Я провел на улицах Нью-Йорка целый месяц, по семь часов в день, в поисках людей, которые бы произвели на меня такое впечатление. Я нашел десятерых, и каждому задал один и тот же вопрос: Что вы думаете о своём лице?»

Джоан Дэрроу (Joan Darrow), имидж-консультант:

«Думаю, что красивое лицо дал мне Господь. Я благодарна за это. Многое в моей жизни связано с верой в Бога. Благодаря вере я излучаю красоту.
Очень важно принимать своё лицо. То есть, я могу пойти и сделать «пластику», а потом буду выглядеть как другой человек. Так зачем мне это делать? Я не стыжусь того, как выгляжу; здесь, несомненно, есть нечто духовное, нет ничего мирского, ведь мир постоянно твердит тебе: иди, сделай то и это…
Я почти не пользуюсь косметикой, не думаю, что она делает тебя привлекательнее. Не хочу демонстрировать свою косметику, хочу, чтобы видели моё лицо, потому что мне нравится то, какой меня создал Господь».

Роберт Шин (Robert Sheehan), 37 лет, профессиональный выгуливатель собак:

«Наверное, моё лицо иногда производит неприятное впечатление. Многие люди, взглянув на меня, думают, что я выгляжу не самым дружелюбным человеком на свете.

Но когда живешь в Нью-Йорке это не так уж плохо. Если хочешь, чтобы кто-то к тебе подошел – он и так подойдет. А тех, кого твой вид отпугивает, я и сам бы отфильтровывал.

Я знаю, когда именно мой вид пугает людей. Я могу это включать и выключать. Когда я еду домой на метро, мне не хочется, чтобы со мной заговаривали. Так что я это включаю. С другой стороны, если я иду на вечеринку или еще куда-то, выражение моего лица меняется, и я становлюсь гораздо дружелюбнее. Так делают многие в Нью-Йорке. Реагируют по ситуации.

Возьмите этот район. Вам не захочется находиться тут и выглядеть так, словно вы сами не из Нью-Йорка. Потому что это многие заметят и вы станете жертвой преступников. Я жил раньше в Вильямсбурге (Williamsburg). Это еще дальше, на окраине, там всё как-то шатко, так что точно не захочется показывать свою уязвимость. Хочется выглядеть, как все: ну, что-то вроде «не лезь ко мне».

Когда я переехал сюда 12 лет назад, из Канады, меня ограбили. Я тогда был очень наивным. Очень многого не знал».

Женевьев Монтгомери (Genevieve Montgomery), актриса, сценарист:

«В своём лице – особенно когда волосы зачесаны назад – я вижу портреты кисти Ван Эйка или Гольбейна. Когда бываю в музее искусств Метрополитен, мне кажется, что я вижу там себя. Потому что моя внешность несовременна, она скорее из европейского прошлого. Я чувствую, как на моём лице проступают различные периоды, в которые я жила. Именно это я вижу, когда смотрю на себя в зеркало, и собственное лицо кажется мне потусторонним, загадочным. Меня особенно вдохновляет период перед Французской революцией – картины Буше… «Женщины в саду»…

Я не подхожу под современные международные стандарты, с худыми, истощенными телами – мне это кажется таким неженственным. Зато я очень, очень, очень соответствую женственности, в чистейшем виде.
Мне нравится божественная сущность женщин. Так что когда себя морят голодом, вставляют имплантанты в груди, не принимаю себя такими, какие есть… мне это раздражает; это всё маркетинг, стереотип современного женского тела. Так что я лично не соотношу свою внешность с голливудскими стандартами. Я сравниваю себя с тем, что вижу в музеях».

Рода Лукин (Rhoda Lukin), 75 лет, политический обозреватель:

[на фото смахивает на Севу Новгородцева — автор блога]

«Должна сказать, что за последние три года я чрезвычайно изменилась. Меня настиг возраст. Хорошие времена, дикие вечеринки – всё позади. И теперь я вижу в зеркале по-настоящему стареющую женщину, нет больше той – непосредственной, остроумной, очаровательной… Я вижу пожилую женщину. Это нелегко, но в некоторой степени очень освобождает. Мне больше не нужно тусоваться на вечеринках, и я могу разговаривать с симпатичными людьми, вроде вас, не заботясь о том, что надо бы пофлиртовать.
Я гораздо, гораздо свободнее, хотя, конечно, это очень печально – стареть…

Я – писатель, и всегда была писателем: журналистика, создание журналов, новости, всё прочее. Да, мне трудно оставаться в стороне, быть выброшенной из активной жизни. И всё же, если смогу продержаться, я наверное, найду способ стареть без разгадывания кроссвордов. Тренируй свой мозг, сохраняй ясность мысли, знаете?
Я посещала спортзал, но теперь уже нет; и я не хочу притворяться».

источник

**

Проект «Частное – публичное» (Private & Public Project)
В течение года, с лета 2001 до весны 2002, фотограф снимал прохожих, попадавших в его объектив, в Лондоне на углу Edgware Road и Oxford Street.

**
Проект «Мысль» (The Thought Project)
Симон Хёгсберг: «Проект посвящен мыслям, которые посещают нас, когда мы в одиночестве идем по улице.
В течение трёх месяцев я подошел на улице к 150 прохожим и спросил каждого, о чем он думал за секунду перед тем, как я его остановил.
Я записывал ответ на диктофон, а потом фотографировал человека.
55 из 150 мыслей представлены на этом сайте.
Интервью взяты в Копенгагене и Нью-Йорке и процитированы дословно».

**
Новый проект «Мы все умрем – 100-метровое существование» / «We’re All Gonna Die – 100 meters existence»

Симон Хёгсберг: «Это фото длиной в 100 метров. На нём изображены 178 человек. Снимки сделаны летом 2007 года, в течение 20 дней, с одной и той же точки на железнодорожном мосту на Warschauer Straße в Берлине.
Только некоторые из людей, кажется, знали, что я их снимаю».

Перевод – Е. Кузьмина © http://elenakuzmina.blogspot.com/