«Серебряная Инна»
Элисабет Рюнель
У нас случилось лето, а повесть Элисабет Рюнель «Хохай» («Серебряная Инна») перенесла меня из тридцатиградусной жары в суровый шведский край, где зима запирает людей на хуторах, а лето так коротко, что лошади едва успевают отдохнуть на вольном выпасе от долгих трудов. Здесь-то в полярные дни и ночи развивается в двух временных пластах сюжет «Хохая». Двух женщин, Инну с одинокого хутора и безымянную горожанку, разделяет сорок лет и сближает переживание потерянной любви и если Инну автор оставляет в момент тяжелой утраты, то героиня-современница проходит путь переживания до конца, символически хороня Инну, как свое горе. Можно было прочесть «Хохай», как красивую и грустную повесть об утраченной любви и вечном повторении историй, но именно похороны Инны современной героиней натолкнули меня на мысль, что произведение Рюнель очень похоже на записи человека проходящего терапевтический процесс освобождения от тяжелого прошлого. А дальше понеслось и уже все больше фактов говорило за эту версию.
Теперь мне представляется, что героинь вовсе не две, а одна – современная, а образ Инны, девушки с одинокого хутора, оставшейся после смерти матери с жестоким отцом-инвалидом, обозленным на весь мир и вымещающим свою злобу на дочери, это одна из субличностей современной героини. Их разделяет сорок лет, то есть Инна обитательница того времени, когда нынешняя героиня была ребенком. Возможно, в детстве она пережила психическое или физическое насилие и Инна появляется как собирательный образ тех забытых переживаний, которые живы и по сей день, и создают в жизни зрелой женщины необъяснимые препятствия при построении отношений. Это напрашивающееся объяснение того бесконечного стыда, что преследует героиню во взрослой жизни, рассуждений о неумении быть любимой, о своей недостойности, к которым вроде бы нет предпосылок, и отсюда же вечное недоверие даже любимому человеку и страх собственной наготы. Кроме того, в ранних воспоминаниях Инны и героини есть очень много общего. Например, фигура матери, чьи рассказы о далеких временах и умение уходить от действительности, дарили покой одной в каменных джунглях, другой в жестоких холодных краях. Что говорит в повести за версию психотерапевтического процесса?
Во-первых, в тексте довольно много мест, где просто видны приемы терапевтической работы. Современная героиня, например, рассуждает о комнатах, где можно запирать до поры до времени страшные воспоминания, чтобы обратиться к ним по мере готовности. Она же очень детально описывает свои сны, фокусирующися на отношениях с умершим мужем, наполненные множеством символов. Героиня умеет определять свой страх, встречаться с ним. Это получается очень поэтично, образ страха как леса, переходящий в образ дикого животного, напуганного так же, как сама героиня – просто иллюстрация профессиональной работы с воображением, внутреннего диалога с тревогами.
Во-вторых, показательны отношения современной героини и Инны, история которой развивается в параллель, но не имеет явного конца. Она обрывается в тот момент, когда Инна теряет любимого человека, отношения с которым были целительны, одновременно находя в себе силы восстать против тирании отчима, она уходит от него жить к домашней скотине, которая олицетворяет для нее тепло, принятие и заботу. То есть получается, что субличность завершила свою историю, сыграла свою роль, отдалилась от собственных демонов, она здорова и цельна. После этого мы ничего не знаем об Инне, хотя и оставляем ее в довольно непростых обстоятельствах, она ждет ребенка, непонятно от любимого ли или от отчима. Но автор бросает ее, потому, что она больше не нужна современной героине. Той остается только похоронить Инну через много лет, когда она осознает, что такая субличность в ней была, прожила свой цикл и сделала свое дело. Дальше героине придется идти, не убегая от реальности и, похоже, она к этому готова.
Добавлю еще, что интересны временные рамки, в которых развивается основная история обеих героинь. Они охватывают примерно два с половиной, три года. Это вполне достаточное время для полноценной терапии застарелых проблем.
В общем, есть много причин порекомендовать «Серебряную Инну» к прочтению. Она многогранна и каждому откликнется что-то свое. Кому-то понравится образный, живой язык. Кого-то привлечет описание незатейливого быта и неторопливые истории, развивающиеся сезонно из года в год. Кому-то понравится романтическая безнадежность, почти сказочность повествования. В целом, книга вполне достойна неторопливого чтения.