Воскресное чтение. Лембит Короедов «ЗАЙКА», пьеса

Действующие лица:

Зайка, девушка-тинейджер

Лиза, девушка чуть за двадцать

Миша, свободный художник

Степан Иванович, налоговый чиновник

Света Воробьева, чемпионка мира по плаванию, некрасивая широкоплечая девушка

Вера Сергеевна, мама Светы

Снукер, бармен

Лиля, официантка

Человек в галстуке

Человек без галстука

Действие первое

Парк. Лавочка на переднем плане. Позади открытая площадка ресторана с деревянными столиками и барной стойкой посредине.

1

Появляется Лиза. Двигается дергано, нервно, кусает губы, замечает лавочку, садится, роется в сумочке. Позади, в баре, Снукер протирает стаканы.

Лиза (достает из сумочки телефон, бесцельно тычет пальцем в кнопки). Так. Напиться. Срочно. Вдрызг (резко оглядывается на бар). С кем же? С кем? (жмет кнопки, перебирая адресную книгу телефона). Только не с мужчиной. Нужна женщина. И не лесбиянка, и чтобы водку пила. Не лесбиянка, пьющая водку. Стоп! Нужна малолетка. Пьющая водку малолетка, не лесбиянка. Черт, миссия кажется невыполнимой (вдруг лицо Лизы озаряется). Зайка! (набирает номер). Зайка! (в трубку) Заечка, это Лиза. Заечка, ты сейчас где? Гуляешь? Ура, ура, ура! А где ты гуляешь? В парке? В каком? Ой! Где ты? (Лиза вскакивает с лавочки, смотрит куда-то в сторону). Вижу тебя, вижу! (машет рукой).

Вбегает Зайка, будто играя в классики, с разбегу бросается к Лизе. Радостные вопли. Зайка с Лизой обнимаются, целуются, садятся на лавочку.

Зайка. А я, а я, как чувствовала! Так мне тошно стало дома сидеть. Дай, думаю, в парке погуляю, покурю. А одной курить так скучно. Я сидела на лавочке, представь, и наблюдала за людьми. Это так противно, фу. И смешно. Одна парочка прямо передо мной встали и начали разбираться. Мальчик такой симпатичный с кудряшками и девочка тоже красивая. Он ей говорит: поехали ко мне, а она ему: я к тебе не поеду, потому что ты ведешь себя от-вра-ти-тель-но. Представь, так и сказала: от-вра-ти-тель-но. А потом сели рядом со мной на лавочку, и он начал ей руки под платье запускать, то снизу то сверху, то снизу то сверху, и никак, бедный, не влезет, куда ему нужно, а она ему нарочно не помогает, издевается. Я уже сама возбудилась и говорю ей: знаешь, подруга, я бы на твоем месте уже давно к нему поехала, уж больно паренек симпатичный…

Лиза (перебивая). Напьемся?

Зайка (в замешательстве) Да?

Лиза. Надо.

Зайка. Но я же… Ты же, знаешь, я «Монастырскую избу» не могу пить. Я от нее рыгаю.

Лиза. Выпьем водки.

Зайка (удивленно) Ты? Водку? Случилось что-то?

Лиза. Случилось. Расскажу. Пойдем сядем.

Зайка (смотрит в сторону бара, говорит Лизе на ухо) Снукер! Можем даже текилы выпить на шару. Хотя нет (отодвигается от Лизы). Слишком много буду должна. Нужно его держать на расстоянии до поры до времени, а то возомнит о себе (снова наклоняется к Лизе). Лизка, я, когда захочу отдаться Снукеру, приглашу тебя перед этим на текилу.

Лиза (смеясь). Ну, идем уже, малая, идем (встает).

Зайка. Идем (встает, достает телефон). Сейчас. Еще дельце, пока трезвая (набирает номер, говорит в трубку на ходу). Костик? Ко-о-остичек! (ласково) Как там мой реферат по языкознанию? (вдруг меняя тон) Ты что, совсем совесть потерял?! Костя, я не поняла, что за дела? Кто меня целый год уговаривал в универ поступать? (кривляясь)Я тебе помогу — я тебе помогу. Где же твоя помощь? Несчастный реферат написать не можешь. Так! Слушать не хочу. Чтобы до вечера реферат был. Я тебе позвоню. Все, отбой! Работай. (в сторону) Осел…

2

Лиза с Зайкой садятся за столик. К ним подходит Снукер. За барной стойкой появляется официантка Лиля.

Снукер. Рад тебя видеть, Оля.

Зайка. Я тебя, в общем, тоже… Снукер. Познакомься, это — Лиза.

Снукер. Очень приятно, Лиза. … Виталий.

Лиза. Лиза (протягивает руку Снукеру, тот отвечает на рукопожатие).

Зайка. Снукер, будь другом, принеси нам бутылку водки, апельсинового сока и еще, чего не жалко. Только у меня денег мало, имей в виду.

Лиза. Забудь. Я угощаю.

Зайка. Нетушки, я угощаю. Понял, Снукер?…Виталик?

Снукер. Понял, Зайка… Оля. (собирается уходить).

Зайка. Подожди. А это кто? (кивает в сторону бара).

Снукер. Это? (мельком оглядывается на бар). Это Лиля…официантка.

Зайка. Понятно. Лиля-официантка. И что у тебя с ней?

Снукер. Ничего. Просто официантка.

Зайка. Понятно. Ну, иди тогда.

Снукер уходит

Зайка. Надо же. Виталик…Сам не понял, что натворил. Теперь у него шансов ноль. Умру, но Виталик у меня в десятку не войдет.

Лиза.В какую еще десятку?

Зайка. Ну-у-у (неохотно). В парней десятку. В первую, в смысле, десятку.

Лиза. Хит-парад?

Зайка. Ну, вроде того. В порядке очередности. Я их в орфографическом словаре отмечаю.

Лиза. (удивленно) Что отмечаешь?

Зайка. Ну, как что? Имена…мальчиков. С кем переспала. Вот будет мне сорок лет, открою словарь — будет что вспомнить. Там имя такое смешное в начале есть — Африкан. Боюсь, Африкану тоже ничего не перепадет.

Лиза. И много наотмечала уже?

Зайка. Да нет. Четыре имени всего. (открывает рот, чтобы назвать имена, но спохватывается и неловко отворачивается от Лизы). Неохота, чтобы пятым был Виталик.

Лиза. (с улыбкой). Негусто.

Зайка. Ну, мне же семнадцать лет всего. И потом… можно ведь переспать с шестнадцатью Александрами, верно? И с пятьюдесятью шестью Владимирами. Так что рано делать вывод о моем моральном облике.

Лиза. (улыбается) Я и не делаю. Я всегда знала, что ты девочка приличная.

Зайка. Ы-ы-ы, вычислила меня.

Возвращается Снукер с подносом, ставит на стол водку, рюмки и тарелку с закуской.

Снукер. Это лимоны и конфеты. Есть захотите, скажете. Я поджарю мяса с картошкой. (уходит)

Лиза. Спасибо, Виталик.

Снукер. (под нос) Угу.

Зайка. Черт. Может и войдет в десятку. Вот всегда у меня так. Обстоятельства вечно подставляют мне ножку. Ну, кто его заставляет быть таким хорошим? Я разливаю?

Лиза кивает. Зайка разливает водку.

Лиза. Зайка. За встречу, подруга — за встречу, подруга (чокаются, выпивают, закусывают, молчат).

Зайка. Ну что, подруга, расскажешь, что стряслось?

