Сергей Иванович Макарских стоял на ступеньках возле офиса. Он был важен. Он был директор. Он курил, и ему ощущалось, что он — директор земли.
Тогда-то это и произошло. На улице столкнулись две машины, и из одной из них выкатилась целая куча банок с кока-колой. Там, в машине, были, очевидно, не только банки, но и бутылки, при чем — немало. Из фургона хлынул настоящий поток пенящегося лимонада.
-Это судьба, — размышлял Макарских про себя, — судьба любит сильных. Вот я — сильный. А они — нет. И никто ее узнает их фамилии. Милиция что-то там напишет в протоколе. Но это все так. Мы прекрасно знаем, что такое начало, а что такое — конец. Судьба. Кто-то рождается для вечной ночи, а кто-то — для вечного дня. Ха-ха-ха, как умно я придумал. Еще бы. Я долго работал, чтобы стать таким! Таким! Я всего добился сам. У меня не было никакой протекции, у меня не было денег. Я реализовал принцип американской мечты. Я начал с 3$! С 3$! А они? Наверняка, первый водитель стал рано взрослеть. В школе он был самым главным. Потом пошел в армию. А потом, по приходу оттуда, вдруг оказалось, что он никому не нужен. Вообще никому не нужен. И так, он пошел работать водителем, и так он крутит баранку уже лет двадцать. А сейчас ему влепят штраф, он придет домой, и ему будет очень грустно. Он пожалуется жене. Он будет говорить, что в его жизни виноват кто-то еще, но только не он сам. Я знаю, знаю таких людей. Они кажется слабыми перед лицом сильных, все время жалуются, а дома они цари. Цари. Небось, жене в последний раз цветы дарил…..
Сергей Иванович Макарских стоял на ступеньках возле офиса. Он был важен. Он был директор. Он курил, и ему ощущалось, что он — директор земли.
Тогда-то это и произошло. На улице столкнулись две машины, и из одной из них выкатилась целая куча банок с кока-колой. Там, в машине, были, очевидно, не только банки, но и бутылки, при чем — немало. Из фургона хлынул настоящий поток пенящегося лимонада.
-Это судьба, — размышлял Макарских про себя, — судьба любит сильных. Вот я — сильный. А они — нет. И никто ее узнает их фамилии. Милиция что-то там напишет в протоколе. Но это все так. Мы прекрасно знаем, что такое начало, а что такое — конец. Судьба. Кто-то рождается для вечной ночи, а кто-то — для вечного дня. Ха-ха-ха, как умно я придумал. Еще бы. Я долго работал, чтобы стать таким! Таким! Я всего добился сам. У меня не было никакой протекции, у меня не было денег. Я реализовал принцип американской мечты. Я начал с 3$! С 3$! А они? Наверняка, первый водитель стал рано взрослеть. В школе он был самым главным. Потом пошел в армию. А потом, по приходу оттуда, вдруг оказалось, что он никому не нужен. Вообще никому не нужен. И так, он пошел работать водителем, и так он крутит баранку уже лет двадцать. А сейчас ему влепят штраф, он придет домой, и ему будет очень грустно. Он пожалуется жене. Он будет говорить, что в его жизни виноват кто-то еще, но только не он сам. Я знаю, знаю таких людей. Они кажется слабыми перед лицом сильных, все время жалуются, а дома они цари. Цари. Небось, жене в последний раз цветы дарил…..
Тут Сергею Ивановичу стало ясно, что происходит что-то из ряда вон выходящее. Поток кока-колы, что шел из открывшихся дверей фургона, не ослабевал. Наоборот — складывалось ощущение, что внутри автомобиля находится кока-кола-провод, соединенный с заводом.
-Чертовщина, — сказал Сергей Иванович вслух.
-Да. Точно.
Это была Ниночка, молодая секретарша из соседнего офиса.
-Этого не может быть, — сказал Макарских.
Он вспомнил их историю. Было странно — то, что произошло между ними на одной корпоративной вечеринке, никак не вспоминалось ни ей, ни им. Как будто ничего и не было вовсе. И это откровенно расстраивало Сергея Ивановича. Он хотел поговорить с Ниночкой, но ей, как будто, было все равно.
Может быть, она считала, что секс — это спорт?
-Нет, — много раз размышлял Сергей Иванович, — это у мужчина так часто бывает, что секс — это просто некие телодвижения. У женщин все гораздо сложнее…..
-Смотрите, целое море кока-колы, — сказала Ниночка.
