Рецензия на книгу Александра Филюшкина «Андрей Курбский» из серии «ЖЗЛ»
Книга санкт-петербургского историка Александра Филюшкина, выпущенная издательством «Молодая гвардия» в серии «Жизнь замечательных людей», посвящена знаменитому оппоненту Ивана Грозного князю Андрею Михайловичу Курбскому (1528 — 1583). Для большинства неискушенных историей людей боярин и воевода Курбский — первый русский политический эмигрант и даже диссидент, бежавший в Литву от гнева царского. И вошел он в историю не из-за своей неоднозначной биографии, славу ему принесла почтовая переписка с первым русским царем.
Благодаря этой переписке опальный князь еще при жизни для кого-то стал патриотом и борцом с тираном . А для кого-то — изменником и агентом врагов России. И как отмечается в аннотации книги: «История беглого князя еще при его жизни была сильно мифологизирована, а после смерти обросла такими легендами, что личность настоящего боярина и воеводы совершенно растворилась в буйном воображении потомков».
Так кем же в действительности был князь Курбский: «Гроза ливонцев, бич Казани…» (К.Ф.Рылеев) или «московский иуда»? Какова его истинная роль в событиях царствования Ивана Грозного? Именно на эти вопросы на протяжении всей книги и пытается ответить автор, параллельно очень подробно воссоздавая широкую панораму событий «великого и ужасного» русского XVI века. На который вот уже несколько столетий, мы, по словам автора книги, смотрим «через очки, надетые Андреем Курбским на историков». Александр Филюшкин тщательной выборкой из исторических источников постарался эти самые очки снять и взглянуть на далекое русское средневековье непредвзято, без склонения в точку зрения того или иного историка.
Оказывается, что первый русский политэмигрант в своих обличительных посланиях много чего присочинил. Не был он выдающимся полководцем, каким представлял себя в самовосхвалениях перед царем, попрекая его за то, что тот не оценил храбрость своего верного воина. Хотя он действительно честно и храбро прошел все четыре главных фронта того времени (казанский, крымский, ливонский и литовский), но командирские посты его при этом были весьма скромны. Он не был изгнан из страны, как сам выставлял свой отъезд в Литву, а действительно бежал. Бежал, оставив в стране своего сына и беременную жену, и, по всей видимости, зная, что ничего хорошего родственникам перебежчика ждать не стоит. Не было применено к самому князю никаких репрессий, и не был он (как опять же сам описывает) всего лишен. Впрочем, особых и ожидаемых почестей он не добился и в Литве, ведь и для своего нового правителя, короля Сигизмунда, которому он решил послужить, он был иноземным перебежчиком. И пусть нет прямых документальных подтверждений того, что князь выдал какие-то важные российские государственные секреты, в любом случае, делает вывод автор, «его поступок является изменой». Изменой, которую усугубляет участие князя в военных сражениях против своих бывших соотечественников и пролитием русской крови для доказательства своей лояльности.
Жизнь князя Курбского, в конечном итоге, оказывается хотя и заметной, но ничуть не замечательной. Впрочем, судить мы о ней не можем со стопроцентной уверенностью даже по кропотливому труду Александра Филюшкина. Поскольку подлинников писем не существует, а имеются лишь более поздние списки с них, в которых переписчики могли в своей вольности несколько «изменить биографию» князя. В общем, история опять оказалась очень относительной наукой.
Эдуард Егоров