Jane The Reader. Исигуро «Остаток дня»

Исигуро "Остаток дня"

«Остаток дня» я прочитала только из-за того, что когда-то хорошо усвоила: книги с Букеровской премией плохими не бывают. К сожалению, эта книга меня разочаровала. Не то чтобы она тягомотная — нет, просто она одновременно очень японская и очень английская. Может быть, я тут мыслю слишком стереотипно, но, к сожалению, от ощущения сочетания этих двух культур сложно отделаться. Английская видна там сразу: дело происходит в Англии после Второй Мировой, повествование ведется от лица дворецкого, смысл жизни которого заключается в его работе, я бы сказала, что это дворецкий-дворецкий. Нечто японское проступает ближе к концу произведения, но неявно присутствует на протяжении всего действия: по-моему, именно восточной культуре свойственно так самозабвенно служить своему хозяину, не подвергая сомнениям все его действия.

Книга рассказывает о том, как решалась судьба Европы во время Второй мировой войны, в частности, об одном из влиятельных лиц Англии, Дарлингтоне (ни имени дворецкого, ни имени господина мы не узнаем). Дворецкий, мистер Стивенс, обслуживает гостей, стараясь обеспечить все по высшему классу; одновременно показываются его отношения с подчиненным ему персоналом, в числе которых его отец, бывший дворецкий, а ныне обычный слуга. Все это — в типично английском сдержанном стиле.

– Положение довольно сложное. Сейчас самое начало седьмого, так что папенька вполне может представить, что творится на кухне.
По лицу отца пробежала досада.
– Но все под присмотром? – переспросил он.
– Да, об этом, смею сказать, можно не беспокоиться. Я счастлив, что папеньке полегчало.
Он медленно вытащил руки из-под одеяла и погасшим взглядом уставился на тыльные стороны кистей. Так продолжалось какое-то время.
– Я счастлив, что папеньке основательно полегчало, – наконец повторил я. – А теперь мне нужно спускаться. Как я сказал, положение довольно сложное.
Он еще поразглядывал руки, а потом произнес:
– Надеюсь, я был тебе хорошим отцом.
Я улыбнулся и сказал:
– Как я рад, что тебе уже полегчало.
– Я горжусь тобой. Хороший сын. Надеюсь, я был тебе хорошим отцом. Хотя навряд ли.
– К сожалению, сейчас у нас масса дел, но утром мы сможем поговорить.
Отец по-прежнему разглядывал руки, словно они чем-то ему досаждали.
– Как я рад, что тебе уже полегчало, – повторил я и ушел.

В мире Стивенса все происходит сглаженно, без явного выражения эмоций, как мы их привыкли воспринимать. Там, скорее, констатация: «у меня льются слезы, я испытываю печаль». Даже любовь лишь намечена так, что почти до самого конца книги у читателя нет уверенности, любовь ли это. Стивенс — идеальный английский дворецкий: вышколенный, наглухо затянутый в корсет приличий, церемонный до того, что сводит скулы. Даже странно, что он может испытывать что-либо помимо легкого недовольства или не менее легкого удовлетворения.

Меня страшно возмутило то, что написал переводчик в послесловии. Такое чувство, что это выдержки из школьного сочинения, к тому же, плохо отредактированные: Виновато все то же лакейство. Продуманно чередуя эпизоды и сцены, строя диалоги и описывая реакции персонажей, какими их воспринимает Стивенс, автор подводит нас к главному: лакейство в принципе губит личность, растлевает ум, сушит сердце, искажает ценности человеческого общения. Оно делает Стивенса слепым не только в политике. Его рассказ – это, в сущности, хроника неувиденной и в силу этого не принятой любви. У меня при прочтении возникло ощущение, что переводчик — человек старой советской закалки, привыкший обличать и поучать. Потому что я не увидела в книге никакого лакейства. Я увидела трагедию человека, который всю жизнь отдал делу, которое он считал важным и нужным, а дело оказалось не стоящим такой жертвы. В погоне за совершенным следованием своим принципам, он пропустил что-то важное и теперь пытается смириться с этим.

«Остаток дня» наверняка стоит своей Букеровской премии в глазах экспертов. Мне он показался немного скучноватым и слишком уж неясным. Там чересчур много намеков, когда хочется, чтобы автор прямо уже сказал все, а не прикрывал факты развесистыми английскими фразами. Тем не менее книга понравится любителям мемуаров и биографий — там дано достаточно точное описание событий, предшествующих второй мировой войне. Кроме того точка зрения со стороны слуги придает особый шарм произведению.

Добавить комментарий