Лиза. Расскажу.(откидывается на спинку стула, достает сигареты, закуривает).

Пауза

Лиза. Люблю этот парк. Я ведь в школу ходила по этим дорожкам каждый день.

Зайка. Ха…удивила. А я, по-твоему, в какую школу ходила? Только я, обычно, не через парк ходила, а вон там (показывает рукой в одну сторону) или там (показывает рукой в другую сторону). В меня два мальчика были влюблены. Вот и провожали по очереди. Когда я с одним гуляла, мы шли вон там, вокруг парка до его дома, а когда с другим, то вон там, до его дома…

Лиза. Постой. Если они были влюблены и провожали, то почему ты шла с ними до их дома? А не к себе?

Зайка. Ну, мой-то посередке. Блин. Черт. И правда. Домой-то я одна возвращалась. Как-то мне это раньше в голову не приходило. Неужели я всегда была такой дурой?

Лиза. Забудь…бывает.

Пауза

Зайка. Лиза. (вместе) А в детский сад! (смеются)

Лиза. (первой перестает смеяться) Мы и в детсад один и тот же ходили?

Зайка. Ну, невелико совпадение. И люблю я тебя вовсе не за это.

Лиза. А я тебя помню по школе.

Зайка. (недоверчиво) Вре-ешь. Хотя…я тебя тоже помню. Ходила, дылда такая. Я думала, что ты ужасно нудная заучка.

Лиза. (улыбается) Я и была ужасно нудной заучкой. А вот ты бегала всегда, как сумасшедшая, платье вечно в побелке, косички растрепаны. Я всегда, когда тебя видела, к стеночке прижималась, чтобы ты в меня не втаранилась.

Зайка. Ага. Помню я эти стеночки. Станете, дуры великовозрастные, вдоль стенки и ловите малышей… А потом кидаете их друг дружке через весь коридор. Смешно, нечего сказать.

Лиза. (наклоняется, целует Зайку в макушку) Наливай.

Зайка наливает водку, подруги выпивают, закусывают.

Лиза. Зайка…

Зайка. (жует лимон, кривится) Я слушаю, слушаю.

Лиза. Не могу сформулировать вопрос. Это у меня от водки всегда так. Вроде бы, простое хочу спросить, а никак не могу в словах выразить.

Зайка. А ты говори, что попало. Смысл со временем обнаружится…если он вообще есть.

Лиза. Ну, я вот что хотела спросить…про детский сад. Вернее, не про детский сад, а про тебя. Ты довольна тем, что стала взрослой?

Зайка. (смотрит вопросительно, говорит после паузы). Ну, ты продолжай, продолжай, а то пока что смысла не обнаруживается.

Лиза. Черт. Какая я глупая. Я вот что имею в виду…тебе не жалко, что детство прошло? Не страшно? Ты ведь взрослая уже и недавно. Я то давно, а ты недавно. Вот что я хотела спросить.

Зайка. Я вообще-то ничего не поняла.

Лиза. Ну и бог с ним…забудь.

Зайка. Я не взрослая. Я сущее дите.

Лиза. А как же четыре мальчика в орфографическом словаре?

Зайка. А что мальчики? Тоже дитяти. Играли в солдатики, в войнушку, а тут сыграли в порнушку. Я уверена, что у всех четверых это было впервые. Уж больно волновались и потели. Хотя отработали все зачетно. Ох, и молодежь пошла! (достает сигарету, громко щелкает зажигалкой, подкуривая) Ух!

Лиза. (тихо) А мне страшно.

Зайка. Депрессняк? Влюбилась? Залетела?

Лиза. Наверное. Осеннее настроение. Я слишком часто через этот парк хожу. Иду и всякий раз вспоминаю, как чесала здесь с ранцем за спиной, как листья в школе собирали для гербария, или как в детском саду стояла, прижмусь носом к окну — маму ждала. Она поздно всегда приходила, затемно. Возьмет за руку, и идем через парк и…нестрашно. Потому что с мамой.

Зайка. Точно депрессняк. Я понимаю, о чем ты говоришь. У меня точно так же с санками. Ты просто парк вспоминаешь и листья, а я, почему-то, санки. Помню, как мама забирала меня зимой из садика, усаживала в санки и везла. Долго. До дома полчаса ходу, а она меня часа два возила… по магазинам, в парикмахерскую или еще куда ей там надо было. А мне прикольно — катаюсь себе, наблюдаю окрестности. Сидишь себе — голова в платке, ноги в валенках. Ну, то есть не в валенках, конечно, это я уже из русских народных сказок приплела, ну, в общем, тепло… не сыро.

Лиза. Как в материнской утробе…ну, в смысле, в животе.

Зайка. Я понимаю, что такое утроба. И что там?

Лиза. Там тепло и уютно.

Зайка. Ты это точно знаешь?

Лиза. (неуверенно) Ну, так говорят… психологи разные.

Зайка. Не уверена я в этом. Никто, по-моему, не помнит, как там на самом деле. И, по-моему, там довольно гнусно должно быть…ну, если представить себе.

Лиза. Наверное, ты права. Это я так сказала… под влиянием умных книжек. Вроде бы ребенок более всего чувствует себя защищенным в утробе матери, а потом, попадая в мир, испытывает страшное разочарование, боль и страх.

Зайка. Ко мне это не относится…защищенность эта. Мне мама рассказывала, что залете…ну, в смысле, забеременела мной, когда на корабле была.

Лиза. На каком еще корабле?

Зайка. Даже не знаю, на каком. Спрошу. Она работала поваром, или как это у них там называется… коком, женщиной-поваром. И залетела от папы. Он тоже плавал. А может и не от папы, потому что я на папу совсем не похожа, но мне все равно. Я этим себе голову не забиваю сильно. В общем, залетела и хотела аборт сделать, потому что ее в следующей рейс не взяли бы беременной. Все, говорит, думала, мучилась, но потом решила не делать. Так что никакой защищенности у меня не было. Еще б чуток и плавала бы я где-нибудь в Саргассовом море. Недолго бы плавала, конечно. Сожрали бы меня летучие рыбы.

Лиза. И она тебе все рассказала?

Зайка. Что ж такого? Я ей даже благодарна. Подумаешь, рассказала. Может, ей выговориться хотелось, а мне и не обидно. Наоборот, приятно за нее — вместо того, чтобы выкинуть меня в море в виде заморыша…зародыша то есть, она на загранку плюнула и в киоск работать пошла, на санках вон меня возила. Я вот не уверена, что смогла бы так на ее месте, если вдруг что…

Лиза. Наливай.

Зайка. Еще бы (разливает водку). Только мама хорошая, хорошая, а денег не дает из-за «Уругвайского летчика»…

Лиза. (смотрит вопросительно) А?

Зайка. Ну, мы с Катькой на той неделе нажрались, то есть накушались немножко в «Уругвайском летчике» и меня закрыли сейчас…обрезали, денег не дают, чтоб училась, а не гуляла. В общем, я сейчас гуляночный кастрат, хи…

Действие второе

1

На сцене появляются Степан Иванович, Вера Сергеевна, Света Воробьева, человек в галстуке и человек без галстука. Рассаживаются за столиком с противоположной от Лизы с Зайкой стороны. К их столику подходит Лиля, официантка. Далее действие за разными столиками идет параллельно. Во время реплик каждый из двух столиков поочередно выделяется кругом света.

Лиля. (улыбается) Добрый день. (раскладывает на столике меню).

Степан Иванович. Добрый вечер!

