Первое знакомство с Чевенгуром произошло в школе. Тогда мы успешно загнали этот многослойный сложный роман в рамки антиутопии. Сейчас, перечитывая Чевенгур, я понял, что черты антиутопии роману придает лишь концовка, в которой гибнут жители города и рушится созданный ими коммунизм. В остальном же роман абсолютно утопичен. Автору симпатичны главные герои (за исключением Прошки), он верит в идею коммунизма, ему близок уклад утопического города. Платонов словно проверяет на прочность созданный им мир.

Мир не выдерживает. Вообще это свойственно автору. Он ставит под сомнение любые, даже самые близкие ему идеи, выпячивает их слабые стороны. Подвергаются переосмыслению предметы, природа, человеческое тело, мышление, в конце концов, наше понимание о красоте. Некрасивость, неудобность, ущербность – основа поэтики этого романа. Платоновская красота – то, что мы стараемся не замечать, и тщательно выметаем из собственного сознания.

«Сама Мавра Фетисовна ничего не чуяла от слабости, ей было душно под разноцветным лоскутным одеялом — она обнажила полную ногу в морщинах старости и материнского жира; на ноге были видны желтые пятна каких-то омертвелых страданий и синие толстые жилы с окоченевшей кровью, туго разросшиеся под кожей и готовые ее разорвать, чтобы выйти наружу: по одной жиле, похожей на дерево, можно чувствовать, как бьется где-то сердце, с напором и усилием прогоняя кровь сквозь узкие обвалившиеся ущелья тела».
Женская красота – вещь избыточная и ненужная. Единственная привлекательная женщина в романе – любовница Прошки Дванова Клавдюша оказывается существом пустым и чуждым коммунизму. Красота заботится о себе, а не о людях.

Мышление и знание для чевенгурцев – низшее проявление человеческой природы. Способен думать и излагать легко только нравственный урод Прокофий. Знание отдаляет от любви. Чувства — единственная надежная опора для Чепурного, Копенкина, Якова Титыча и других обитателей города. Они даже коммунизм пытаются почувствовать и огорчаются, когда это чувство их покидает. Знание чего-то у Платонова становится греховным состоянием, оттого что приводит к «скоплению мысли» в одном месте и создает таким образом неравенство:
«Ленин и то знать про коммунизм не должен, потому что это дело сразу
всего пролетариата, а не в одиночку… Умней пролетариата быть не привыкнешь».
«Чепурный взял в руки сочинение Карла Маркса и с уважением перетрогал густо напечатанные страницы; писал-писал человек, сожалел Чепурный, а мы все сделали, а потом прочитали — лучше б и не писал!»
Ну и еще один важный момент, на котором хотелось бы остановиться — энтропийная разрушающая сила природы и человеческого труда. Этот мотив сквозит через все повествование. Герои Чевенгура постоянно сокрушаются о бренности и тленности всего сущего, будь то мертвый отец Саши Дванова, Роза Люксембург, полевая былинка или трупик паучка. Они четко осознают, что все, что делают их руки – бесполезный прах в масштабе истории. Всякая работа в Чевенгуре – сизифов труд, единственный его смысл – доставить удовольствие своему ближнему. Роман весьма эсхатологичен – он начинается со смертей нескольких человек и заканчивается гибелью целого города. Такая логика подразумевает конечное самоистребление.
Несмотря на многабукаф, я лишь поверхностно затронул наиболее заинтересовавшие меня темы. Этот роман – кладезь для исследователей. Каждый найдет в нем то, что близко его мировоззрению. Лично меня очень порадовала работа Михаила Михеева «В мир Платонова — через его язык». Ну, и, читайте Платонова. На мой взгляд это лучший русскоязычный автор 20 века.
ЗЫ О бесподобном языке Платонова, конечно, стоило бы написать отдельно.