Пара слов от супруга.
Что отличает писателя от графомана? Это – насыщенность слога. Концентрация мыслей, чувств и эмоций. Морали, в конце концов.
С этой точки зрения Уильям Бойд, — несомненно, — писатель, а его книги, несомненно, — Литература.
Не хочу никого обидеть, но для меня он гораздо в большей степени мастер англоязычной прозы, чем Хемингуэй.
Впрочем, для меня, — человека, не владеющего свободно языком оригинала, — многое определяется качеством перевода. Однако есть литературные достоинства произведения, которые не может спрятать даже посредственный перевод.
Моё знакомство с У. Бойдом началось с произведения «Нутро любого человека», которое заняло достойное место на книжной полке в условном разделе «правильно подобранная библиотека». Прочтение «Н.л.ч.» заставило меня искать другие книги Бойда, без особой, впрочем, надежды: эта книга вполне может претендовать на литературную исключительность.
Как бы то ни было, мне в руки попал «Браззавиль-Бич», и попав, не вызвал разочарования, хотя эта книга совершенно другая, чем «Нутро любого человека».
Ну, начнем с того, что здесь автор-мужчина психологически весьма достоверно пишет от лица женщины, что придает тексту, содержащему множество научных сведений в самых разных областях, особый шарм.
Издательские рецензии на «Браззавиль» говорят о фантастичности сюжета, но я так не думаю. Начиная с того, что Браззавиль-Бич реально существует на географической карте, именно в том месте, где ему положено быть по сюжету, и кончая тем, что стремительно развивающиеся события в африканском лесу, несмотря на их необычность, вполне могли произойти.
Как всякое талантливое художественное произведение, эта книга многослойна. События сюжета, мигрирующие между африканскими джунглями и Англией, коллизии личной жизни главной героини, рутинная по форме, но драматичная по содержанию и финалу научная работа как Хоуп Клиавотер, так и ее мужа, вызывающая аллюзии с набоковской «Защитой Лужина», гражданская война в Африке, внезапно рвущая нить повествования, не лишают «Браззавиль-Бич» некой философской созерцательности. Не случайно начинается и кончается книга сократовской фразой: «Если не размышлять о жизни, то и жить незачем».
(с) Д.Ж.
Наталечка Journ
http://mirnaya-tusya.livejournal.com/6713.html