Сергей Иванович заглянул в ее глаза с надеждой. Но она тотчас отвернулась. Между тем, уже вся улица была залита сладким напитком. Люди ходили по щиколотку в кока-коле. Машины остановились. Возникла спонтанная пробка. Прохожие находились в замешательстве. Из окон зданий таращились изумленные лица. Никто не мог понять, как такое могло случиться — поток кока-колы все усиливался.
-Вам не кажется, что мы сошли с ума? — спросила Ниночка вдруг.
-Да, — ответил Сергей Иванович, — то, что происходит, это невозможно.
Ситуация не менялась в лучшую сторону. Кока-колы становилось все больше и больше. Вскоре на улице было настоящее наводнение. Двигатели автомобилей заглохли. Началась паника. Потоки кока-колы достигли дверей офиса. Высота потока была уже не менее метра.
-Все сошли с ума, — сказала Ниночка.
-Ничего не понимаю, — Сергей Иванович пожал плечами.
-Надо наверх подниматься, — проговорила Ниночка, — не нравится мне все это. Откуда столько кока-колы? Мне кажется, это — что-то еще.
-Что же это? — спросил Макарских.
-Пойдемте. Видите, настоящее наводнение.
Они поднимались на лифте, и Сергей Иванович не знал, о чем ему думать. Может быть, о том, что они с Ниночкой разговаривают на «вы»? Или о том, что так не бывает, и то, что происходит внизу….
Он любил много думать. Есть целая категория личностей, которые постоянно прокручивают внутри себя мысленный волчок. Тут очень важно, о чем думать, а также — степень успешности. Постоянно думающие люди могут быть совершенно полярными. Успех приходит к ним не быстро, но он основателен.
Лифт остановился.
В коридоре стоял плотный, поглощающий, переполох. Работники офисов бегали туда, сюда.
-Вы видели?
-А новости?
-В новостях сказали, что весь город затоплен!
-Но как он может быть затоплен?
-Вот так!
-Но это же кока-кола!
-Может, это — теракт?
-Какой теракт? Вы что? Это же кока-кола!
-Да. Придется нам сегодня в офисе ночевать!
-Ниночка, — произнес Сергей Иванович.
Она обернулась.
-Я слушаю, Сергей Иванович.
-Ладно.
Макарских вошел в свой офис и посмотрел в окно. Картина его ужаснула. Уровень кока-колы поднялся до окон первого этажа. Так образом , там уже нельзя было находиться. И ведь все это произошло за считанные минуты!
-Сергей Иванович! — к директору бросилась толпа подчиненных. — Вы там были? Что там происходит?
-Я ничего не знаю.
-Но что это?
-Кока-кола.
-Кока-кола?
-Да. Именно так.
Сергей Иванович сел в свое кресло и закурил. В офисах не принято курить. Но правила теперь не имели значения. Кока-Кола! Могло произойти все, что угодно! Наводнение. Метеорит. Террористы. Но происходило нечто абсурдное, и этому не было объяснения.
-Когда все закончится, нужно решиться, — подумал Сергей Иванович, — ведь я давно уже ничего не боюсь. Я сильный и уверенный в себе человек. Иногда мне кажется, что я могу все на свете. Вот так, взяться за что-нибудь невозможное. Стать богаче, чем Билл Гейтс, например. Ведь я это могу. Я начинал ни с чего. Я сумел сделать себя и компанию из 3$. 3$! Кто-нибудь из вас так может? Вам всем даже если кучу денег дать, вы же все проедите. Вам и в голову не придет что-нибудь сделать. Вот только что это было? Случайный секс? И — ничего. Никакой реакции. Ровным счетом — никакой реакции. Так не бывает.
Он выкурил несколько сигарет кряду. Мысли перемешивались. Он не знал, что с ними делать. Ему казалось, что его мысли и кока-кола, они были как-то связаны друг с другом.
Утром он сидел на крыше. Кока-кола залила весь мир. Из воды торчало лишь несколько высотных зданий. На их крышах толпился народ. Было очевидно, что мир погиб. Сергей Иванович курил сигареты и молчал. Рядом с ним сидела Ниночка.
-Что же это? — спросила она.
-Я не знаю, — ответил он.
-Что же мы будем есть?
-Нужно нырнуть на последний этаж. Там есть холодильники. Там есть пища.
-Хорошо. Но что же будет дальше?
-Может быть, настал момент, чтобы поговорить?
-Может быть. Но о чем?
-О том, что между нами было?
-А, вы про это. Какое это имеет значение. Особенно теперь.
-Почему бы и нет. Может быть, эта крыша — наш Ноев ковчег.
-Да. Все может быть.
Даль была бесконечна и темна. Это был новый безграничный океан. В мире не было ничего, кроме кока-колы. Это была полная победа над жизнью и цивилизацией. Мир вступил на новый этап. Это было очевидно.
