Забавно, как эти книги нашли друг друга. Сколько пришлось пережить французской: паровозное путешествие в саквояже из Парижа, лавка где-нибудь в Офицерской, чьи-то шкафы, куда доносится почти неизменное дребезжание трамвая и такие разные звуки патефона, радио 30-х, бобинника и транзистора. Потерю обложки. Другая, прежде чем попасть в мою коллекцию словарей, пережила не меньше. Безусловно, они опытнее и умнее меня — очередного временного хозяина. Умирает всё, просто одно, дряхлея, живет дольше другого.


Словарь же замечательный совершенно, начиная «с глубочайшим благоговением посвящает свой труд всемилостивейшему Государю Императору Александру Николаевичу», через примеры на словоупотребление («перст Божий», «далеко ли он ушел в латинском языке?») до списков крестильных имен и главнейших мифологических божеств в конце, откуда мы узнаем, что память святой Foi, Веры, dim. Верочки, празднуется 17 сентября, а Цирцея — славная волшебница. И, наконец, «изъяснение сокращений и знаков, употребленных в этом словаре»:

Булав. — у Булавочников.
Волоч. — у Волочильщиков.
Горшеч. — у Горшечников.
Зерк. з. — на Зеркальных заводах.
Ман. — в Манеже.
Прик. — у Приказных.
Св. Пис. — в Священном Писании.
Стар. — в Старину.
Схол. — у Схоластиков.
Френ. — в Френологии.
Хиром. — в Хиромантии.
Церк. — в Церковных книгах.
Шляп. — на Шляпных фабриках.

И неподражаемое mot vieilli, обветшалое слово.