным и нервным; исходя из этого выбор на роль Руфуса был очевиден».
Хэмптон соглашается: «Руфус очень страстная натура, и порой он загоняет себя в самые ужасные состояния. Он приподнимал каждую сцену на высокую и правильную ноту, но было понятно, что нужно продолжать работать, пока у него не вырисовывалась картина полностью».

Сьюэлл (Sewell): «Представление о моём герое я получил не из книг, но в большей степени из того, что он сделал в жизни: что он говорил, письма, которые писал, картины, над которыми работал. Это делалось не нарочито, с расчетом на определенный эффект; я просто пытался почувствовать этого человека. Никогда раньше я не играл никого похожего, но этот образ стал для меня по-настоящему притягателен, поскольку был столь необычным, так красиво написан; я смог по-настоящему понять его».

Сэмюэль Вест (Samuel West) играет лучшего друга Ральфа и любовника Кэррингтон, Джеральда Бренана.
Хэмптон вспоминает: «Он тщательно подготовился; ему удалось достичь очень сложного эффекта – впервые появившись в фильме быть застенчивым и отличаться от остальных, а по мере развития сюжета постепенно раскрывать его привлекательность».

Джэйни Фозерджилл, агент по кастингу: «Его было найти труднее всего, это точно, потому что его сложно определить; но в итоге Сэм настолько ясно понял и Бренана и сценарий, что, несмотря на сложность в процессе, результат был одним из самых удовлетворяющих».

Вест, следовавший шаг в шаг за своим персонажем, взошел на холмы Йеген в Испании, где Бренан провел большую часть своей жизни, явно принимал роль близко к сердцу, тщательно изучая каждую деталь жизни и характера Бренана, — настолько, что даже Хэмптон признал, что актёру известно о Бренане гораздо больше, чем ему.

Вест (West): «Он был идеалистом, очень беспокойным, довольно странным в сексуальном плане, одиноким, склонным к мазохизму и обладал очень, очень волевым. Я считаю, что он честно пытался прожить жизнь, испытав всё в полной мере. Я глубоко восхищен силой его чувств и способностью проникать в суть самых счастливых моментов жизни. В фильме есть несколько эпизодов, которые я никогда не забуду – просто благодаря тому, чтó о них сказал Бренан. Думаю, именно поэтому столь глубокие исследования образа не чрезмерны, ведь сам Джеральд был очень своекорыстным; и я надеюсь, что что-то из этого удалось передать».

Завершением круга главных исполнителей стала Пенелоп Вилтон (Penelope Wilton) в образе цветистой Леди Оттолин Моррелл, — актриса, которая для Джэйни Фозерджилл – воплощение людей, которых «рисует» Кэррингтон.

Джэйни Фозерджилл (подбор актёров): «В известной степени все они должны быть чуточку эксцентричны, не становясь карикатурными, — в этом Пенни Вильтон особенно хороша, потому что обладает нужным качеством. И конечно, они должны быть интеллектуалами и оригиналами — и когда вы видите актёров, то сразу понимаете, что они такие и есть».

источник

фото (кадры из фильма) добавлены мной (Е.К.)
Перевод – Е. Кузьмина ©  http://cinema-translations.blogspot.com/

окончание следует…