В современных премиях разбираться – к волку не ходить. Количественно литературный мир растет, призывая рандомных критиков к пальпитации. Но что же, ребята. Чукча-писатель , как форма жизни, сильнее чукчи-читателя, а значит, поискав здравую рецензию на этот роман, мы найдем лишь длинный отзыв Льва Рыжкова. Достаточно ли нам этого?

Итак,  поехали:  В народе говорят: пустая бочка пуще гремит.

Открываем с конца: Яна Вагнер — прозаик, автор бестселлера «Вонгозеро» (по которому снят нашумевший сериал «Эпидемия»), антиутопии «Живые люди» и детектива «Кто не спрятался».  Не читал. Не смотрел. Боюсь. Где и когда, в каких умах шумел этот сериал? Можно ли сравнить вышеназванную антиутопию с Оруэллом? Если нет – кто знает? Подскажите!

Далее – включаем режим интеллектуального пролистывания.

С одной стороны, ожидать чего-то невероятного, взращённого на наших отечественных полях, сложно. Но надо помнить – раскручиваемая книга – это вложение средств. Это значит, сколько отзывов не пиши, а все одно – кто в лес, кто по дрова.

Итак, словесный рубероид начинается. Автомобильный поток идет по тоннелю. Внезапно тоннель перекрывается с двух сторон. На отрезке длиной 5 километров заблокированным оказывается некоторое число автомобилистов, пассажиров, включая непонятного чиновника и людей из его свиты.  Повествование далее тянется в формате бесконечного переливания и пустого в порожнее, однако – чувствуется уверенная поступь киноиндустрии. Возникает ощущение, что автор книг не читал, но смотрел много фильмов, причем, строго наших, что-то вроде «Сватов», «Ментовских войн», «Последний богатырь – наследие», «Папины дочки», проч.

В принципе, роман словно бы написан по заданию, например – автора – от себя – к себе, или же – от автора – к кому-то еще, или же – как-то так в менеджерской цепочке. Проба ИИ? Нет, пока еще нет. Скоро ИИ будет писать точно так же. Будет ли от этого лучше Яне Вагнер? Тут вопрос – на основе чего формируется ценник, если это читать нельзя, и, как следствие, навряд ли кто-то покупает?

Роман до неприличия объемен. Умение переливать из пустого в порожнее заслуживает какой-то специальной оценки. Премия «Тяните кота за хвост» Яне Вагнер точно обеспечена.

Что же в сюжете? Да, герои без лиц, без имен, без характеров, словно какие-то фигуры из мыла. Действительно, какая разница, если все уже решено заранее, и текст в любом случае станет книгой. Тела перемещаются. Да, там даже кого-то убили. И, о, святая корова, там даже кто-то трахнулся.

Полистал рецензию Рыжкова и не увидел главного: про выстрел. Видимо, рецензент тоже листал, не в силах одолеть весь этот наплыв однородной смысловой сои. Так вот – один выстрел из ружья произвел эффект взрыва осколочной гранаты. Куча пострадавших, оторванная рука (помимо прочих), несколько трупов, и так далее.

Мат.

Мата, хотя и много, но он раскидан по тексту так, что, листая, ты не всегда на него нарываешься. Однако! Одно дело – диалоговые отношения, другое, когда сама Яна зачем-то матерится.

Ебанина

Щеки у нее тут же порозовели. Инженер молчал, как будто не слышал, и все шло к тому, что «Столичная» вот-вот полетит ему в голову и дальше начнется совсем уже душная какая-нибудь семейная ебанина, но тут послышались чьи-то торопливые шаги и в проходе возник мордатый владелец УАЗа Патриот

Что опытный читатель, что не опытный – тут все одно. Маты перфорированы сериальным мышлением – где их нет, но они есть. Словно бы спасательниц Малибу поставили на лед для игры в хоккей, и их болтает туда-сюда, нелепо и страшно. Такая вот и обсценная матчасть у Яны Вагнер. Совсем не обязательно проводить экскурсию по обсцену в «Тоннеле», тем более, автор явно не понимает, что такое ненормативная лексика. Матерится офисно, шаблонно, хотя и вполне по-московски.

Блядь

Сейчас же, это дорогие, между прочим, часы, слышишь, ты, куда ты их дел, в карман себе сунул, да, думаешь, я забуду, думаешь, самый умный, кто ты такой вообще, не трогай, блядь, не трогай меня, просто скорую вызови, ну пожалуйста, пускай приедут, они всё нормально сделают, а ты не умеешь, ничего ты не умеешь, больно

Словом, заняться нормальными делами, и чтоб вся эта компания клоунов в лимузине дальше играла в гребаного Доктора Зло сама, без него. Виски у них, блядь, в графине.

— Да чего ты с ним по-английски-то, — зарычал Патриот. — Я, значит, его понимаю, а он меня нет? Завели тоже моду, братья-славяне, блядь. Понимаешь же, да, по-русски? Эй!

— Ну блядь, — сказал Патриот и навалился сзади, дыша вчерашним пивом. — Ну блядь, ну блядь!

 Это ж дробовики, блядь. Знаешь, как она разлетается? Ковром, блядь, и похуй.

Сука

Ни о чем не думал, ему даже казалось — он больше не дышит, и упасть уже было не страшно, но для этого тоже нужно было усилие воли; и когда Патриот обернулся и сказал «вот она, сука, сука, вот она» — не почувствовал радости.

Далее: мудак, пидорасы.

Покажем пидарасам этим.

Никаким пидарасам Валера сейчас ничего показывать не хотел, а хотелось ему вернуться в дачное свое вчерашнее воскресенье и прожить его еще раз, с утра и до вечера.

Пидорасы + гондоны:

— Пидарасы, — сказала дверь раздраженным старческим голосом. — Гондоны сраные, разогнать вас нахуй.

О хорошем: идея о двери в тоннеле, будучи нелепой при рассмотрении в любого стороны, могла бы нести в себе и некоторое спасение для всего повествования. Ни с того ни с сего, именно в этом секторе автомобильного тоннеля есть дверь к секретному убежищу с пультом управления, доступ к которому тут же обнаруживается у проезжавшего в тот момент мимо старого чиновника (Майбах, охрана, все дела). Он открывает хранилище ключом, и нужно выбрать ограниченное число кандидатов на спасение. Это могло бы выглядеть вполне ироничным по итогам, когда оказалось, что авария не была вызвана не апокалипсисом, глобальной войной, а всего лишь хакерской атакой. Однако, на фоне всей этой тягомотной сено-соломы все это сливается в однородную массу и не спасает мозг читающего от медленнотекущего ступора.

А книжечка-то в Шорт-листе премии «Большая книга – 2024»

Страшненько!