Все смеются, кроме Светы Воробьевой.

Лиля. (неловко улыбается). Добрый вечер…пожалуйста (указывает на меню, уходит).

Пришедшие раскрывают книжки-меню, внимательно изучают.

Зайка. (наклоняется к Лизе) Надо срочно заказывать Снукеру картошку, а то эти жлобы все сожрут. (громко кричит) Снукер!

Появляется Снукер. С опаской оглянувшись на вновь пришедших, быстро направляется к Зайке.

Снукер. Оля…Зайка, ну что ты кричишь-то так?

Зайка. (шепотом, наклонив голову к Снукеру) Снукер, прости ей-богу. Пожарь нам картошки, пожалуйста, а то потом не успеешь…смотри там, какие толстые пришли.

Снукер. (улыбается) Хорошо. Только не кричи больше.

Зайка. (берет Снукера за руку) Не буду больше…честно.

Снукер. Договорились (уходит).

Человек в галстуке. (в сторону бара) Девушка, можно вас?

Лиля подходит к столику Степана Ивановича.

Лиля. Будете заказывать?

Степан Иванович. Будем, будем…(вдруг) Не узнаете меня?

Лиля. (смущенно) Нет…извините.

Степан Иванович. Зато Ваш, э-э-э, метрдотель сразу узнал, хе-хе, узнал и убежал. А Вы, кажется, новенькая? Вот и не знаете…хе-хе. (смотрит на жетончик официантки)Лиля…очень хорошо. Принесите-ка нам, Лиля, водочки самой лучшей, какая у Вас есть. Не самой дорогой, а самой лучшей. Не той, что девчушки вон пьют (кивает в сторону столика Зайки и Лизы)…Вера Сергеевна, дорогая, Светланочка, что дамы наши пьют?

Вера Сергеевна. Я полагаюсь на Ваш вкус, Степан Иванович. Так что, пожалуй, водочки.

Света. А я же не пью, Степан Иванович.

Степан Иванович. (тычет пальцем вверх) Режим! Понимаю, понимаю. И это правильно!

Человек в галстуке. Я бы тоже водочки выпил.

Человек без галстука. Водки!

Степан Иванович. А вас никто и не спрашивает. Куда вы денетесь с подводной лодки? Ты, кстати (тычет пальцем в человека без галстука), не стыдно без галстука?

Человек в галстуке машинально проверяет узел галстука.

Человек без галстука. А на…мне можно.

Степан Иванович. Ну да, дуракам все можно.

Все смеются, кроме Светы Воробьевой.

Степан Иванович. (наклоняется к Лиле и берет ее за кисть руки) Вот нам водочки и как обычно. Дамы еще меню посмотрят. А нам как обычно.

Лиля. (смущенно) А как обычно?

Степан Иванович. (громким шепотом и подмигивая присутствующим) А Вы пареньку своему, который в каптерке прячется, скажите, что пришел тот самый мудак из налоговой. Только так и скажите, что, мол, пришел тот самый мудак из налоговой. Как обычно. Он поймет. Только быстренько, раз-два, одна нога здесь, другая там. Водочку вперед.

Лиля. Хорошо, передам (уходит).

Степан Иванович. (довольно) И это правильно. Сейчас пойдет и скажет «Пришел этот мудак из налоговой» (смеется).

Все, кроме Светы Воробьевой, с облегчением смеются.

Зайка. Лизка! У меня к тебе непристойное предложение.

Лиза. Уже? А я вот тебе позвонила как единственной нелесбиянке на районе. Захотелось поговорить, как девочке с девочкой. Не успели и трех рюмок…

Зайка. Догада. Не бойся, мы просто для смеха. Нужно Снукера проверить на вшивость. Ты ко мне придвинься и даже можешь так слегка прилечь мне на плечо, а я тебя обниму, пока он картошку принесет.

Лиза. (придвигается к Зайке) Только давай ты ложись мне на плечо, и я тебя обниму, потому что я старше.

Зайка. (ложится Лизе на плечо) Зато я в штанах.

Лиза. (гладит Зайку по голове) Сейчас все в штанах. А тебе так наливать удобно?

Зайка. (тянется за бутылкой) Мне по всякому удобно наливать. Хоть на голову меня поставь (разливает).

Лиза. На брудершафт?

Зайка. Да как угодно. Только целоваться будем, когда Снукер выползет. Ты следи за кухней, когда он там заскребется дверью, чтоб выходить, сразу делай вид, что у тебя ко мне нечеловеческая страсть. Можешь даже слегка дать волю рукам. Я не настолько гетеросексуальна, как это может показаться на первый взгляд.

Лиза. У меня к тебе нечеловеческая страсть, Зайка! (выпивает и утыкается Зайке в макушку).

Зайка. А у меня-то! Что, вкусная голова? Чувствуешь действие феромонов? (выпивает).

Лиля приносит за столик Степана Ивановича водку, разливает, уходит.

Степан Иванович. (искоса поглядывая на другой столик) Да уж, о темпора о морес…В мое бы время… (резко хватает со стола рюмку) Хочу выпить за Вас, Светлана! Хотел было высказаться за молодежь по стариковской привычке, да за язык поймал сам себя. Молодежь молодежи рознь. В наше время тоже всякое было… верно, Вера Сергеевна? Стиляги всякие, модернисты-диссиденты и что? Ничего, все в Израиле, а нация жива и рождает новых героев! И это правильно! И выпить я хочу за одного из таких героев, который своим трудом и подвигом…является гордостью нации, по которым о нас судят за рубежом, хочу выпить за нового Гагарина плавательной дорожки! За Вас, Света!

Человек без галстука. (хмуро) Гагарин, я Вас любила, ой (выпивает).

Света. Спасибо.

Вера Сергеевна. Как это приятно…когда ценят. Ведь это труд. Нечеловеческий труд. Чего стоят сборы, подготовка? Каждое утро встать в шесть утра перед школой. Вот эти бы встали? (кивает на столик Лизы с Зайкой). Бассейн на другом конце города. И так десять лет. Вы говорите, герои, за рубежом судят. Да на одного такого героя по сто таких вот по заграницам (снова кивает на Зайку с Лизой), а Вы говорите, судят (выпивает).

Лиза. Мне кажется, эти за соседним столиком о нас говорят.

Зайка. Это неудивительно. Ведь у нас нечеловеческая любовь.

Лиза. Они тоже что-то говорили про нечеловеческое. Только, по-моему, в плохом смысле. Еще я слышала слово «мудак». Тот толстый противный шептал.

Зайка. Это он, наверное, о себе.

Лиза. Ага, а девчонка та здоровая — это Света Воробьева, чемпионка по плаванию.

Зайка. (оборачивается) Да ну? И правда! Гордость нации…мы удосужились чести выпить в присутствии. Лизка, ты бы хотела быть гордостью нации? Ты вообще плавать умеешь?

Лиза. Умею, но нация этим не возгордится.

Зайка. (вздыхает) А я вообще плаваю как…как корзинка из супемаркета. И где это Снукер запропастился? Мне уже лежать надоело (привстает с плеча Лизы). Примем позу, когда пробьет час икс.

