Актеры — и чем они «великее», тем сильнее это проявляется — бывают двух типов. Одни — превращаются в своего персонажа, другие — наполняют персонаж собственной личностью.
Что мы знаем о Фаине Раневской? А вот ничего! Сверхизвестная Ляля («Муля, не нервируй меня!»), трагическая Роза Скороход («Мечта»), жутковатая Мачеха («Эх, королевство маловато!»), романтический Лев Маргаритович — и еще два десятка колоритнейших и очень разных персонажей, за которыми совсем не видно человека по имени Фаина Георгиевна Раневская: о чем она думала, что чувствовала, чему радовалась и огорчалась. Зато абсолютно очевиден, скажем, Янковский. Ну да, тут он играет так, а вот тут эдак — но Мюнхгаузен по большому счету неотличим от Дракона.

На эти размышления меня подтолкнул один из авторов конкурса. Впрочем, по порядку.

Трудно было. Привычная «детективная» педантичность сыграла со мной злую шутку. Чтобы не запутаться, ставила вспомогательные плюсы-минусы (от одного до трех) по трем параметрам: стиль рецензии, дух книги, содержание (того и другого).

Нижняя половина списка выстроилась достаточно легко: нет проблем определить сортность, к примеру, черной икры.

Но лидеры (мои, то есть, лидеры) меня практически убили. И сейчас с вами беседует жизнерадостный, но несколько растерянный зомби. Как сравнить амперы и килограммы? Что вкуснее — яблоко или бифштекс?

Спасло в итоге слово «рецензии» в названии конкурса. Иначе список был бы другим. И возглавил бы его Леонид Шур. Именно его рецензия «Такой прогресс нам не нужен» породила размышления о двух актерских типах. Текст Шура вкусен невероятно — и именно это его и «погубило». Шур-автор победил Шура-рецензента. И… рецензия, перешагнув тончайшую (но очень ощутимую) границу, превратилась в эссе. Блестящее, о да! Порожденное чтением Тивиса — несомненно. И все же — эссе, для которого «Новые измерения» — не более чем порождающий повод. Ну да, я педант. Сами виноваты — нечего было приглашать в жюри детективного автора. Любопытно, однако, что в рецензии того же Леонида Шура на уэллсовскую «Машину времени» баланс между авторским и рецензентским «я» найден, и упомянутая граница не нарушена.

Но все же, все же, все же…

Итого (сверху вниз):

Воронов «На траве дрова» (нет слов, насколько это глубоко и точно), Шур «Он сказал: «Приехали!», Екатерина Бельских «А будет ли ласковый дождь?», и замыкает первую четверку опять Шур с «Такой прогресс нам не нужен».

ЗЫ. Знаете, дамы и господа, слухи о смерти нашей литературы — таки сильно преувеличены. Из десятка рецензий четыре — прекрасны без всяких оговорок и скидок.
А ведь рецензия — один из труднейших жанров, как ни крути. Куда проще написать хороший рассказ, нежели толковую рецензию. Если ты слабый автор — скатишься в примитивное «образы героев символизируют», а то и вовсе в пересказ. Если сильный — начнешь на заданную тему собственное творить, будет эссе, а не рецензия. Как, кстати, и случилось с одним из прекрасной четверки.
И однако же — четыре (!) прекрасных рецы из десяти! Не могу высказать, как это меня радует.