…«И я сжег всё, чему поклонялся, поклонился всему, что сжигал» (с)

К чтению детективов не все относятся с уважением, настолько, что далеко не каждый признается в этом “guilty pleasure”. Другое дело – детектив про искусство. Здесь есть чем высокомерно прикрыться эстету… И уж совсем благородная схема — семейная остросюжетная психодрама в интерьерах арт-галереи – сколько читателей можно на этот крючок подцепить, без всяких рефлексий с чьей-либо стороны…  Сделал это Келлерман намеренно, или просто так вышло, ведь «каждый пишет, как он слышит»?

Думаю, всё-таки автор постарался, но не очень заморачивался, и покоряет именно этим – он вместе со своим героем ведёт себя, как ветреный, но искренний раздолбай. Сколько раз за время чтения я мысленно подкрадывалась к автору «в платье воздушном небесной органзы», в как бы роли музы, чтобы шепнуть язвительно: «автор, сейчас у Вас здесь провиснет», но он всегда меня опережал – или сюжет поворачивал, или в лице героя приседал в реверансе «ой, да что я, простите меня, я ж не писатель», а извинившись, снова что-нибудь придумывал. Да, герой романа Итан Мюллер – не писатель, а успешный галерист, в руки которого попали загадочные, завораживающие и пугающие рисунки неизвестного гения. И героя как подменили. Всё в его жизни перевернулось и покатилось. Ну а кроме этого в романе много чего ещё: почти полицейское расследование, много Нью-Йорка, немало современного искусства, и печально-триумфальная история семейства Мюллеров.

Но если бы Келлерману были так важны детективный сюжет или «эстетская» линия, у него хватило бы, я думаю, воображения, дожать, у(сугу)бить , докрутить и вытянуть в этом направлении. Автора интересовало, мучило и волновало (на мой взгляд) совсем другое. Ему было важно то, что останется. Схлынет пыл очарования гением… Герой разберётся со своими подругами (не очень, на мой взгляд, убедительными – моя единственная серьёзная претензия к автору)… Другой художник успешно и практически неотличимо повторит гениальный почерк …. И Злодея, конечно, найдут… На протяжении всего романа автор старательно бережёт и сохраняет то, от чего его герой стремится избавиться. То, что важно и дорого им обоим.

Удивительное дело — профессионально в романе выглядит именно торговля «арт-объектами», а от писательства отдаёт дилетантством, но именно эта инверсия придаёт истории подлинности и искренности, а, значит, и обаяния. Покоряет интонация – местами бесхитростно-скомканная, где-то упрямо-упёртая, то язвительная, то трогательно-растерянная.

«Гений» — это исключительно игрища Келлермана, с его же собственным героем — Итаном Мюллером, а мы – зрители, ради которых эти игрища, собственно, и затеяны.

Jesse Kellerman