Это роман стал событием не только в Норвегии. В 2007 году он включен в десятку лучших книг по версии «The New YorkTimes Book Review», и по сей день «Пора уводить коней» остается одним из самых продаваемых норвежских романов во всем мире. Секрет его успеха раскрыть не так уж и сложно. Во-первых, Петтерсон блестящий стилист. Его слог завораживает, язык романа в меру описателен и лишен экспериментов, непонятных неискушенному читателю. Во-вторых, он пишет о жизни просто, но вместе с тем глубоко.
В большой степени поспособствовала успеху и композиция романа. Ретроспективные главы, повествующие о юности главного героя, чередуются с бытописанием его жизни в преклонном возрасте. Причем, главы о размеренной отшельнической жизни старика в деревне не менее интересны, чем драматичное сюжетообразующее повествование о его юности. Основной конфликт романа прост и вечен, как сама жизнь: двое мужчин, каждый из которых имеет свою семью и детей, любят одну женщину. Однако, от этого роман не превращается в банальную мелодраму. Лето, проведенное в деревне и последующий уход отца из семьи – события, которые становятся для Тронда Сандера отправной точкой в познании самого себя. Счастье от сельского уединения, тяжелой работы в тандеме с отцом, становится для Тронда недолгим. Вернувшись в город, он понимает, что больше может не увидеть отца. Кажется, что он готов пережить потерю любимого человека, ведь главное, что он усвоил за лето – «ты сам решаешь, когда тебе станет больно». Отец заранее готовит сына к тому, что произойдет. Но личная драма, пережитая в юности, не проходит бесследно. В старости Тронда преследует мысль о том, что он проживает чужую судьбу. Он многое понимает, увидев себя и бывшую жену во сне:
«…и я закричал:
— Это не моя жизнь! — и заплакал, потому что всегда знал, что этот день однажды настанет, и я понял, что больше всего на свете я боюсь стать мужчиной с картины Магритта, тем самым, который смотрится в и упирается взглядом в собственный затылок, опять и опять».

Речь идет о картине «Запрещенное изображение». Вот что пишет об этой картине Вадим Руднев: «На картине «Запрещенное изображение» (1937) запечатлен человек, который стоит спиной к зрителю и смотрится в зеркало, но отражение в зеркале при этом указывает его затылок и спину, то есть то, что сам он созидать не может и что доступно только тому, кто следит за ним».
Тронд не созидает собственную жизнь, он лишь проживает чужую. Этот мотив звучит в романе неоднократно. Дочь находит Тронда в деревне и зачитывает начало романа Диккенса «Дэвид Копперфильд»: «Стану ли я сам героем повествования о своей собственной жизни, или это место займет кто-нибудь другой — должны показать последующие страницы». Фактически, это намек на то, что место Тронда в жизни занял кто-то другой. Кто бы это мог быть, догадаться не так уж сложно: Тронд покидает город, не предупредив об этом даже собственных дочерей. Пусть и невольно, он проживает жизнь своего отца, стремится к юношескому счастью, повторить которое уже не удастся.