Степан Иванович. И не говорите, Вера Сергеевна. Ведь главное что? Главное — порядок! Главное — внутренняя человеческая дисциплина, дисциплина духа и совести, так сказать. Вот Вы говорите, Светочка — герой нации, многократная чемпионка, труды всей жизни. А ведь молоденькая девчонка еще. И что же почивать на лаврах? А институт народного хозяйства — это вам специалист-экономист на всю жизнь, и по нашему налоговому ведомству Светочка карьеру сделает, уж будьте уверены, Вера Сергеевна…сам лично позабочусь, помогу ознакомиться с тонкостями профессии. Не так уж это сладко, я вам скажу. Такие иногда мировые рекорды требуются. И дисциплина. Без этого никак. Вот каких может успехов добиться, к примеру (оглядывается) … вот он, к примеру (тычет пальцем в человека без галстука), без галстука, штаны потертые, лицо, извините, это и лицом нельзя назвать при дамах…

Человек без галстука. (хмуро) Мне и с таким лицом неплохо.

Степан Иванович. Это уж точно. Дисциплины в тебе ноль, зато хамства и наглости — хоть совковой лопатой выгребай. Представьте себе, пришел как-то на фуршет …иностранцы там, китайцы всякие…, а он вот точно в таком же хамском виде. Делаю ему замечание, а он мне и заявляет — у меня зарплаты ровно на один костюм приличный, а я сынку купил клюшку, коньки и шлем хоккейный…Выдал ему денег персонально на костюм, и где этот костюм?

Человек без галстука. (хмуро) Дома висит для торжественных случаев. Вы мне, Степан Иванович, времени чересчур уделяете. Если что не нравится, можете выгнать.

Степан Иванович. И выгоню, дай только срок. Вот этого (указывает на человека в галстуке) поднатаскаешь, и тут же выгоню.

Человек в галстуке. Ну что Вы, Степан Иванович…

Человек без галстука. (вдруг) Предлагаю выпить за присутствующих здесь дам!

Внезапно появляется Снукер с большим дымящимся блюдом, подходит к столику Лизы с Зайкой и выставляет блюдо посреди стола.

Зайка. Ой!

Снукер. Чего?

Зайка. Да нет, ничего. Ты так внезапно появился, Снукер. Мы аж не успели… то есть, ты хороший такой, Снукер, я хотела сказать. Может, сходим в кино как-нибудь? Ты когда освобождаешься?

Снукер. Когда захочу, тогда и освобожусь. Сегодня, завтра, в любой день. Когда захочешь в кино, тогда и пойдем.

Зайка. А как же эти? (кивает на столик Степана Ивановича)… пациенты, постояльцы то есть…Тебе же нужно столики обслуживать.

Снукер. Лилька справится. Она толковая. Ты, главное, точно скажи, когда. Я с удовольствием с тобой схожу в кино, Зайка.

Зайка. А начальство не погонит? За флирт с малолетками?

Снукер. Какое начальство?

Зайка. Ну, твое начальство…в кабаке этом, кому он там принадлежит.

Снукер. Никому…то есть мне принадлежит, это мой кабак…ресторан.

Пауза.

Зайка. (выдыхает) Твой кабак?!…ресторан…

Снукер.(улыбается) Что?

Зайка. (машет руками) Нет, нет, ничего…уходи, мне нужно прийти в себя.

Снукер собирается уходить.

Зайка. Постой, Снукер…Виталик, а сколько тебе лет…за нескромный вопрос…извини.

Снукер. Тридцать четыре.

Зайка. А…а…ну иди…спасибо…в кино обязательно как-то…хоть может завтра.

Снукер пожимает плечами, уходит.

Зайка. (делает широкие глаза, говорит Лизе громким шепотом) Э-то е-во ка-бак!

Лиза поднимает кверху большой палец.

Зайка. (таким же громким шепотом) Трид-цать че-ты-ре го-да!

Лица подносит большой палец Зайке под нос.

Степан Иванович. (громко в сторону бара) Молодой человек!

Появляется Снукер, подходит к столику Степана Ивановича.

Снукер. Да?

Степан Иванович. Помните меня?

Снукер. Да.

Степан Иванович. Это Вам девушка Ваша сообщила? (хихикает).

Снукер. Я помню всех постоянных клиентов.

Степан Иванович. Вот, вот. Прошу Вас побыстрее обслужить. И не так, как в прошлый раз. Не обижайтесь, но я люблю порядок. Вы у себя там в каптерке можете сколько угодно говорить, что пришел мудак из налоговой, но здесь все должно быть в лучшем виде.

Снукер. Все будет в лучшем виде. Сию минуту девушка Вас обслужит.

Степан Иванович. Давайте…и это…не обижайтесь.

Снукер. Я не обижаюсь. Секундочку (уходит).

Появляется Лиля с подносом, заставленным блюдами, расставляет блюда на столе Степана Ивановича.

Степан Иванович. (подмигивает всем). В прошлый раз я слышал, как они у себя там в каптерке обсуждали, что пришел, мол, этот мудак из налоговой, и устроил я им парочку проверочек с пристрастием. Другой бы на моем месте перестал бы ходить в такое заведение, где тебя за мудака держат, но с другой стороны… главное, кем ты сам себя считаешь. Вот считаешь себя человеком, и все будут считать тебя человеком. Потому что с людьми нужно по-человечески. Даже с теми, с которыми трудно по-человечески. Которые, вот, являются без галстука (почему-то тычет пальцем в человека в галстуке, и тот машинально поправляет узел). Нужно собственным примером…А для этого порядок должен быть в тебе самом. (икает)

Пауза.

Степан Иванович. Простите…Хотите я вам расскажу, когда я впервые почувствовал себя человеком?…Это давно было…молодо-зелено. Тогда еще студентом был, тоже в нархозе учился, как и Светочка (улыбается Свете). А тогда времена были какие, помните? В магазинах одни моченые яблоки…Эти вот (кивает на столик Лизы с Зайкой) не помнят. Тогда школьники в кабаках водку не распивали…детская комната милиции глаза не закрывала как нынче… Так вот, будучи студентом, зашел я как-то в продтоварный магазин…пить хотелось очень… умирал — так пить хотелось. А тогда, Вы помните, Вера Сергеевна, очереди были за всем, вплоть до деревянных спичек. Ну и, естественно, стою я в очереди за соком два часа, с ног уже валюсь от жажды. Подходит, значит, моя очередь, а эта продавщица…ну типичная знаете…в кокошнике с такой красной мордюковой… Прошу я у нее, значит, томатного соку стаканчик. А она наливает…и не доливает! Типичная по тем временам история. Другой бы облизнулся и выпил, а меня, видите, заело…Что ж это творится такое, думаю? Сто человек стоит в очереди свидетелей, и каждому на палец не долей, и всем наплевать! Плевала, значит, эта красномордая на всю советскую законность и на людей всех вместе взятых. Взял тут меня принцип. Долейте, говорю я ей. Она смотрит на меня зло и говорит: «Не хотите — не пейте». А я пить хочу страшно, аж умираю, а на своем стою. Долейте, мол, и все тут. Не долитое пить не буду. И что самое характерное, очередь за спиной — все как один на ее стороне: орут, обзывают меня последними словами…а я все равно на своем стою. А потом красномордая эта заявляет: «Не хотите, как хотите», берет мой стаканчик с соком и сливает его в раковину. Представляете? Так вот после этого, я в первый раз в жизни почувствовал себя человеком. Потому что человек — это не жующее животное, человек — это принцип! И неважно, какая очередь у тебя за спиной, неважно, что тебя обзывают «мудаком». Главное — принцип и правда! В тебе самом! И это…и это правильно!

Человек без галстука. (хмуро) Удивительная сила воли. За это надо выпить…

Лиза. Слыхала речь?

Зайка. (жует) Слыхала, только я не поняла ничего. Что значит «недолила»? Мало, что ли, налила?

