(чтение Касуми Сумирэ)
* * *
Потеряй меня в парке, у карусели, в красном пальто, по дороге в рай.
Я загляжусь на птиц, что присели на провода, а ты потеряй
Меня у киоска, где эскимо продает эскимоска,
А из кино
Шумно выходит подростков толпа, как матросики с трапа.
Я так мала, мне пять лет, я мала и глупа, я тебе не нужна,
Потеряй меня, папа.
Пусть мне останется пять, пусть меня унесет бабай,
В красном пальто, по дороге в страну бай-бай,
Я не буду плакать, не буду капризничать, падать на пол,
Потеряй меня у карусели, папа.
Потеряй — у тебя еще останутся дети —
Мальчик и девочка, брат и сестра, разве мало?..
Потеряй меня, добрый мой папа, как лишний билетик,
Чтобы я тебя
Чтобы я тебя
не теряла.
1
…ну, достань мое яблоко —
подпрыгни, достань!
Некоторые считают до трех, некоторые — до ста.
Я — до пяти.
Прости.
Раз, два, три, четыре, пять — я иду искать.
Я иду искать — и не нахожу.
Господи, дай мне капельку куражу.
Господи, дай мне поверить, что дотянусь, смогу…
Я не знаю, в чем —
но
какая разница, в чем я тебе солгу.
2
Доброе утро, Догвиль, мусорный город грез.
Кинь свои кости псам, чтобы выпала Грейс.
Возделывай камни, камни, камни,
Меняй подштанники, ставь силки.
Смыть этот алый сок руками —
Руки коротки у реки.
3
Господи Боже, зачем ты нас так слепил!..
Как нам лелеять сад свой,
Чтоб хоть кто-нибудь нас любил?
Божьи куколки бьются о камни
На счет девяносто пять.
Дайте мне заступ, покажите мне, где копать.
Заступитесь кто-нибудь за незваных своих гостей —
Я обещаю не красть у ваших собак костей.
4
Господи, что ты сделал,
Посмотри, посмотри на нас!
Мы — садовые куколки, раскрашенные напоказ.
Одну половину месили с глиной, вторую — ебли.
А мы ничегошеньки не просили, кроме — любви.
5
Некоторые считают до одна тысяча девятьсот девяносто три.
Господи, сколько на свете луковиц!.. — Пожалуйста, собери.
Хватит, наверное, накормить всех страждущих буратин.
А ты один.
И я одна, — посчитай, сколько будет вместе, — садись, два.
Бесполезная арифметика, садовая голова,
Спасибо за сад, вертоградарь, — пожалуйста, переведи:
Кровь моих пальцев стучит на твоей груди.
***
некоторые люди любят стихи и прозу,
некоторые уверены, что до свадьбы не заболит.
если я тебя поцелую — ты превратишься в розу,
такую отчаянно-алую, что хочется забелить.
прекрасное мое чучело, мы живы, пока мы лживы,
пока набиваем соломой раскрашенный наш камзол.
когда мы умрем, окажется, что прежде — мы были живы,
и это было не худшее из многих возможных зол.
поэтому мы выплясываем отчаянные мазурки,
в горящем саду, во гневе, в огне, в золотой пыли.
если ты меня поцелуешь — я превращусь в сумерки —
сумерки, сумерки, сумерки — отсюда до самой земли.
ну, что — полетели? тает небесное покрывало,
живучая осень корчится, сдирая окраску роз.
и совершенно не важно, что я тебя не целовала —
ты все равно превратился в розу и под окном пророс.
***
Вас ожидает в аэропорту
Ласточка с драхмой дареной во рту.
Спит на лету.
Путаясь под самолетным крылом,
Спящих летящих за толстым стеклом
Видит в салоне, мелькая во сне
Темною тенью на круглом окне.
Хмурый архангел с пентаклем во лбу
Меж облаков затевает пальбу.
Спи в комфортабельном узком гробу.
Спи, вылетая в трубу.
Ласточка спит, превращается в лёд.
Милый, зачем тебе этот полет,
Грохот прощанья и шорох стыда…
Ты не вернешься назад никогда.
Ласточка спит и стареет во сне,
Не возвращаясь к весне.
***
А я бреду — мешок на голове —
Среди шагов, затерянных в траве,
Иду к тебе, соломенной вдове,
Прости меня, мол.
Кто невменяем, тот меня поймет.
Какой там лук, какой там смертный пот,
Она меня нигде давно не ждет,
Давно сменяла.
Я для нее — никто, чужая тварь,
Ей мой апрель — давно уже январь,
А мой маршрут наскучил, как букварь,
Ей все известно.
Она меня увидит в новостях
И свой стакан уронит при гостях,
И скажет, типа, — пляски на костях, —
Моя невеста.
Я к ней приду уже без головы,
Баран-бараном, в кружеве травы,
Не узнаешь? она молчит, увы, —
Ревут соседки.
Вели хоть лук мой, что ли, со стены
Убрать!.. куда там! призраки бледны,
А речи их невнятны и темны.
Вот так-то, детки.
***
Какая жалость, что все проходит, —
Сказал прохожий… ах да, прохожий.
На прялку, Парка, твою похожий
По Миссисипи идет пароходик.
Колесный, тот, трехколесный, детский,
Звоночек никелированный, помнишь?
По синему небу на помощь, на помощь
Летят нарисованные индейцы.
По синему небу, по синей эмали, —
Орленок, орленок, взлети выше солнца,
Куда никогда, никогда не вздымали
Крыла придуманного японца.
По синему небу, по синим водам,
По синим, — послушайте, мистер Клеменс, —
Как пчелы летят на небесный клевер,
Как рыбы плывут на подводный клевер, —
Кто самолетом, кто пароходом.
Из одиночек свозить одиночек
Вдоль Миссисипи плывет пароходик.
Том, ты слышишь, звенит звоночек —
Никелированный славный звоночек?..
Шепот, щекочущий позвоночник:
Какая жалость, что все проходит.