С одной стороны, СССР была самой читающей страной в мире (возможно), с другой – имелось множество семей, в которых единственной книгой был телефонный справочник.

Я нисколько не утрирую, сам я пару таких семей знал. Равно как и таких, кто книги покупал, но не читал. Умеренной гадостности библиотека была такой же статусной вещью, как машина или дача. Полное собрание сочинений – книг в одинаковой обложке была гордостью, и порой неважно, что за ПСС это было: Пушкина ли, Ленина или молодых писателей Центрально-Африканской Республики (в очередной раз не шучу). Остальные подбирали книги под цвет книжного шкафа, шкаф – под цвет обоев, а обои покупали какие были.

Подобие такого отношения можно видеть и до сих пор: ровные ряды серий одного формата, с красочными суперобложками. Я не утверждаю, что это было присуще только СССР, наоборот, на Западе он появился даже раньше.

Даже слово было придумано – тренд.

Все, что надо знать о тренде – это тяжелая штука. Все остальное вытекает из этого утверждения. Либо писатель ищет себе место среди мегатонн «Конанов» и «S.T.A.L.K.E.R.» либо рискует помереть без гонорара.
Это знаете, как в мире квадратных вещей изобрести колесо. Или напечатать круглую книгу. Да, неудобно издателям, книга скатывается с полок (по крайне мере с полок старых конструкций). Но, может бы, читатель возьмет ее в руку просто чтоб узнать – а что это за фрязь такая? Проект кажется авантюрным, автор рискует умереть непризнанным гением, но иногда срабатывает.
К примеру, 45 лет назад в мир вышла такая себе книга «Дюна», которая сформировала целый мир вокруг себя: по ней снимали фильмы, выпускались игры. Да что там: весь жанр стратегий реального времени (сейчас даже подзабытый) вырос из игрухи «Dune 2» — как мы ее тогда звали — «Дуня».
Путь к изданию был непрост: автору отказали не то в двенадцати, не то в шестнадцати издательствах. Это, прошу заметить, произошло в докомпьютерную эру: никаких тебе емейлов и электронных копий. Хотя ксерокс уже работал во всю. Автор написал качественно «круглую» книгу. На полках она не помещалась.
Отчего?.. Да просто все. Еще до войны некто Толкин написал сказку для своего сынишки – «Хоббит», а после войны для выживших читателей первой книги — продолжение «Властелин Колец». Книга сначала не вызвала особого ажиотажа, пока ее не издали в США в дешевой мягкой обложке. Толкин основательно углубил, но не сформировал тренд – его заложил еще Роберт Говард своим знаменитым «Веком Дракона». Вы, кстати, знаете, что Говард успел написать только одного «Конана»?
И вот представьте: вы – редактор, и к вам приходит этакий начинающий писатель сорока пяти лет. Он приносит вам книгу.

— Про что эта книга? – спрашиваете Вы.

— Про Батлерианский джихад, Шай Хулуда, Пряный мир и битву за воду.

И Вы понимаете, что автор принес круглую книгу.

— Парень, — поучаете вы этого человека с сединой и наметившимися залысинами. – Ты не про то пишешь. Надо писать про троллей, эльфов, на крайний случай допустимы ходячие деревья.

У авторов бытует некое заблуждение относительно редакторов издательств. Некоторые видят в них высшую, почти божественную личность. Меж тем, это такой же человек, у него тоже бывают проблемы. Ему трепет мозги жена, не хватает денег… А тут еще Вы с книгой которую непонятно на какую полку ставить и ставить ли вообще. Да еще главного героя назвали как мальчика, который редактора в детстве крепко поколачивал.
Ну да ладно. Для Фрэнка Херберта все закончилось хорошо. Не то тринадцатое, не то семнадцатое издательство его издало. Для издательства это была тоже определенно «круглая» книга. До этого оно выпускало инструкции к автомобилям. Книга стала бестселлером: тираж к настоящему времени составил 20 миллионов экземпляров, получила «Хьюго» и «Небьюлу» — две высочайшие награды в мире НФ.
Но вот парадокс, став популярной, книга сама сформировала тренд, мир. Стала вполне квадратной, выстроила серию вокруг себя.
Не хочу скатываться до нравоучений, типа «мальчик, ты не так в носу ковыряешься, смотри как надо», паче что сам почти ничего не добился со своими круглыми книгами.
Кроме, пожалуй, только одного: тренд действительно тяжелая вещь. Только и всего.

В оформлении использовано фото книжной скульптуры Брайана Деттмера (Brian Dettmer)