Лиза. (жует) Угу.

Зайка. А мало — это сколько? Полстакана?

Лиза. Ну, не полстакана, а…ниже черточки.

Зайка. (улыбается недоверчиво) Какой еще черточки? Что ты меня дуришь?

Лиза. Черточка…на стакане. Все, что ниже черточки — это мало.

Зайка. (берет со стола стакан, рассматривает) Ну и где здесь черточка?

Лиза. Здесь нет…не важно. Есть какая-то умозрительная черточка, наверное. Официанты знают. Все, что ниже, — мало.

Зайка. Ну и что? Если ниже черточки, то пить западло что ли? Оскорбуха? Я не знала. Надо Снукера проверить на это «ниже черточки». Посмотрим, как он нас уважает.

Лиза. Вроде того. Я о другом. О ценностях. Весь смысл речи состоял в том, что мужик этот…за соседним столиком, почувствовал себя человеком, когда впервые наехал на продавщицу в магазине. И помнит об этом уже лет тридцать, судя по возрасту…

Зайка. Подумаешь…это даже я знаю. В психологии — это так и называется, самоутверждение за счет официанта. Я книжки читаю, между прочим.

Лиза. Не в том дело…ведь жена у него, наверняка, дети. Войны были…Афганистан, Чечня всякая, Чернобыль, перестройка…катаклизмы, цунами и революции в общественном сознании, а чувак тридцать лет помнит то, как ему сок в стакан не долили.

Зайка. Мудак…

Степан Иванович бросает настороженный взгляд на столик Лизы с Зайкой.

Вера Сергеевна. (вдруг громко) А мы со Светланой недавно были на приеме у президента!

Степан Иванович. (рассеянно) Да?.. Ах да…видал (лицо его вдруг становится воодушевленным). Вот это человек! Да! Мы тоже встречались…даже этот (кивает на человека без галстука)…в галстуке. Когда в прошлом году сам на наших югах отдыхал, посещал и наше ведомство с визитом…Вот где порядок в каждом слове и деле. Выслушал нас, не перебивая. Ни единого слова не сказал, пока говорили, но по глазам видно, все понимает и глазами так усмехается…подбадривает. Что ни говори, президент у нас — умничка! И это правильно!

Человек без галстука. К-х-х.

Степан Иванович. (строго) Что смешного?

Человек без галстука. (хмуро) Ничего. Костью подавился (берет зубочистку, ковыряется в зубах). Метрдотелю Вашему зубы повыбивать не мешало бы за такое.

Света Воробьева улыбается, с интересом смотрит на человека без галстука.

Степан Иванович. Веди себя прилично.

Человек без галстука. А я что? Бывает. А президент, конечно, умничка…не то слово.

Вера Сергеевна. Да, да. Человек слова. Трехкомнатную квартиру Светочке дали тут же. После чемпионата как пообещали, так и забыли потихоньку, ну, как у нас водится, а президент только слово сказал, и ключи от квартиры на следующий день выдали.

Человек без галстука и человек в галстуке задумчиво смотрят на Свету Воробьеву.

Степан Иванович. Вот и тост созрел!

Человек без галстука. За новоселье?

Вера Сергеевна. Ну что Вы, что Вы… Степан Иванович имел в виду, конечно же, за нашего президента…, так ведь Степан Иванович?

Человек в галстуке. (поднимает рюмку, громко) За президента!

Степан Иванович. (хлопает человека в галстуке по плечу) Ну, ну, не кричи…

Лиза. У меня вот точно такой же начальничек…Когда приходит делегация или с телевидения, целый час портреты по кабинету пристраивает, чтобы в камеру попали. Один у него на столе маленький, рядом с женой и детьми, а другой, большой — на стене.

Зайка. Какие еще портреты?

Лиза. Ну, умнички нашего…президента. Ты что не слышала, что там этот мудак говорил?

Зайка. Неа, я о своем думаю. Дался тебе этот мудак. Мне на него начхать, и на президента тоже. Мне реферат нужно завтра сдать по языкознанию, а Костик никак не растелится. И со Снукером надо что-то решать. С мамой поговорить насчет эмбарго…а то хожу как козетта отверженная, сигареты стреляю. Не поверишь, я ведь подрабатываю сейчас…гулять-то на что-то надо. Родители — настоящие макаренки, применяют ко мне методы трудового воспитания.

Лиза. Где подрабатываешь?

Зайка. Не на панели, не бойся. В квартире одной богатой убираюсь. Ну, там больше не из-за денег, а для того, чтобы с парнями встречаться. Хозяева вечно за кордоном тусуются. Аккуратничаем там, ни дай бог напортить чего…постели даже не расстилаем, сидим пьем на балконе тихонько…целуемся. И еще у меня три ученика есть, учу их английскому языку. Двое ничего такие первоклашки, толковые, а третий балбес и сопли все время пускает…пузыри из носа, и не соображает ничего…тормоз…так бы и дала ему по носу, еле сдерживаюсь. А ты мне все про мудаков каких-то!

Степан Иванович прислушивается к разговору Лизы с Зайкой, нервничает.

Человек без галстука. (вдруг) А я, между прочим, тоже хорошо плаваю!

Все смеются, Света Воробьева с интересом смотрит на человека без галстука.

Человек без галстука. Только у меня стиль немного нетрадиционный — я ногами дрыгаю невпопад, но получается быстро. Я бы с Вами, Света, поплавал наперегонки.

Степан Иванович. (нервно) Я бы тебе посоветовал водочку половинить.

Света. (улыбается) Я бы тоже с Вами поплавала.

Вера Сергеевна. Света!

Человек в галстуке. У нас в налоговой и бассейн хороший есть…с сауной.

В баре появляется Снукер, нажимает на какую-то кнопку, и ресторан освещают разноцветные гирлянды, развешанные по потолку и стенам.

Человек без галстука. (решительно) Светлана! Позволите Вас пригласить… на танец?

Света. Так ведь музыки-то нет.

Человек без галстука. Будет. (встает, протягивает Свете руку)

Человек без галстука и Света Воробьева выходят на передний план сцены.

Человек без галстука. (громко) Эй, брат! Как тебя там?

Снукер. Сию минуту. (включает медленную музыку)

Человек без галстука и Света Воробьева танцуют медленный танец.

Человек без галстука. Я, Светлана, не ахти какой танцор.

Света. Ничего. Я тоже не балерина.

Человек без галстука. Я совсем по другому поводу Вас пригласил…не подумайте плохого. Я вот что хотел Вам сказать… (вдруг) На кой черт Вам наша налоговая служба?

Света. (теснее прижимается к человеку без галстука). А что же мне делать?

Человек без галстука. Нет, я понимаю, спорт не вечен…но извините, из большой воды в большое болото. Вы, конечно, большой молодец, Света, что экономическое образование и все такое, а все-таки, может Вам лучше замуж сначала? Плюньте Вы на эту работу, детишек заведите.

Света. (улыбается) Чем же мне работа помешает детишек завести?

Человек без галстука. А и верно — глупости говорю. Сам хочу Вас видеть, и сам же отговариваю. Дурак. А хотите рассмешу? Вот Вы слышали, Иваныч про костюм говорил. Мол, денег мне дал, а я костюм не ношу. Так вот, я на эти деньги купил свинью.

Света. (удивленно) Что? Какую свинью?

Человек без галстука. Самую натуральную свинью. Маленькую. Тогда еще маленькую, а сейчас уже выросла она…большая свинья. На даче откармливаю. Мяса на всю зиму. Смешно?

