– Эй, – окликнул Тень. – Хугин или Мунин, или кто ты там?
Птица повернулась и, склонив подозрительно голову набок,
уставилась на него яркими глазами-бусинами.
– Птичка, каркни «никогда».
– Отвали, – сказала птица и молчала всю дорогу,
пока они вместе выбирались из леса.
Птица повернулась и, склонив подозрительно голову набок,
уставилась на него яркими глазами-бусинами.
– Птичка, каркни «никогда».
– Отвали, – сказала птица и молчала всю дорогу,
пока они вместе выбирались из леса.
Я не самый большой поклонник Геймана, но от «Американских богов» оторваться было сложно, похоже, книга не зря получила премии «Хьюго» и «Небьюла». Весь сюжет основан на одном-единственном допущении: переезжая с места на место, люди привозят с собой богов. Не просто иконы, или статуэтки, или фетиши, — а богов, живых и осязаемых. А теперь представим ситуацию: Америка, наше время. Мир Интернета, телевидения и кредитных карточек. Неужели в богов еще верят? В скандинавских грозных воителей или славянских берегинь? Или… на смену им пришли другие боги, более современные и отвечающие требованиям нового постоянно меняющегося мира?
Когда я читала сие произведение, мне на ум приходило много любопытных деталей из других книг. В частности, я вспоминала дурацкую присказку «Интернет, Интернет, без тебя мне счастья нет, паутинка, паутинка, покажи скорей картинку!» из Олдей («Нам здесь жить»). У них там любопытная концепция, что при неполадках или неправильной работе любых приборов, от газовой плиты до компьютера, надо приносить «жертвы» (не кровавые) и молиться, таким образом воздействуя на реальность, причем в режиме реального времени. Так что принцип похож. Но от книги Олдей мороз дерет по коже, а Гейман, во-первых, читается гораздо проще, во-вторых, выглядит как-то эпичнее. Согласитесь, устроить великую битву между древними и современными богами — это задумка поистине выдающегося размаха. С удовольствием поглядела бы на такое в кино, желательно, с режиссером Джеймсом Кэмероном.
Они начали прибывать рано утром. Вторая волна появилась на закате. А еще несколько дней они просто съезжались.
Подъехал побитый грузовик, в каких перевозят домашний скарб, высадил несколько усталых с долгой дороги берегинь и русалок – с потекшим макияжем, со стрелками на чулках, с набрякшими веками на опухших глазах.
В рощице у подножия холма престарелый упырь предложил «Мальборо» обезьяноподобному существу со свалявшимся оранжевым мехом. Существо любезно поблагодарило, и они курили, сидя бок о бок в молчании.
На обочине затормозила «тойота превиа», из которых вышли семеро китайцев и китаянок. Одеты они были темные костюмы, какие в некоторых странах носят государственные чиновники средней руки. Один достал блокнот с зажимом и по списку сверил выгружаемый из багажника инвентарь – большие спортивные сумки для гольфа. В сумках скрывались изысканные мечи с лаковыми рукоятями, резные палочки и зеркала. Оружие было посчитано, проверено и роздано под расписку.
Некогда прославленный комик, которого считали давно умершим, выбравшись из ржавого драндулета, принялся снимать одежду: ноги у него были козлиные, а хвост – короткий и тоже козлиный.
Прибыли четверо мексиканцев: сплошь улыбки и черные набриолиненные волосы. Они тут же начали передавать по кругу бутылку, спрятанную в коричневом бумажном пакете, которая содержала горькую смесь тертого шоколада, алкоголя и крови.
Через поля к ним направлялся чернобородый с курчавыми пейсами человечек в пыльном котелке и в талесе с обтрепавшейся бахромой на плечах. В нескольких шагах впереди шагал его спутник, ростом вдвое выше его и цвета серой польской глины: слово, начертанное у него во лбу, означало «жизнь».
Они все прибывали.
Подъехал побитый грузовик, в каких перевозят домашний скарб, высадил несколько усталых с долгой дороги берегинь и русалок – с потекшим макияжем, со стрелками на чулках, с набрякшими веками на опухших глазах.
В рощице у подножия холма престарелый упырь предложил «Мальборо» обезьяноподобному существу со свалявшимся оранжевым мехом. Существо любезно поблагодарило, и они курили, сидя бок о бок в молчании.
На обочине затормозила «тойота превиа», из которых вышли семеро китайцев и китаянок. Одеты они были темные костюмы, какие в некоторых странах носят государственные чиновники средней руки. Один достал блокнот с зажимом и по списку сверил выгружаемый из багажника инвентарь – большие спортивные сумки для гольфа. В сумках скрывались изысканные мечи с лаковыми рукоятями, резные палочки и зеркала. Оружие было посчитано, проверено и роздано под расписку.
Некогда прославленный комик, которого считали давно умершим, выбравшись из ржавого драндулета, принялся снимать одежду: ноги у него были козлиные, а хвост – короткий и тоже козлиный.
Прибыли четверо мексиканцев: сплошь улыбки и черные набриолиненные волосы. Они тут же начали передавать по кругу бутылку, спрятанную в коричневом бумажном пакете, которая содержала горькую смесь тертого шоколада, алкоголя и крови.
Через поля к ним направлялся чернобородый с курчавыми пейсами человечек в пыльном котелке и в талесе с обтрепавшейся бахромой на плечах. В нескольких шагах впереди шагал его спутник, ростом вдвое выше его и цвета серой польской глины: слово, начертанное у него во лбу, означало «жизнь».
Они все прибывали.
В книге Геймана есть много интересных «пасхалок» помимо отрывка, приведенного выше в эпиграфе, который явно отсылает к «Nevermore» Эдгара По, — мне, конечно, не удалось распознать все. Однако меня изрядно позабавила одна из ключевых деталей — мистер Среда, который на поверку оказывается Одином. В принципе, об этом догадываешься сразу по узнавании факта, что Среда одноглаз, но имя само по себе является достаточно изящной шуткой. В русском языке этого не видно, в английском же этимология слова Wednesday восходит прямиком к имени Odin, т. е. «день Одина».
Книга является образцом качественного американского фэнтези, так что любителям Пратчетта и Пулмана определенно придется по вкусу. Легко усваивается и содержит немалое количество любопытных фактов. Однако знатокам и ревнителям мифологии читать не рекомендую: Гейман не то чтобы невнимателен к мелочам, но относится к богам без должного пиетета. Да, боги. Да, бессмертные. Но вполне себе с человеческими потребностями и вполне себе убиваемы. В общем-то, думаю, многие боги получили немало человеческого внимания благодаря Гейману. Что, собственно, им и требовалось. 🙂
Да, качественное фентези. Не более. Ну, проиграл Гейман с языческими богами, с юмором и без особой глубины. В «большие» религии благоразумно лезть не стал, за что ему отдельная благодарность.