«Разрыв»

Саймон Лелич

Есть такой феномен: хороший сам по себе человек, становясь частью группы, делается много хуже. Такое ощущение, что группа равняет людей по некоему среднему, в которое, как правило, собираются не лучшие качества отдельных составляющих. Из такого печального закона вырастают всевозможные, еще более печальные, следствия. Травля изгоев из этой серии. Апеллирующее к законам естественного отбора, это явление в животном мире призвано сохранить сильные качества стаи, и нацелено на выживание вида, а в человеческом обществе смотрится уродливым атавизмом, от которого, увы, невозможно избавиться. Об этом роман Саймона Лелича «Разрыв». Лелич констатирует факт возможности травли на всех уровнях людской иерархии: от издевательств старшеклассников над мальчишкой из младших классов, через поощряемое директором школы целенаправленное изведение белой вороны в учительском коллективе, до жестоких насмешек и сексуальных домогательств коллег-полицейских по отношению к женщине-инспектору. Показаны Леличем и различные реакции жертвы на травлю: от убийственной в буквальном смысле агрессии, направленной либо на себя, либо на ненавистный коллектив, до ухода с хлопаньем дверью. В целом получилось детальное исследование явления, представленное в интересной литературной форме монологов из свидетельских показаний с краткими главами «от автора». Роман очень хорош своим замыслом, удовлетворителен по воплощению, но все же вызывает у меня ряд недоуменных вопросов. Хотя, возможно, это тоже показатель его качества, не после всякого современного произведения хочется о чем-то поразмышлять.

Осторожно! Спойлеры!!!

Итак, начнем. История малыша-тихони Эллиота, выбранного жертвой старшеклассниками из-за родимого пятна на лице, выглядит очень правдоподобной. Ребенок, не чувствующий поддержки от родителей, не решающийся обратиться к учителям из-за угроз мучителей, переживает все в одиночку, замыкается и терпит побои и издевательства, сколько может. А после выбирает единственный доступный выход, покончить со всем разом, убрать причину всех бед, самого себя. Увы, это правдивый финал, когда агрессия к несправедливому миру не находит выхода, она обращается к единственному доступному объекту, самому себе. Кто-то мог помочь Эллиоту? Да, прежде всего родители. Но для них престижность школы, в которой учится сын, возможность потом отдать туда дочку, обеспечивая будущее детям, куда важнее обеспечения их благополучного настоящего. В результате ребенок лишается этого самого будущего навсегда. К сожалению, очень часто взрослые смотрят вперед и вверх, переживания детства кажутся им незначительными, проходящими, воспринимаются как подготовка к жизни, а не сама жизнь. А для ребенка – это единственное, что у него есть сейчас и это настоящее может стать невыносимым.

Второй пласт романа – рассказ об учителе истории той же школы, в которой учится Эллиот, Самуэля Зайковски. Самуэль – белая ворона в учительском коллективе, он «имеет свое мнение», только вот это ничего ему не дает в глазах коллег и учеников. Те же старшеклассники, что травят Эллиота, берутся и за интеллигентного историка. И вот тут у меня возникают первые вопросы. Проверку на прочность устраивают, как правило, всем учителям. На первых порах детки всегда прощупывают почву: как далеко можно зайти с тем или другим педагогом, что можно себе позволить. Здесь все зависит от профессиональных качеств преподавателя, которых у Зайковски просто не оказалось. Да, класс был жесток, но не предельно. В той же школе, кстати, работают и женщины-учителя, думаю, им тоже устраивали аналогичные испытания и они выстояли, а вот Самуэль дает слабину. Стая сразу же чует жертву, которую по всем законам природы надо добивать. Самуэль делает то, на что не решился Эллиот, он бежит жаловаться директору школы. Я ни в коем случае не оправдываю равнодушие директора, он должен был поддержать коллегу, но с другой стороны, Самуэлю все равно пришлось бы строить отношения с классом, а что-то мне подсказывает, что он не был на это способен в принципе. Он сначала покорно идет на закланье, а после, спасая собственную шкуру, направляет агрессию на внешний мир. Результат –четыре трупа, в том числе и его собственный. Ну, да, это один из возможных исходов. Учитель оказался простым человеком, да еще и с подвижной психикой и он, опасаясь мести школьников, первым берется за оружие. Кстати, автор нам на всякий случай подсовывает версию психического заболевания, показывая, что наследственность у Зайковски подкачала и сестра-то у него по-настоящему больна. Ну, это оправдание, конечно, и все же история с Самуэлем кажется несколько утрированной.

Но вот что бьет все рекорды по недоуменным вопросам, так это поведение Люсии Мэй, полицейского инспектора, расследующего бойню, устроенную Зайковски. Она, оказывается, тоже жертва издевательств своих коллег. Есть в участке такой Уолтер, который и гениталии бедной Люсии на стоянке показывает, и конвертик с лобковыми волосами присылает, и цепляет при любом удобном случае. Мне кажется, что эта история говорит только о недоразвитости судебной системы в Великобритании, по сравнению, скажем, со Штатами. Там после первого же косого взгляда коллеги, Люсия накатала бы бумагу о «сексуальных домогательствах», и выиграла бы любой процесс. Хотя и тут Лелич делает реверанс. Словами своих героев он рассказывает о судебном прецеденте, когда родители затравленного ученика обвинили школу в халатности, и тут же оправдывается, родители-то были американцами и питали слабость к сутяжничеству. Видимо, не принято в доброй старой Англии также выносить сор из избы. Но даже с нашего, совершенно уж бесправного берега, многотерпение Люсии выглядит несколько странным. Хорошо хоть тут все закончилось бескровно, хотя вот у кого уж было нормальное оружие – это у нее.
В целом, роман без сомнения рекомендуется к прочтению. Думаю, после него, в частности, несколько изменится взгляд на возможные причины участившихся выходов с оружием к сотоварищам в школах.