Света. (не улыбаясь) Смешно.

Человек без галстука. Свиньи, между прочим, тоже хорошо умеют плавать…ой, я это…не в том смысле. Я в том смысле, что …в кино видел.

Света. Сами Вы смешной. Пригласили девушку и про свинью рассказываете.

Человек без галстука. Вы уж извините. Я не особенно привык с девушками. Я ведь бывший военный. Что знаю, о том и рассказываю. Награды у меня боевые, между прочим, а работаю в этом клоповнике. С мудаком этим…

Лиза. Я тебе завидую, Зайка, искренне. Тому завидую, что ты еще маленькая девочка. И у тебя еще пару годиков жизни осталось.

Зайка. Спасибо на добром слове.

Лиза. Вот закончишь ты, Зайка, университет и пойдешь на работу устраиваться. И будешь ты, Заечка, сидеть в кабаке вот с таким же мудаком и его друзьями, улыбаться им, строить из себя пай-девочку, чтобы только на работу взяли. Будешь танцевать с ними медленные танцы. А уж когда возьмут, тогда совсем малина — будешь ты, Заечка, ходить с ними на приемы и фуршеты, слушать их гадкие речи и делать вид, что нет у тебя в жизни большего счастья.

Зайка. Обидеть меня хочешь ни за что. Что я тебе сделала?

Лиза. Да не тебя, Заечка. Просто меня зло такое берет изнутри, когда рожи эти вижу. Вот взять тебя к примеру. Умная, образованная, красивая девчонка…ну ладно…не тебя. К тебе я пристрастна. Возьмем Светку эту…Воробьеву. Героя нации. Светка ведь не я и не ты — простые девчонки с района. Она лучше всех нас здесь вместе взятых…ну в плане, заслуг. Так?

Зайка. Угу.

Лиза. И что это ей дает? Из-за какой-то вшивой работы вынуждена тереться здесь с этими отвратительными личностями, которые ни для ума, ни для души.

Зайка. С чего ты взяла, что она из-за работы? Или ты все их разговоры подслушиваешь?

Лиза. Да очень мне надо подслушивать! Тут и угадывать не нужно. Достаточно на рожи их посмотреть. Вот эта толстая (показывает рукой на Веру Сергеевну), наверняка, Светкина мама. Как говорится, душу вложившая…и продолжает вкладывать по полной программе, видишь, как улыбается мудаку этому, чуть не треснет. Вот эти двое, в галстуке и без галстука (поочередно тычет пальцем в человека в галстуке и в человека без галстука) — два явных прихлебателя. Питаются с барской кормушки. Судя по тупым лицам, бывшие военные или менты. Вернее, вот этот, в свитере, стриженый — военный, а тот, в галстуке, — мент, у него рожа хитрее. А этот, толстый и противный, разумеется самый главный. Налоговая полиция через всю рожу табличкой прописана — не зря он про томатный сок с черточкой рассказывал. Типичный мудак! И весь повод сборища — показать чемпионку Светку Воробьеву этой толпе мудаков! С целью будущего трудоустройства. Не знаю, вот, только, кто из них башляет. Посмотрим в конце.

Зайка. (тихо) Боюсь не досмотрим. Сейчас нас попрут.

Степан Иванович краснеет и привстает с места.

Человек в галстуке. Позвольте мне, Степан Иванович. Не беспокойтесь.

Человек в галстуке встает и подходит к столику Лизы с Зайкой.

Человек в галстуке. Девушки, я бы попросил вас вести себя прилично. Иначе…

Лиза. Что иначе?

Человек в галстуке. Попрошу Вас не перебивать, девушка. Иначе вам придется покинуть заведение.

Зайка. Да пошел ты!

Лиза. Разбежались. Сам покидай.

Человек в галстуке. Хорошо (возвращается к своему столику, садится, громко кричит в сторону бара). Молодой человек! Можно Вас?

Появляется Снукер, подходит к человеку в галстуке.

Человек в галстуке. Молодой человек, я попрошу Вас навести порядок в Вашем заведении. Вот те девушки за соседним столиком (слегка поворачивает голову в сторону Лизы с Зайкой) ведут себя непозволительно. Мы постоянно слышим с их стороны оскорбительные высказывания в наш адрес. Судя по всему, девушки пьяны. И, скорее всего, несовершеннолетни. Иначе, боюсь, проблемы будут и у Вас и у них. Попрошу Вас.

Снукер. Сию минуту. Я все улажу.

В это момент заканчивается музыка и к столику возвращается человек без галстука со Светой Воробьевой.

Человек без галстука. Что за шум, а драки нет? (хлопает Снукера по плечу)

Снукер. Ничего, ничего (отходит от столика)

Снукер подходит к столику Лизы с Зайкой, отодвигает стул, садится.

Пауза.

Зайка. Это мы называем неловким молчанием, хи…

Лиза. Это мы называем коллизией.

Зайка. Это мы называем коллизией-подставой.

Лиза. Вот смотри, Зайка, налицо ситуация сложнейшего человеческого выбора. С одной стороны, две прекрасные девчонки. Ведь мы прекрасные девчонки?

Зайка. Не то слово!

Лиза. С другой стороны, по-видимому, неплохой человек — Снукер. Ведь Снукер неплохой человек?

Зайка. Я убеждена в этом.

Лиза. И видишь, какую жестокую шутку сыграла жизнь с неплохим человеком Снукером? С одной стороны, он явно питает нежные чувства к одной из прекрасных девчонок…

Зайка. Не будем показывать на нее пальцами.

Лиза. С другой же стороны, он просто вынужден выгнать ее взашей, иначе пострадает его заведение, бизнес и связанное с этим материальное благополучие. Сложная ситуация, не правда ли?

Зайка. Ситуация сложная. И как человек мудрый и хитрый, Снукер подходит к нам, садится и молчит. Тем самым, он как бы говорит нам — девчонки, я вас очень люблю, но вы тоже должны понять мое положение и сделать вывод самостоятельно. То есть, сказать — Снукер, мы сами все понимаем и уйдем, чтобы не ставить тебя в неловкое положение. Таким образом, мы сохраним и дружбу, и материальное благополучие Снукера, и все между нами останется так, как есть.

Снукер. Я когда-то работал учителем в школе. И с тех пор утратил всяческие иллюзии по поводу наивности и глупости молоденьких девушек.

Лиза. Боюсь даже, что с утратой таких иллюзий, Снукер приобрел некоторое влечение к тем самым молоденьким девушкам, по поводу коих он утратил те самые иллюзии, тебе так не кажется Зайка?

Зайка. Я в этом уверена с учетом последних обстоятельств, в особенности шаровой жареной картошки…Но дело не в этом…Дело в том, что современный мужчина, коим является Снукер иногда даже готов совершить ради любимой женщины поступок, но…как всякий современный мужчина, он колеблется…

Лиза. Как всякий современный мужчина, в душе он взвешивает, а достаточным ли будет …э-э…

Зайка. Приход…

Лиза. Ну, в общем да…он оценивает, получит ли он взамен за свой безумный поступок достаточную компенсацию…

Зайка. И ждет от женщины подтверждения. Что да, мол, взамен благородного и безумного поступка, тебя ждет такое…такое…

Лиза. Не учитывает он только одного…

Зайка. То, что любая женщина — это загадка.

Лиза. Да. Точно. Загадка. И ставить на женщину…то есть стопроцентно надеться на какой-то приход от своего безумного и благородного поступка — это все равно, что ставить на лошадь…

Зайка. Сама ты лошадь.

Снукер. Закончили?

Зайка. Мы так можем бесконечно. У нас один мозг на двоих.

Снукер. В кино пойдешь завтра со мной? В качестве компенсации?

Зайка. Куда же я денусь? Обещала же…

Снукер. Вот и сидите тогда. Только тихо. Не задирайте этих…

Снукер встает и уходит.

Зайка. (вздыхает) Конечно…в кино. А там два софт-дринка и делай со мной все, что хочешь. Тебе, Лизка, легко говорить про то, какие мы умные…

Степан Иванович. Да уж, Вы уж простите, Вера Сергеевна. Не везет нам с заведением. Придется, видно сменить.

Вера Сергеевна. Ну что Вы, Степан Иванович. Все очень хорошо. Правда, Светочка?

Света. Да (кивает).

Человек без галстука. Да, мне этого метрдотеля харя тоже не нравится. Бегает хлыщ вокруг девчонок, армия по нему плачет…

Лиза. Меня аж трясет всю от злости. Представь, нажаловались на нас Снукеру. Здоровые лбы, а на девчонок нажаловались, как в школе…сволочи!

Зайка. Лизка, давай я налью тихонько, и мы выпьем за другое за что-нибудь, а то ты что-то сильно на них внимание обращаешь. Мы ведь поговорить пришли… о тебе, а вышло, что поссорились со всеми…(наливает) Давай, отвернись от них, вон, на бар смотри или… в небо, видишь, какие птички летают…ласточки?

Лиза. (смотрит вверх) Да уж, птички-ласточки. Это, кстати, не ласточки…это летучие мыши.

Зайка. (смотрит вверх) Да какие еще мыши. Говорю тебе, ласточки. Пей, давай.

Подруги чокаются, выпивают. В этот момент слышится треск в связке цветных гирлянд вверху, с гирлянд сыплются искры, и что-то со стуком падает на стол Лизы с Зайкой.

Зайка. (медленно поднимает со стола летучую мышь, держа ее за крыло) Что это? (вдруг) Ой, фу! (резко отбрасывает от себя мышь, та летит через зал и попадает в Веру Сергеевну)

Степан Иванович. (вскакивает) Да что же это такое!

В баре появляется Снукер, бросает быстрый взгляд в зал и щелкает рубильником на стене. Свет гаснет. В зале слышатся звуки падающих стульев и посуды, ругательства, женский визг.

2

Сцена в темноте. На переднем плане, на лавочке сидят Лиза с Зайкой с одной бутылкой пива на двоих. По очереди отпивают и прикладывают бутылку к лицу.

Лиза. Как не стыдно бить девчонок.

Зайка. Скоты…хотя, честно говоря, я сама на них набросилась. Прыгнула на того лысого, как Брэд Питт на лошадь, ой (хватается за челюсть) смеяться не могу.

Лиза. Да, хорошо повеселились. Вдвоем против всех.

Зайка. Кто-то из них был за нас.

Лиза. Это, наверное, Снукер. А может, Вера Сергеевна.

Зайка. Ой, Лизка, не смеши (хватается за челюсть).

Лиза. Жаль только, кино твое обломилось. Эти, наверное, милицию вызвали. Снукеру перепадет за безумный поступок.

Зайка. Да уж…ничего. Я на его счет уже почти решилась. Он меня убедил. Буду ждать его из обезьянника.

Пауза

Лиза. Так все болит. И тошно. Я, наверное, напилась.

Зайка. Еще рано совсем. Вечер кажется незаконченным.

Лиза. Что же делать еще?

Пауза.

Зайка. Поедем к нему…

Лиза. К кому?

Зайка. Ой, Лизка, не нужно вот этого…к нему значит к нему…сама знаешь.

Действие третье

Квартира. Слева открытая дверь на балкон. На балконе на бельевых веревках висит одежда, а посредине — плюшевый заяц, прицепленный за уши прищепками. Справа — коридор с туалетом, дверь в туалет открыта, виден унитаз. Посредине комнаты стоит диван, на котором, вытянув ноги и прислонившись спинами к стене, сидят Лиза с Зайкой с бутылками пива. Между ними сидит Миша, тоже с бутылкой. Комната захламлена, всюду валяются незаконченные картины и художественный инвентарь. На потолке висит швабра, прикрепленная веревкой к люстре.

Лиза. Зайка.

Зайка. Чего?

Лиза. Ты тоже смотришь на эту швабру?

Зайка. Угу.

Лиза. Как ты думаешь, что это означает?

Зайка. Это означает, что Мишка не моет полы.

Лиза. Полы он и раньше не мыл никогда. Я думаю, это какая-то инсталляция. Верно, Мишка?

Миша. Угу.

Лиза. А как она называется?

Миша. «Влюбленный Мессершмитт».

Лиза с Зайкой смеются.

Зайка. Ой, божечки ты мой (хватается за челюсть).

Лиза. Зайка, иногда мне кажется, что Мишка идиот.

Зайка. Это к гадалке не ходи.

Миша. Издеваетесь? Я на вас не обижаюсь. Вы, когда вдвоем, всегда издеваетесь. Поодиночке почему-то не издеваетесь, а как вдвоем припретесь, так сразу умничаете. Инсталляция как инсталляция. Не хуже, чем «Гигантские синие штаны».

Зайка фыркает, хватаясь за челюсть двумя руками.

Лиза. Над кем смеетесь? Над собой смеетесь. Мы, Мишка, над собой смеемся. Сегодня вот с Зайкой весь вечер обсуждали, какие мы с ней умные и красивые, а результат? Драка в баре, а сейчас сидим на диване у бесталанного художника Мишки, наблюдаем швабру.

Миша. А я спорю? Я не спорю. Талант измеряется баблом. Продал — талант. Не продал — терпи насмешки двух малолеток. Я понимаю, продать швабру за Мессершмитт дано не каждому, но идея-то неплоха…в целом. То есть, в частности. Как компонент более весомой идеи…неплоха. Если, к примеру, вставить эту швабру в художественный фильм…

Зайка. Вставить бы эту швабру тебе в одно место.

Лиза. Я вот точно об этом же подумала. Вся беда в том, Мишка, что более весомой идеи у тебя в упор не наблюдается. Все у тебя какая-то чушь. Вроде этого Мессершмитта. Вот объясни мне… ну, пожалуй, почему Мессершмитт мне понятно, а отчего он такой влюбленный?

Зайка. Потому что висит. От любви повесился.

Лиза. Ага. Висит и полы не моет. Блестящая идея.

Миша. А что такое, по-твоему, весомая идея?

Лиза. Ну, по-моему, это такая идея, которая близка всем. Ну, или поучительная какая-то идея. Чтобы человек вынес что-то…хоть малость. Не знаю, как сказать. Вот, к примеру, «Ромео и Джульетта» — обычная любовная история, в любом дворе может случиться. Но идея там есть, кроме любви малолеток, типа, всякие Монтекки и Капулетти не давали им ходу, вот они и зарезались. Проблема отцов и детей и так далее…неважно…я плохо помню сюжетную линию. Или вот возьмем Горького «Мать». Пошел ее сын по плохой дорожке. Связался с коммунистами. А мать — на то она и мать, что не отреклась от него ради какого-нибудь богатого любовника, а вступила сама в компартию.

Зайка. И разбрасывала листовки…

Лиза. И разбрасывала листовки. Думаешь, ей делать больше нечего было? А все потому, что сын…

Миша. Это все литература. В литературе я и сам знаю, что идея должна быть. А вот ты мне о картинах скажи. Что мне рисовать, чтобы идея была, по-твоему?

Зайка. Людей нужно рисовать. Мальчиков и девочек…

Миша. Порнографию?

Лиза. Кто о чем, а вшивый о бане.

Зайка. Нет. Просто людей. Поле, траву, зверей, мальчиков и девочек.

Миша. Это иллюстрация к журналу Свидетелей Иеговы.

Зайка. Хотя бы и так. Зато там сразу понимаешь, что к чему. Сидят негры разные, тигры и страусы. Все улыбаются, всем хорошо. Основная идея иллюстрации понятна любому дауну. А у тебя ничего не понятно. Одни черточки какие-то и пятна.

Миша. А забыла, сколько на последней выставке за эти черточки отвалили?

Зайка с Лизой смеются.

Зайка. А забыл, кто тебе к ценникам нолики пририсовывал? Ты же, Мишка, такой тупой, что цены нормальные проставить не мог. Эти иностранцы, которые картины твои покупали, в искусстве нифига не смыслят…им бы привезти картину какого-нибудь русского полоумного…да и то, даже они понимали, что картины твои дерьмо. Кривились, а покупали, потому что Лизка, хитрюга, разрекламировала тебя так, что, типа, кто без картины с выставки выйдет, тот — последнее чмо, вот они и попались, как мыши…

Миша. (печально) Правда дерьмо? Что же вы тогда ничего не говорили?

Зайка. Жалко тебя было.

Лиза. Не совсем дерьмо. Парочка была картин хороших.

Зайка. Там, где люди были нарисованы. Мальчики-девочки…О! Кстати, о девочках! Мишка, ты можешь мне нарисовать картинку для татуировки?

Миша. Конечно. Я и татуировку могу сделать.

Зайка. (удивленно) Правда что ли? Что ж ты молчал? Вот чудак человек. Зачем же мы тебе выставки эти организовывали дурацкие? Если ты татуировки умеешь делать?

Миша. Опять издеваешься, Зайка? Какую тебе картинку нарисовать?

Зайка. Нарисуй мне Лизку. Я хочу ее на плече наколоть.

Миша. На девушке татуировка девушки? Это неестественно.

Зайка. А что же мне твою рожу наколоть или Сталина? Это будет естественно на девушке? Лизка красивая, и я ее люблю. И у нас нечеловеческая страсть. Так что нарисуй.

Миша. Хорошо.

Пауза

Миша. (вдруг) Вы думаете, я не понимаю, что должна быть идея? Я сам все прекрасно понимаю. «Боярыня Морозова» там или «Письмо с фронта». Все сразу понятно. Но сейчас эти идеи годятся, в лучшем случае, для афиши кинотеатра. Сейчас этим никого не удивишь. Сейчас нужны новые герои, новые типажи, новые события. Вот, какие у вас в жизни новые типажи? Какие новые события?

Зайка. Снукер.

Лиза. Драка в баре у Снукера. В темноте. Хорошая вышла бы картина.

Миша. Ага. Герои нашего времени. Девчонки, дерущиеся в баре. Расписать вашими лицами соборы.

Зайка. Можно подумать, Джоконда не дралась в барах.

Лиза. Можно подумать, дама с горностаями не пила водку.

Зайка. С горностаями.

Миша. Дуры.

Зайка. Не обижайся, Мишка. Мы же любя. Какие у тебя могут быть идеи, когда ты все время дома торчишь, в этой грязной квартире. Ты бы когда-нибудь сел на электричку, за город съездил что ли. Сено там, пастухи и пастушки. Коровы. Или в парк сходи. Там девочки ходят, листья собирают. Нарисовал бы их.

Лиза. Или ездят на санках. Можешь нарисовать девочку в санках?

Зайка. Или девочку-зародыша, плавающую в Саргассовом море.

Миша. Вы двое сумасшедших. А чтобы вы там не говорили, идея у меня есть.

Зайка. За водкой сходить?

Миша. Не ерничай, Зайка. Есть у меня идея! Все, что я делаю, я делаю от души. Это самая главная моя идея. Ни одной здесь картины нет (обводит комнату рукой),нарисованной просто так, от нечего делать. Каждая — есть следствие какого-то душевного порыва. Радости или печали. Вот пришли вы — радость, я рисую. Ушли — печаль, я рисую. Не приходите долго — страх. Я рисую. Я, может быть, люблю вас, двух дур…

Лиза. (ложится лицом в подушку) Плохо мне…

Миша. (гладит Лизу по голове) Что, Лизанька?

Лиза. (шмыгает носом, всхлипывает) Ничего. Плохо.

Лиза встает с дивана и идет в туалет. Закрывает за собой дверь.

Пауза

Миша. Она плохо выглядит. Напились?

Зайка. Так себе. Немного. Напились, подрались. Осеннее настроение (ложится Мише на плечо).

Миша. (обнимает Зайку) А я твоего зайца постирал. Грязный был.

Зайка. (смотрит на висящего на балконе зайца). Это тоже инсталляция? Влюбленный зайка?

Миша. Нет. Это просто твой заяц. Сушится (целует Зайку в губы).

Зайка. (отвечает на поцелуй). Осторожней, Мишка…у меня так челюсть болит…и губы.

Миша с Зайкой ложатся на диван, обнимаются, целуются, затем Зайка высвобождается из Мишиных объятий, откатывается в сторону.

Миша. Что еще случилось?

Зайка. (кивает головой в сторону туалета). Лизка.

Миша. Ну и что? В первый раз что ли? Она еще долго там просидит.

Зайка. Плохо ей.

Миша. Понятное дело. Вы же водку пили.

Зайка мотает головой из стороны в сторону.

Миша. Что?

Зайка. Это не от водки.

Миша. А от чего? Понятней изъясняться можешь?

Зайка. Глупый совсем? Не знаешь, отчего девочкам бывает плохо?

Миша. От чего?..Ты серьезно? Шутишь?

Пауза

Миша. Правда, что ли? Что же мне делать?

Зайка. (тихо) Не знаешь, что делать? Иди к ней…Быстро. (кричит) Иди к ней, я сказала! Пошел вон отсюда, дурак!

Миша вскакивает с дивана, секунду смотрит на Зайку, затем решается и идет в сторону туалета. Открывает дверь. Лиза сидит на полу, прислонившись к стене, и плачет. Миша садится рядом с Лизой и обнимает ее за плечи. Тем временем Зайка выходит на балкон, закуривает сигарету.

Миша. Почему же мне не сказала?

Лиза плачет. Миша целует ее в макушку.

Миша. Моя девочка…

Лиза. (сквозь слезы) А как же Зайка?

Миша. Ты теперь моя зайка…

Зайка снимает с бельевой веревки плюшевого зайца, прижимает его к груди, качает как ребенка. Затем идет с зайцем в комнату, ложится на диван спиной к зрителям, лежит, поджав ноги и прижимая к себе зайца. Лопатки ее дрожат — кажется, что Зайка плачет. Затем слышно, как щелкают кнопки мобильного телефона.

Зайка. (тихо говорит в телефон, оставаясь спиной к зрителям) Костик? Привет, Костичек, как ты? Написал реферат? Спасибо, Костичек, любимый…я не плачу, я просто так тебя люблю, Костичек, ты себе не представляешь… В кино? Да…давай…давай лучше послезавтра…(шмыгает носом)

Занавес

http://samlib.ru/s/sorokin_s_w/

http://lembitkoroedov.livejournal.com/